Впереди, в кабине пилотов, было слышно лишь мерное гудение двигателей. Оба пилота сидели совершенно неподвижно, лишь рука или нога время от времени делала легкое, едва приметное движение. Их лица были слабо освещены звездным мерцанием бесчисленных приборов. Из наушников, слегка сдвинутых назад, доносились потрескивающие звуки какого-то разговора между другим самолетом и землей.
Командир корабля Даннинг потянулся, разминаясь, и с легкой манерностью, уже хорошо знакомой всему экипажу, выдохнул в свои роскошные усы. Выглядел он гораздо взрослее своих тридцати двух лет.
— Пит, как там температура в головке цилиндра третьего двигателя? — спросил он, бросив быстрый взгляд на второго пилота.
Пит шевельнулся и, посмотрев на приборы, ответил:
— Все в порядке. При мне его проверяли, но ничего не обнаружили. Наверное, само отрегулировалось. Сейчас не перегревается.
— Порядок.
Дан окинул взглядом ночное небо. Тонкий серп луны слабо освещал под собой белый волнистый покров. Перистая, облачная пряжа то неторопливо приближалась к лобовому стеклу, то внезапно распадалась на тонкие волокна и исчезала в темном пространстве. Иногда самолет проваливался в громаду серо-молочного облака, через секунду-две вырывался из нее, как спаниель из воды, встряхиваясь и фырча.
— Может, повезет, и пройдем дальше при ясной погоде, — сказал Дан. — Не похоже, чтобы и на этот раз метеосводка ошиблась… Но почему-то, когда летишь с такой беспокойной компанией на борту, обязательно что-нибудь нарушается в графике.
— Точно, — согласился второй пилот. — А вот через месяц или около того будет спокойнее.
Самолет стало слегка подбрасывать, он столкнулся с восходящими потоками теплого воздуха, и на несколько минут командир сосредоточил все свое внимание на пилотировании. Затем спросил:
— Ты хотел бы попасть на этот великий матч в Ванкувере, ну, конечно же, если сможем отдохнуть перед этим?
Второй пилот, немного помедлив, ответил:
— Еще не знаю. Как получится.
Командир пристально посмотрел на него.
— Что ты имеешь в виду? Что значит «как получится»? Если ты решил приударить за Джанет, то брось эти штуки. Она слишком молода для такого Казановы, как ты.
Но эта характеристика менее всего подходила молоденькому пилоту с его вдумчивыми глазами и свежим цветом лица.
— Полегче, командир, — вспыхнув, возразил он. — Я еще никого в своей жизни не развратил.
— Ну что ж, малыш, это вполне возможно. Но не советую начинать с Джанет, — усмехнувшись, заметил капитан. — Половина персонала авиалиний Канады считает своим долгом завоевать ее. Не осложняй себе жизнь, малыш.
В трех с лишним метрах от них за раздвижной дверцей та, о которой говорили, принимала у пассажиров заказы на ужин.
— Не хотели бы вы сейчас поужинать, сэр? — склонившись над пассажиром, спрашивала она с мягкой улыбкой.
— А! Как это? Ах да, пожалуйста, — пробормотал Байард, с трудом выбираясь из сна и, подтолкнув Спенсера, который все еще спал, позвал:
— Проснитесь! Ужин.
Спенсер зевнул и встряхнулся.
— Ужин? Прекрасно. Немного запаздываете, мисс, да? А я думал, что давно проспал его.
— Нас задержали в Торонто, сэр, и поэтому мы еще не подавали, — сказала Джанет. — Что вы желаете? Могу предложить баранью отбивную или запеченного лосося.
— Э… да, пожалуй.
Улыбка Джанет стала немного напряженней.
— Так что же, сэр? — переспросила она невозмутимо.
Спенсер, наконец, совсем очнулся:
— Ах, да, простите, мисс. Я буду отбивную.
— И я тоже, — сказал Байард.
Вернувшись в буфет, Джанет тотчас занялась приготовлением. Теперь ей требовалось не более получаса, чтобы все подать. Улучив минутку, она взяла телефон и нажала кнопку внутренней связи.
— Кабина пилотов, — раздался голос Пита.
— Я наконец подаю ужин, — сказала Джанет. — Лучше поздно, чем никогда. Есть баранья отбивная и запеченный лосось.
— Минутку.
Джанет услышала, как Пит обратился к командиру:
— Джанет, командир сказал, что будет отбивную, нет, секунду, он раздумал… как рыба, ничего?
— Мне кажется, что вполне, — задорно откликнулась Джанет. — Ее выбрали почти все.
— Ну, тогда командир возьмет лосося. А вообще-то давай два. И побольше гарнира не забудь. Мы ведь еще растем.
— Хорошо. Значит, двойные порции, как обычно. Ну, сейчас приплывет ваша рыбка.
Она быстро собрала два подноса и, неся их впереди себя, пошла к пилотам, с профессиональной ловкостью поддерживая равновесие при почти неощутимых колебаниях самолета. Пит появился, чтобы открыть ей дверь, и принял подносы. Командир уже переключил управление на автопилот и теперь заканчивал очередную радиосвязь с диспетчерскими пунктами в Ванкувере.
«Высота 16 тысяч, — продолжал он, обращаясь в крохотный микрофон, торчавший у его рта на тонкой пластмассовой дужке. — Курс точно 285. Воздушная скорость 210 узлов. Расчетное время прибытия 05.05 по тихоокеанскому часовому поясу. Конец».
Дан переключил связь на прием, и в кабине сразу же послышался звучный треск из его наушников, сопровождавший подтверждения аэродрома: «Рейс 714-й? Говорит контрольный пункт Виннипег. Вас понял. Конец».
Дан достал бортовой журнал, сделал в нем запись и затем отодвинул кресло от штурвала на расстояние, достаточное, чтобы чувствовать себя свободным, но в то же время чтобы в любую минуту можно было до него дотянуться. Пит уже начал есть, поставив поднос к себе на колени.
— Я быстро, командир, — сказал он.
— Не спеши, — отозвался Дан, вытянув руки над головой, насколько позволял это довольно низкий потолок в кабине. — Я могу и подождать. Поешь в удовольствие. Ну, как рыба?
— Неплохо, — пробормотал с набитым ртом второй пилот. — Если бы еще этого было в два-три раза больше, то вполне бы насытился.
Командир хмыкнул:
— Ты бы лучше следил за своей талией, Пит! — И обернулся к стюардессе, которая ожидала в полумраке у двери: — Все в порядке в салоне? Как там наши болельщики?
Джанет пожала плечами:
— Совсем утихомирились. Наверное, их измотала наша задержка в Торонто. Четверо из них прикладывались довольно часто к бутылке, но останавливать их не имело смысла. От выпитого они только еще больше притихли. Наверное, ночь пройдет спокойно, тьфу-тьфу.
Пит насмешливо поднял брови:
— Ха-ха, детка. Вот в такую-то ночь все несчастья и происходят. Вот увидишь, кого-то уже сейчас выворачивает…
— Еще нет, — легко отпарировала Джанет. — Но предупредите меня, когда вы возьметесь за штурвал. Вот тогда-то я и приготовлю пакеты.
— Молодец, так его! — воскликнул командир. — Я рад, что ты его раскусила!
— Что слышно насчет погоды? — спросила Джанет.
— Сейчас проверим. Так. Небольшой туман на востоке от гор, распространяется почти до Манитобы. А в общем-то беспокоиться не о чем. Думаю, доберемся спокойно.
— Прекрасно! Только держи младшего подальше от штурвала, пока я подаю кофе.
И она выскользнула из кабины прежде, чем Пит успел ей ответить. Она направилась в салон, но вскоре снова появилась у пилотов с подносом. Дан к тому времени уже покончил с ужином и с удовольствием выпил принесенный Джанет кофе. Когда командир поднялся, Пит даже не обернулся, так как, приняв управление на себя, с напряженным вниманием новичка следил за приборами.
Дан прошел за Джанет в залитый светом салон и, зажмурившись от яркого освещения, приостановился у кресел, где сидели Спенсер и Байард. Они, протянув свои подносы стюардессе, взглянули на него.
— Добрый вечер, — обратился к ним Дан. — Все в порядке?
— Ну, конечно. Спасибо. Чудесный ужин. Правда, мы уже давно были к нему готовы.
— Да, я понимаю. Извините, что запоздали.
Доктор успокаивающе махнул рукой.
— Ерунда. Вряд ли стоит обвинять вас в том, что Торонто вдруг вздумал немного прикрыться туманом. А теперь, — добавил он, устраиваясь в кресле поудобнее, — я собираюсь немного вздремнуть.
— И я тоже не прочь, — сказал, зевнув, Спенсер.
— Надеюсь, что вы хорошо выспитесь, — сказал Дан, выключая боковой свет над их головами. — Стюардесса принесет вам одеяла.
Он направился дальше по проходу, приглушенным голосом обмениваясь двумя-тремя словами с каждым пассажиром, одним объясняя, как можно откинуть кресло, другим рассказывая, как проходит полет, какая ожидается погода.
— Ну, я готов соснуть, — сказал Спенсер. — А для вас еще одно хорошо: не будет ни одного вызова.
— Сколько нам еще лететь? — пробормотал Байард сонно, глаза его были уже закрыты. — Наверное, добрых семь часов. Лучше всего их полностью отдать сну. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, доктор, — с тяжким вздохом отозвался Спенсер, стараясь поудобнее устроить голову на валике спинки. — Но не мешало бы выпить чего-нибудь успокаивающего.
