Как Длинный и предполагал, Идрис с Сэмой беседовали, уединившись в одном из чайных павильонов-садиков в Эмиргяне…
Наливая чай из кипящего самовара, Сэма сказала:
— Ей-богу, Идрис-аби, если все дело упирается в мое заявление, то это проще простого. Я подала на него в суд, потому что меня надоумили, и теперь раскаиваюсь… Он в тюрьме?
— Да.
— Я поеду с ним повидаться. Через две недели у меня как раз кончается контракт в этом клубе, и, прежде чем перейти в другой, я могу дней десять отдохнуть.
— Значит, решила ехать?
— А по-вашему, не нужно? Я ведь люблю Кудрета. А после знакомства с его женой, кажется, стала любить его еще больше… Какой он элегантный. Любая женщина с ним будет счастлива. Не обмани он меня тогда с женитьбой, я и не подумала бы подавать в суд.
— Ладно, что было, то сплыло. Давай лучше завтра же отнесем заявление. Договорились?
— Хочешь, я лично явлюсь на суд?
— Ты пиши пока заявление, а если понадобится, я дам телеграмму.
— Кудрет там ни с кем не спутался?
— С кем в тюрьме спутаешься!
— Такой мужчина! Ему достаточно бросить взгляд на женщину! — сказала Сэма и вдруг насторожилась. — Смотрите, кто приехал!
Идрис обомлел, увидев Длинного, который вышел из такси.
— Уйдем отсюда поскорее! — сказал он Сэме.
К счастью, Длинный с товарищем зашли в соседний павильон. Идрис расплатился, и они сразу поднялись, не допив чай.
— Почему вы его избегаете? Разве он не ваш товарищ? — спросила Сэма, когда они выбрались из садика на дорогу.
— Пьяный он. Напился как сапожник…
— А вы откуда об этом знаете?
— Не допытывайся, дорогая.
Сэма покачала головой:
— Какой вы, право! Ведь только что сказали, что у друзей в конторе не были и никого не видели.
Идрис натянуто рассмеялся:
— Не всегда и не все можно сказать. Я приехал в Стамбул повидаться с тобой, только с тобой. Проходил по Бейоглу мимо «Дегустасьона», вспомнил былые времена и решил заглянуть, пропустить пару рюмочек, а потом уже, думаю, отправлюсь искать тебя. Захожу туда, а там вся компания. Ну, у меня свои дела, у них свои. Да и вижу: хватили они через край…
Заметив проезжавшую мимо свободную машину, Идрис крикнул:
— Такси!
X
Идрис напрасно старался — Сэма так и не написала заявление в суд. Не рискнула. Она видела, что Идрис хитрил, скрывал что-то от нее, а потом совсем заврался. Но подозрительней всего была его боязнь встретиться с Длинным.
Проснулась Сэма в полдень и сразу вышла из гостиницы, предупредив дежурного администратора:
— Ко мне должен прийти мужчина, его зовут Идрис. Передай: буду ждать его сегодня в ночном клубе.
Администратор пометил ее просьбу в блокноте, а Сэма, взяв такси, отправилась на Джагалоглу. Ей повезло: Длинный как раз сидел в конторе и пил чай. Глаза у него были воспаленные, налитые кровью, как у дикого кабана. Увидев Сэму, он обрадовался:
— Вай, сестрица! Чем обязан счастью видеть тебя здесь, да еще в такую рань! — Он вскочил, пожал ей руку. — Присаживайся! Что будешь пить — чай, кофе?
— От чайку не откажусь, аби…
Сэма казалась сейчас Длинному очень привлекательной. Он выбежал на лестницу, окликнул разносчика чая:
— Эй, Рамазан!
— Да, аби! — донесся из сумрака лестничной клетки звонкий голос.
— Пару стаканчиков в тридцать шестую, да покрепче! И бубликов прихвати!
— Сию минуту, аби.
Сэма намеревалась, если не удастся выведать хитростью, спросить напрямик, почему Идрис так странно ведет себя. Скрывает что-то от нее, хитрит. Она хорошо понимала: главное для Идриса — получить от нее заявление в суд. За двадцать — двадцать пять лир Сэма могла, конечно, посоветоваться с адвокатом, но она предпочла адвокату Длинного. Идрис даже не сказал ей, что выпивал со всей компанией…
— Ну, выкладывай, как поживаешь, — прервал Длинный ее размышления.
— Лучше всех, аби. Кстати, у меня ночью был Идрис.
— Где? В клубе? — оживился Длинный.
— Да, в клубе.
— Ну и бестия! То-то он так быстро смылся из ресторана.
— Что-нибудь случилось?
Длинный прищурился, и перед ним пронеслись события прошлой ночи. Кутеж был в самом разгаре, когда этот жмот Идрис вдруг решил улизнуть. Ну а он, Длинный, набузил спьяну. Так, значит, неспроста Идрис так спешил!..
— Знаешь, — сказал Длинный, — когда наберешься, непременно что-нибудь случится. Но посмотрела бы ты, с каким форсом этот сукин сын вдруг встал из-за стола! Ну и я поднялся. Решил не отпускать его.
— Что же все-таки произошло?
— Пьяному, говорят, море по колено. Правду говорят. Вот сейчас я трезвый и ясней припоминаю, что тогда произошло. Идрис показался мне каким-то странным. Я-то его хорошо знаю. Не один год дружки. Войдя в ресторан, стал оглядываться. Мне это сразу не понравилось. А как он сдрейфил, когда я его позвал! Но чего, спрашивается, ему дрейфить и сматываться от друзей-приятелей?
— Ты прав, аби! Мне тоже так показалось…
— Вот я и подумал, что они с Кудретом провернули какое-нибудь дельце и теперь собираются порвать со старым, завязать.
— Это уж точно.
— Прижал бы я его, да друзья помешали. Смотался он. А я с досады сел прямо на тротуар и зарыдал на весь Стамбул.
Сэма расхохоталась, потом сказала:
— Ко мне надо было приехать, аби!
— Мы приезжали! Гарсоны нам сказали, что ты ушла с каким-то типом.
— Значит, опоздали. А я приметила Идриса в клубе во время выступления и сразу догадалась, что он ко мне. Словом, мы вышли. Ведь как-никак, а он дружок моего Кудрета. Идрис сказал, что он в тюрьме.
— Кудрет? Конечно. Где же ему быть?
— А я не знала. Потом Идрис стал уговаривать меня написать заявление в суд.
Длинный весь обратился в слух:
— Какое заявление?
— Видишь ли, они считают, что я пожаловалась на Кудрета в прокуратуру, обвинив его в присвоении чужих драгоценностей, тех, что передала ему жена хозяина гостиницы для меня в качестве отступного. За это вроде бы его и арестовали.
— А ты и в самом деле на него пожаловалась?
— Сейчас я постараюсь все объяснить. Ты ведь не знаешь, что с Кудретом я познакомилась в гостинице. А хозяин гостиницы — это, я думаю, тебе известно — был моим любовником.
— Это мне тоже не известно.
— Разве Кудрет обо мне не говорил?
— Может, говорил. Не помню.
— Так вот, жена хозяина нажаловалась на меня и на своего мужа Кудрет-бею, приняв его за важную персону. Неотесанная баба!
Теперь расхохотался Длинный.
— В этом-то вся штука! Все принимают его за важную персону. И хозяин гостиницы, и начальник полиции, и губернатор.
— Вид у него и в самом деле солидный. Одним словом, взбесилась тогда жена хозяина и закатила скандал. Кудрет-бей обещал ей взять это дело на себя. Что там говорить, я тоже приняла его за ревизора. Но не в этом суть. Главное, он мне понравился. Да еще как! А на его должность мне было наплевать! Короче, взялся он нас мирить. Я ведь была не просто любовницей хозяина, но и жила в его доме, под одной крышей с его женой! Хозяина, признаться, терпеть не могла. Противный, тощий, на щипцы похож. Я давно собиралась вернуться в Стамбул, а тут аллах послал мне Кудрет-бея. Он назначил мне свидание, и мы договорились встретиться в Стамбуле. Кудрет взял у жены хозяина браслеты, сказал, что для меня. Я не стала бы их требовать, сдержи он слово. Но он так и не встретился со мной. Я разозлилась и…
— Остальное мне известно.
— А как его жена?
— Подала на развод.
Сэма насторожилась:
— Почему?
— Считает, что арест мужа ее позорит.
— А сама чем занимается, тварь? — Она ухмыльнулась. — Вспомнить противно! Так, значит, они разводятся?
— Разводятся. Она уже в суд подала…
Если суд разведет Кудрета с женой, он избавится наконец от цепей, подумала Сэма. Но для полной свободы еще необходимо, чтобы она, Сэма, отказалась от своего иска. Как же поведет себя Кудрет, когда обретет эту двойную свободу? Однако теперь он сидит в тюрьме и, конечно, нуждается в деньгах. Надо сейчас же, не откладывая, перевести ему небольшую сумму.
— Ты не разузнала, зачем пожаловал сюда Идрис? — спросил Длинный, выводя Сэму из раздумья.
— Пока нет, но если захочу… Значит, по-твоему, не следует сейчас отказываться от иска?
— Во всяком случае, никаких заявлений Идрису в руки не давай. Раньше узнай, что его привело сюда, а там посмотришь. Вообще-то вот что я тебе скажу. Бери-ка отпуск и на курьерском мчись к Кудрету. На месте во всем и разберешься.
— Ты прав. Так, пожалуй, будет лучше всего.
— И знаешь что… Давай-ка съездим вместе!
— Великолепно!
— Соединим приятное с полезным. А то, чего доброго, ты снова поддашься его гипнозу. Вся его сила в осанке, в уменье говорить, в манерах.
— На женщин это действует безотказно.
