«...и не могли священники стоять на служении, по причине облака».
Что это за облако? Как и откуда вошло оно в Храм? Что представляло из себя? Энергию? Дух? Что это было за явление и какова его взаимосвязь с Кедром?
Старики говорили о Звенящем Кедре, как о накопителе какой-то энергии. Какой? Какой Кедр сильнее: Ливанский или Сибирский?
Академик Паллас говорил, что целебные свойства возрастают по мере приближения произрастания к границе с лесотундрой. Тогда, значит, сильнее сибирский. В Библии говорится: «...по плодам судите». Значит, снова Сибирский!
Неужели никто не обращал внимания на всё это? Не сопоставлял факты? Ветхозаветная Библия, наука прошлого столетия и современная, едины во мнении о Кедре.
И Елена Ивановна Рерих в своей книге «Живая этика» говорит: «...В ритуалах посвящения царей древнего Хорасана появлялась чаша Кедровой смолы. У друидов также чаша Кедровой смолы — называлась Чашей Жизни. И лишь позже, она была заменена кровью — при потере сознания Духа. Огонь Зороастра произошёл от сожжения смолы в чаше».
Так что же, из всех знаний наших предков о Кедре, его свойствах и предназначении дошло и сохранилось до наших дней? Неужели ничего? Что знают о нём старики??
И вдруг в памяти всплыла ситуация многолетней давности, от которой даже мурашки по телу пробежали. Тогда я не придал ей значения, но теперь...
В начале перестройки мне, как президенту ассоциации предпринимателей Сибири, позвонили из Новосибирского облисполкома (тогда ещё были у нас исполкомы и обкомы партии), попросили прийти на встречу с крупным западным бизнесменом. Он имел рекомендательное письмо тогдашнего правительства. На встрече присутствовало несколько предпринимателей, работники аппарата облисполкома.
Западный бизнесмен внешне был «крутым» и необычным человеком восточного типа. На его голове была надета чалма, пальцы рук украшали дорогие перстни.
Говорили, как обычно, о возможностях сотрудничества в разных областях. Среди прочего он сказал: «Мы могли бы закупать у вас Кедровый орех». При этих словах он как-то напрягся, его острые глаза забегали, изучая реакцию присутствующих предпринимателей. Я это хорошо запомнил, потому что ещё тогда удивился — почему это он так изменился?
После официальной встречи ко мне подошла, сопровождавшая его, переводчица-москвичка. Сказала, что он хочет со мной поговорить. Бизнесмен конфиденциально предложил, что если я организую поставки Кедрового ореха и, непременно, свежего, то помимо официальной цены, буду иметь приличный процент лично.
Поставлять орех нужно было в Турцию. Там они делают какое-то масло. Я ответил, что подумаю. Сам решил разузнать, что это за масло. И выяснил следующее...
На лондонской бирже, являющейся эталоном мировых цен, масло кедрового ореха стоит... до пятисот долларов за один килограмм! Поставки, нам предлагалось делать, примерно по два-два-три доллараза один килограмм Кедрового ореха.
Я позвонил в Варшаву, одному из знакомых мне предпринимателей, попросил его узнать, есть ли возможность выйти напрямую на потребителей этого продукта, узнать технологию его получения?
Через месяц он мне ответил:«...выход не возможен. Технологию заполучить не удалось. И вообще в этих вопросах задействованы такие силы запада, что лучше его вообще не касаться и забыть».
Тогда я обратился к своему хорошему знакомому, научному сотруднику Новосибирского Института Потребкооперации, Константину Ракунову. Закупил орех, профинансировал работу. И в лабораторных условиях этого института было произведено сто килограммов масла кедрового ореха.
Также я нанял людей, которые в архивных документах обнаружили следующее. В дореволюционный период, и ещё немножко после революции, в Сибири существовала организация под названием «Сибирский кооператор».
Люди этой организации торговали маслом, в том числе и маслом Кедрового ореха. Их представительства были в Харбине, Лондоне, Нью-Йорке. Имелись большие деньги в западных банках. После революции организация распалась, многие из её членов эмигрировали.
Член большевистского правительства Красин встречался с главой этой организации, предлагал ему вернуться в Россию. Но глава «Сибирского кооператора» ответил, что он больше поможет России, находясь за её пределами.
Ещё в архивных материалах говорилось, что Кедровое масло делалось с помощью деревянных прессов (только деревянных ) во многих сибирских таёжных деревнях. Качественное свойство его зависело от времени сбора и переработки ореха. Установить, что это за время, ни в архивах, ни в институте не удалось.
Секрет утерян. Свойства масла по целебности аналогов не имеют. Но не передан ли секрет изготовления этого масла, эмигрировавшими, кому-то на Западе? Как объяснить, что самый целебный кедровый орех произрастает в Сибири, а установка, производящая масло, находится в Турции? Ведь в Турции Кедр, такой как в Сибири, вообще не растёт.
О каких силах Запада говорил предприниматель из Варшавы? Почему нельзя касаться этого вопроса? Не «качают» ли эти силы из Российской Сибирской тайги, целебный продукт необыкновенного свойства?
Почему, имея такое богатство, с эффективнейшими свойствами, подтверждёнными веками, тысячелетиями, мы закупаем на миллионы, а может и миллиарды долларов Западные лекарства, и жрём их, как полоумные?
Почему мы теряем известные нашим, совсем недавним предкам знания? Предкам, которые жили в нашем же веке!
Что ж тут говорить о Библии, описывающей ситуацию более двухтысячелетней давности? Какие неведомые силы так старательно пытаются стереть из нашей памяти знания наших предков? Да ещё: «не лезь», мол, вроде как, не в свое дело. Стараются стереть... И, ведь, получается у них! Что-то злость меня разобрала.
А тут ещё, смотрю, продаётся в аптеке Кедровое масло, в импортной упаковке, продаётся. Купил я один тридцати граммовый флакончик, попробовал, а в нём масла, думаю, не больше двух капель, остальное — разбавитель какой-то. Его и сравнивать нельзя с тем, что в институте потребкооперации мы изготовили.
А стоили эти, разбавленные две капли — пятьдесят тысяч! А если не покупать за рубежом? А самим продавать! Да только за счёт одного этого масла — вся Сибирь безбедно могла бы жить! И как мы умудрились забыть технологию наших предков?!
А теперь, вот хнычем, что живём бедно... Ну, думаю, ладно, всё равно хоть что-нибудь да разыщу. Налажу производство масла сам, пусть фирма моя богатеет.
Я решил повторить экспедицию по Оби — на Север, используя при этом, только штабной теплоход «Патрис Лумумба». Загрузил в трюмы разного товара, кинозал теплохода приспособил под магазин. Людей на работу пришлось набирать всех новых. Из фирмы своей не стал брать. И так финансовые дела ухудшались, пока я отвлекался.
Через две недели, после выхода из Новосибирска, охрана доложила мне, что ими были подслушаны разговоры о Звенящем Кедре. И, по их мнению, среди принятых новичков есть, мягко говоря, «странные люди». Я стал вызывать к себе отдельных людей из команды, говорить с ними о предстоящем походе в тайгу.
Одни соглашались идти даже бесплатно. Другие просили большие суммы за операцию, потому что она не была оговорена при поступлении на работу, и одно дело — находиться в комфортных условиях теплохода, другое — идти в тайгу за двадцать пять километров и тащить на себе груз.
Средств у меня к тому времени было уже в обрез. Кедр я не планировал продавать. Ведь старики говорили, что его нужно раздать. Да и главным я считал не сам Кедр, а секрет получения масла. И вообще, интересно было узнать разную информацию, с ним связанную.
Постепенно с помощью охраны я убедился, что за мной пытаются следить, особенно, когда на берег сходил. Но не ясно было с какой целью. Кто стоит за следящими? Думал, думал, как быть, и решил — чтобы не ошибиться, надо вообще всех сразу перехитрить.
Ничего никому не объясняя, я распорядился остановить теплоход недалеко от того места, где в прошлом году произошла встреча со стариками. Один, на небольшом катере, добрался до посёлка. Капитану теплохода приказал идти по коммерческому маршруту дальше.
Я надеялся с помощью местных жителей разыскать двух стариков, увидеть своими глазами Звенящий Кедр, обсудить наиболее дешёвый способ его доставки на теплоход. Привязав к камню катер, я хотел направиться к одному из ближайших домиков, но увидел стоящую на косогоре одинокую женщину и пошёл к ней.
Женщина была одета в старенькую телогрейку, длинную юбку, обута в глубокие резиновые калоши, в каких ходят многие жители северной глубинки осенью и весной. На голове платок, повязанный так, что полностью закрывал лоб и шею. Трудно было определить, сколько ей лет.
Я поздоровался и рассказал о двух стариках, с которыми встречался в прошлом году.
