Мы сели в машину и поехали дальше. Когда мы выбрались на забитое машинами шоссе, я вдруг сообразил, что находимся совсем неподалеку от места, где я когда-то жил. Дядя взял меня к себе в дом в квартале Икуно, там и прошли мои школьные годы. Он даже дал мне возможность поступить в университет. Правда, три года назад дядя скончался, и сейчас совсем уже старенькая тетя живет там вместе с сыном – банковским клерком, его женой и тремя внуками. Сын старше меня на три года. Тетя больше всех переживала, когда мы с Вами расстались. Она относилась ко мне, как к собственному ребенку. И вот мы рядом с ее домом. Я вдруг расчувствовался. Я поработал в разных компаниях, но нигде не преуспел, занимался разным бизнесом, но из этого тоже ничего хорошего не получилось. Тайком от всех тетя одолжила мне около 600 тысяч иен, а я до сих пор не вернул ей долг. Мало того, я пропал на два с лишним года. Не только не заглянул к ней, даже не позвонил ни разу. Тетя уже в возрасте, и эти деньги копила на старость. А я пропал, не вернув ей долг, просто исчез с горизонта. Я сказал Рэйко, что когда-то жил в этой округе. Я впервые рассказал ей что-то о своем прошлом. Тут я вдруг вспомнил, что одна моя одноклассница держит здесь салон красоты, который она унаследовала от родителей. И подумал – а вдруг она согласится подписаться на рекламный листок, если я ее попрошу? Но тут же я испугался, что если я появлюсь у нее, то она проболтается тете. От ее салона до тетиного дома от силы минут десять ходьбы, это один квартал. С другой стороны, мне хотелось скорее освободиться от Рэйко, которая не желала возвращаться домой без контракта. И еще мне хотелось как-то утешить, порадовать Рэйко, которая, обливаясь потом, кланяется хозяйкам салонов.
Проехав мимо родной школы, я припарковал машину перед торговой улицей, взял у Рэйко бумажный конверт с наспех сделанным образцом нашей листовки и бланком контракта, сказал, что попробую поговорить с одной приятельницей, хоть и не уверен в успехе, и направился к салону. Вообще-то женский салон красоты – это такое место, куда мужчине зайти просто неудобно. Я заглянул в окно и увидел свою одноклассницу, которая за эти годы превратилась в солидную тетку. Она стояла у входа и с озабоченным видом что-то втолковывала своим работницам. Я же все ходил взад-вперед перед довольно большим салоном, не решаясь войти внутрь. В итоге совсем отчаялся и уже собрался возвращаться к машине, как вдруг услышал за спиной: «Господин Арима!» Оглянувшись, я увидел хозяйку салона, выглядывавшую из стеклянной двери. Она узнала меня и, заметив, что я в нерешительности болтаюсь у ее дверей, вышла спросить, что случилось. Я сказал, что пришел с небольшой просьбой, но так и не осмелился зайти в салон красоты. Вообще-то последний раз я видел ее примерно через год после нашей свадьбы, на вечере встречи нашего класса. Тем не менее она сказала, что сразу меня узнала и очень рада. Пригласив меня в салон, она спросила, что у меня за просьба. Я сел на диван для клиенток, достал образец листовки. Правда, я решил немножко приврать, заявив, что занимаюсь этим бизнесом уже целых три года. Я подумал, что если честно признаться, что мы новички, то доверия к нашей листовке не будет. Хозяйка долго, внимательно разглядывала образец, потом спросила, действительно ли мы неукоснительно соблюдаем принцип «один район – один салон». Я показал ей карту. Ваш салон охватывает клиентов во-от этого района, сказал я, ткнув в карту пальцем. И добавил, что если мы заключим с ней контракт, то ни с каким другим заведением во всем этом районе дела иметь не будем. «Значит, один экземпляр будет стоить двадцать иен…» – задумчиво протянула она. Указав на висевшую у дверей табличку с расценками, я заметил, что каждый салон делает все возможное для своих клиентов, но если в ее салоне будет к тому же ежемесячный бюллетень, то ее посетители сразу увидят, что к ним здесь больше внимания, и оценят это. «Клиенты выкладывают в салоне по пять-шесть тысяч иен. А Вы можете отблагодарить их за это, даря листовку ценой всего в двадцать иен! Это же просто даром! В рамочке на обложке обязательно будет стоять название салона и имя владельца, а потому клиенты, даже не подозревая, что им подсунули стандартную продукцию, непременно просмотрят листовку. Для этого-то мы и придерживаемся неукоснительного принципа "один район – один салон". В регионе Кансай сто двадцать салонов уже в течение двух лет ежемесячно берут нашу продукцию…» В отчаянии я плел, что ни попадя, все, что в голову приходило. Она спросила, а как мы каждый месяц доставляем в салоны продукцию. Ведь если получать ее по почте, то листовка обойдется дороже, чем четыре тысячи иен. Я вдруг растерялся, не зная, что и сказать. Ведь если доставку по почте мы возьмем на себя, то прибыль наша значительно сократится, а если это дело повесить на заказчиков, то повысится стоимость листовки, и от нашей продукции просто откажутся. Этот вопрос мы с Рэйко еще не успели обсудить. И тут я вдруг брякнул, что продукцию мы развозим по заведениям на машине, в конце каждого месяца. Привозим прямо на место, отдаем листовки и сразу же получаем деньги, вот такая система. И тут хозяйка вдруг говорит: «Ну что ж, давайте подпишем контракт!» Она принялась заполнять бланк заказа. Вписала туда адрес, название, номер телефона, имя, поставила печать – и вдруг заметила: «Только мне, пожалуй, двухсот экземпляров будет мало. Мне нужно шестьсот. Но на первый раз возьму для пробы четыреста». Заполнив бланк, хозяйка спросила, вправе ли она в любой момент расторгнуть контракт, если увидит, что от листовки особого проку нет. Тут я опять завел свое: мол, это, конечно же, Ваше право, но если Вы будете работать с нами достаточно долго, со временем это дело может стать «вывеской» заведения. Именно потому сто двадцать салонов уже два года берут нашу листовку… Покончив с деловой частью беседы, хозяйка попросила свою подчиненную принести нам холодного сока и завела нескончаемую ностальгическую беседу об общих знакомых. Тот-то из класса «А» сейчас работает сыщиком в полицейском управлении, а такая-то из класса «Б» вышла замуж и родила ребенка, но на следующий год умерла от рака груди… Она все говорила и говорила. Мне не сиделось на месте, так и подмывало вскочить и броситься к Рэйко, все ей рассказать. Но встать и уйти было невежливо. Все же моя одноклассница подписала контракт на четыреста экземпляров и обещала в следующий раз взять аж шестьсот, если будут хорошие отзывы. Так что я не мог сказать «до свидания». Пришлось слушать ее битый час.
Когда я вернулся к машине, Рэйко уже явно нервничала. Я молча выложил перед ее носом заполненный бланк. «Четыреста экземпляров?» – пробормотала Рэйко и прижала бланк к груди. «Ну теперь-то ты меня отпусти!» – проворчал я, выводя нашу колымагу на государственное шоссе. Рэйко, сияя глазами, все расспрашивала, что я там говорил. Я изложил в подробностях, что говорил я, о чем спрашивала хозяйка салона – ну и так далее… «Все-таки ты – великий человек! – восхищенно сказала Рэйко. – А я всего-навсего женщина… Я так здорово соображать не могу». Чтобы слегка остудить ее, я напомнил, что пошел на это только сегодня. Мне поскорее хотелось домой, вот я и заключил контракт. Но дальше – сама. Меня это больше не касается. «Хорошо, но в конце месяца это ведь ты будешь развозить листовки?» – небрежно бросила Рэйко, как о решенном деле. Вообще-то она собиралась рассылать их по почте. Она наводила справки, и в почтовом отделении ей сказали, что доставка двухсот экземпляров обойдется ей примерно в триста иен. «В тех салонах, где я была, речь о доставке по почте шла отдельно. Но когда разговор зайдет о цене, то четыре тысячи плюс триста иен за доставку – это уже совершенно иной расклад. Вообще триста иен – пустяковая сумма, но когда ее нужно платить, воспринимается совершенно иначе. Да, лучше развозить на машине. Бензин обойдется не так уж дорого, да и на клиентов такой сервис произведет благоприятное впечатление. Здорово у тебя голова работает!» Теперь я полностью на крючке у Рэйко… Что называется, вляпался! Сам не знаю, как это вышло, – с этого дня я стал возить Рэйко по салонам красоты, чтобы рекламировать нашу продукцию.
В типографии изготовили двести тысяч экземпляров, и сразу же навалилась другая работа. К тому дню, когда пора было впечатывать с других матриц в пустые прямоугольники названия салонов и номера телефонов, Рэйко заключила контракт еще с семью салонами. Таким образом, число заказчиков возросло до двадцати шести. Правда, мы пока все равно были в убытке, но Рэйко просто светилась от радости. Да, заказчиков-то у нас было всего двадцать шесть, а вот разбросаны они от Киото до Кобэ, и все же мы успели доставить все заказы до восьми вечера.
Рэйко повела меня в соседний ресторан, напоила пивом и накормила бифштексом. Именно накормила, иначе не скажешь. Это было что-то вроде конфетки ребенку за примерное поведение. Домой мы вернулись в разном состоянии: Рэйко бодрая и воодушевленная, я – усталый и измотанный.
