Но потом нашлось решение.
Родители давали нам какие-то деньги, и мы после школы заходили в кафе, которое находилось на площади у Дворца культуры.
Вот это были обеды! Они так ясно запечатлелись в моей памяти, что по яркости впечатлений, могут сравниться и с более важными событиями в моей жизни.
Там были блинчики, с разными начинками. Такие обычные блинчики — яркие, жёлтые, на сливочном масле. Прямо от места, где оформляли заказ, была видна плита, и на ней — несколько сковородок, на которых жарились блины. И женщина в белом халате, очень ловко со всем этим управлялась. Ну, то есть, прямо при тебе готовят блинчики и спрашивают — какую начинку положить.
Начинка, стояла в стеклянных вазочках — на отдельной витрине, под стеклом. Творог, варенье разных сортов, шоколад жидкий или стружка, сахарная пудра или мясо, и ещё много чего, что я уже и не помню. И мы бегали от этой витрины — к кассе, и обратно, по нескольку раз. Выбирали.
В первый раз мы набрали всего. По пять или шесть видов каждый. Вот это был праздник! Целый стол был уставлен тарелками с блинами.
Мы начали с блинов с мясом, потом…
Сладкие блины, оставили напоследок.
И запивали всё это чаем.
Чувствовали себя, как в ресторане и, доедая один блин — хватались за следующий. Всё — перепробовать. Всё было таким вкусным.
Мы съели всё.
Счастливые, как будто совершили подвиг — мы вышли из кафе и уселись на скамейку, под деревом. Обессилившие, но довольные.
Потом, почему-то, я чаще брал с творогом, а Борис с мясом. Стоит об этом подумать. Да, правильно. Бориса всегда тянуло хорошо поесть. Он был не полным, а таким сбитым, тучным что ли. Сейчас бы я сказал — у него была склонность к полноте.
Точно.
Он то, с этой своей проблемой и привлек меня к спорту.
Борис начал заниматься вольной борьбой, и пару раз я приходил посмотреть, на его тренировки. Сама вольная борьба, меня как-то не вдохновила, а вот спорткомплекс, где проходили тренировки, вот этот произвел на меня впечатление. Там, везде, где только было свободное место, стояли столы для настольного тенниса. И везде, постоянно кто-то играл. А вокруг столов, на скамейках всегда сидели зрители.
И это было так всё увлекательно, так весело. Что и мне тоже захотелось принять в этом участие.
Я записался в секцию и начал регулярно заниматься. Потом я переключился на велоспорт и в результате — на баскетбол.
Я очень благодарен Борису за то, что он вольно или невольно, но привлек меня к спорту.
Не могу сказать, что я был к спорту равнодушен. Нет. Просто это открытие, что заниматься спортом можно, систематически и целенаправленно — это заслуга Бориса.
У нас в школе всегда были какие-то соревнования. То ГТО, то турниры между школами, то какие-то спортивные мероприятия, городского масштаба. А ещё, мы даже куда-то ездили, как команда нашего класса.
Уже в старших классах, мы стали заниматься ручным мячом (гандболом), играя целой командой из нашего класса, участвовали в турнирах.
А летом, у нас появилась возможность, заняться парусным спортом. Ведь мы жили на берегу большого озера. И опять, экипаж нашей яхты, состоял из команды, в которой были два парня из нашего класса, и мы с Борисом.
И ещё, так как мы жили не далеко друг от друга, то вечера мы тоже проводили, почти всегда, вместе. То, катаясь на велосипедах, то на санках или коньках, в зависимости от времени года. То в его компании, т.е. компании его двора, то в моей компании — мой брат и наш двор. То рыбалка, то просто купание в озере.
В девятом классе, у нас появилась какая-то мода заводить отношения с девчонками, из класса, который был младше нас, на два года. И практически все парни, из нашего класса, нашли себе девчонок из одного класса. У этого класса была классным руководителем Валентина Ивановна — так её, так и называли: — «классная теща».
Я не знаю, как там у кого складывались отношения. Но у меня это был первый опыт отношений с девушкой, именно как с девушкой. Не с одноклассницей, не с дворовой командой — а вот именно, и только, как с девушкой.
Но, наверное, все-таки, это было, скорее всего, просто модное такое течение, в нашей жизни. Или определенный этап в половом созревании. Сейчас трудно это анализировать. Помнится, что болели этим все. Ну и мы с Борисом естественно тоже. Пару раз, мы даже гуляли, по вечернему городу вчетвером — две пары. Не думаю, что кто-то из нас относился к этому — ну очень серьезно. Нет, мы конечно тогда не понимали, и для нас, всё было по «всамделишному», по-взрослому, по серьёзному. Хотя один из нашего класса, все-таки потом женился на той девушке. Да, у каждого все происходило по-разному. Вот, ещё вспомнил, что девушка Бориса, оказалась младшей сестрой, одного из наших одноклассников. Были, даже, из-за этого проблемы.
Но с проблемами даже интереснее.
А во всём остальном, Борис был как-то надёжен. И он, понимал меня. Это не значит, что выслушивал моё мнение, и кивал в ответ — да, я тебя понимаю. Нет.
Я много читал. И если другие, иногда посмеивались: — лучше пойти на гитаре побренчать, чем сидеть за книжкой. То, Борис — реагировал, совершенно спокойно.
— Прочитаешь, потом расскажешь в чём суть.
И наоборот.
У него был старший брат. Тот здорово пел под гитару. И как-то Борис спросил у меня: — Брат, сравнивал Высоцкого с Мандельштамом. Ты читал его? Расскажи.
Да. Он был надёжным, как скала.
Скала, о которую, могли биться волны, а она — отражала их удары. Налетали ураганы — а она всё равно стояла.
И ещё. Он всегда, интуитивно определял, в чём суть проблемы. И даже, не находя решение — мог отбросить, всё второстепенное, сосредоточившись на главном.
И сказать — просто эта проблема, не имеет решения, поехали дальше. Потому, что главное, в этот раз — была не проблема, а её преодоление.
Улыбнётся, разведёт руками. Попытается объяснить. Запутается. Снова улыбнётся. Сожмёт плечи — мол, чёрт его знает. И заговорит о другом.
Такой вот, своеобразный талант.
Я же, относился к нему, почти как к брату. Мне были дороги его недостатки, и я радовался его успехам. Старался помогать — чем только мог.
Когда же подошло время выпускного, и вообще окончания школы, мы с Борисом даже и не думали, не о чем другом — как только ехать поступать в институт, после школы. И, конечно же — вместе. И, конечно же — в Ленинград.
Я, почему называю её Люськой, потому, что я до сих пор на неё зол. Хотя на самом деле звали её Людмила.
И это именно с ней, мы в первый раз — вошли в школу. И это именно она оказалась той — особенной, для меня, из всего класса. И стала — одной из немногих…
И это именно с ней связаны у меня самые острые и самые красочные воспоминания, вернее даже не воспоминания, а ощущения — о школе.
С самого первого дня и до самого последнего дня.
В первый день мы вошли в школу вместе, рука об руку. Мы сели за одну парту (вернее нас посадили).
И конечно бывали моменты, когда мы просто не могли сидеть вместе — например, разругались или поссорились. Или было выгоднее сидеть с кем-то другим на каком-то предмете, по соображениям схитрить, или пообщаться. Или кто-то из нас заболел.
Такое тоже случалось.
Бывали разные случаи — когда мы не сидели вместе.
Но если посчитать и сложить дни, когда я сидел с кем-то другим, за все десять лет, то вряд ли наберется месяц, ну максимум два месяца.
А остальное время, то есть десять лет без двух месяцев мы сидели с Люськой за одной партой.
Пять-шесть часов, каждый день.
Девять тысяч часов — вместе.
Плюс к этому, внешкольные мероприятия.
Получается — почти полтора года, если сложить все часы вместе. Час за часом. День за днём.
Да. Внушительно.
Нет, я не могу. Мне все ещё тяжело говорить о ней.
Попробую попозже.
ГЛАВА 5. КОГДА ОНИ ПРИШЛИ…
Когда они пришли в первый раз, я даже не обратил никакого внимания, насколько они серьезны. Я тогда жил в одной маленькой европейской стране. И общий уклад жизни располагал к тому, что бы ни воспринимать приход, кого бы то ни было, за что-то, что может осложнить жизнь.
Просто пришли трое, в серых костюмах, назвались по именам, отчествам и начали спрашивать меня, о моих одноклассниках.
«Русскоговорящих», в этой стране хватало. Так что, это не вызвало у меня ни малейшего намека на проблемы. Как нашли меня? Тоже несложно. Я весьма часто общаюсь в Интернете, а там все просто. Ну и, в конце концов, есть всевозможные регистрации. Сейчас нет проблем найти человека.
Я, конечно, всё, что помнил — рассказывал. Правда, старался не заострять детали и пытался обходиться без лишних имен. Зачем моим одноклассникам, какие-то лишние проблемы. Так — общие факты, которые можно было узнать и из других источников.
