Ознакомительная версия.
В этот момент краснодарцы заорали! Вообще-то они оказались хорошими ребятами, только матерились чересчур много, а так…
Максов боксёр упал и больше не вставал. Краснодарские парни орали, люди в телевизоре бесновались, Макс размахивал руками, а я сидел и молча улыбался.
– Саня! Ты видел мой портфель?
– Зачем тебе?
– Там бритва у меня…
– Ты его в гардероб сдал.
– Точно! – сказал Макс и пошёл в сторону гардероба.
Он изобразил на лице такое несчастье!… Я подошёл к парням, которые смотрели ему вслед.
– Ребята! Что вы делаете?! Для него эта борода… как я не знаю что! Он же её каждый день чешет, подстригает! Куда он свои гребешки и ножницы специальные денет? Остановите его! Давайте я за всё заплачу, а бороду ему оставьте. Догоните его!
Парни растерялись…
– Да мы говорили ему, мол, брось, – сказал самый толстый и вспотевший. – А он – нет и всё. Молодец!
– Нам тоже жалко! Но если поспорили, значит поспорили, бля! Не мужики, что ли? – сказал другой.
– Твой Максим, он молодец! А мы заплатим за всё, проблемы-то нету! – сказал третий.
«Действительно мудаки, – подумал я, – но нормальные. Макс прав, как всегда. А они пусть платят!»
Макс вернулся минут через десять. Хорошо, что он вернулся, а то я уже не мог больше слушать краснодарцев с их южнорусским акцентом и беспрерывными обсуждениями всех женщин, которые мелькали в телевизоре или находились вокруг нас в клубе, включая официанток и менеджеров. Обсуждались их внешние данные и строились смелые предположения… как та или иная предпочитает., и с какой что лучше делать…
Макс появился насупленный и с поникшим взглядом. Он ужасно изменился. Оказывается, я успел привыкнуть к его бороде. Он порезался в нескольких местах и приклеил на эти места кусочки туалетной бумаги. Макс покраснел и изображал горе. Но я-то видел, что он покраснел от напряжённой борьбы с нестерпимым желанием расхохотаться. Но Макс держался!
Ему сразу налили, хлопали его по плечу, точнее, по плечам, говорили ему, что он мужик и молодец… Я смотрел на Макса без бороды и… И вдруг вспомнил. Вспомнил, откуда я мог знать того высокого человека, который сидел за столиком, а потом встретился со мной взглядом… там… в кафе на проспекте Мира.
Это был тот самый мужчина, что был с Ней, тогда, летом, на новоселье… Только тогда у него была борода.
А теперь этой бороды не было… Всё сразу стало ясно… Не всё, но многое!.. Точнее, стало не ясно, а конкретно… И я почти не сомневался, что именно он сидит сейчас за рулём Мерседеса и ждёт… Конечно, возникало много других вопросов, но это были уже мелкие и, скорее, уточняющие вопросы…
Захотелось срочно позвонить Ей и всё рассказать, расспросить, предупредить. Но уже было поздно, и я был пьян. То, что поздно – это ерунда, это не так серьёзно, как второе обстоятельство. Пьяным я звонить не мог! А вот пойти и расспросить обо всём этого деятеля из Мерседеса – это можно. Только нужно было посоветоваться с Максом. Без него нельзя. В таких делах без Макса невозможно…
Я дождался, пока «обмыли» расставание с бородой. Сам пить отказался. Парни сочувствовали Максу, а он отыграл свою роль великолепно. Потом я увлёк его в сторону и вывел к гардеробу. Макс, что называется, надрался. Он держался, но его слегка вело в стороны.
– Что-то я, Саня, надрался! – сказал он.
Это был хороший признак. И редкий! Обычно Макс не сознавался в таких вещах. Чаще всего он напивался, потом коротко фонтанировал, то есть танцевал, говорил тосты, задумывал какие-то дерзкие затеи, а потом раз… и уже он спит где-то в уголке или исчезает бесследно. Доказывать ему в такой момент, что ему уже больше пить не надо, совершенно бесполезно. А тут он сам вдруг сказал!..
– Саня, ты за мной не уследил! Ты обо мне, вообще, не позаботился! … А я, между прочим, каждое твоё слово ловлю! Всё выполняю! – он выпятил вперёд свой выбритый подбородок. – Саня, поехали отсюда. Я есть хочу. Поехали… Только я сейчас…
Он направился в туалет. Ко мне подошёл охранник.
– Вот, ваш друг оставил в туалете, – он глазами указал на уходящего Макса, а пальцем на портфель, который стоял на полке у гардероба.
Охранник сказал это с улыбкой, без раздражения и злобы. Видимо, Макс и их успел рассмешить и им запомниться… Портфель выглядел так, будто на нём попрыгали и его попинали. Может быть, так и было… Я взял портфель… и отправился за Максом в туалет.
Макс умывался. Он брызгался и фыркал, нагибался к крану, мочил голову, а потом крутил ею, как собака. Закрыв кран, он отмотал метров сто туалетной бумаги и стал вытираться. Я дождался окончания этих процедур и отдал ему портфель. Он взял его. Он сделал это, как что-то само собой разумеющееся, в общем, он не сказал спасибо, просто взял портфель и пошёл из туалета, весь взъерошенный.
А я встал к писсуару и почувствовал, что сам тоже здорово напился. Я понял это, только производя действие, требующее определённой точности. Я был пьян. «Это всё пиво!» – подумалось мне. Потом я немного умылся и посмотрел на себя в зеркало. Глаза и губы выдавали сильную степень опьянения. Я смотрел на себя и был не согласен с тем, что вижу.
Когда я вышел из туалета, Макс ждал меня… Он был свеж, причёсан и бодр. Может быть, слегка бледен, но в целом выглядел шикарно.
– Ну ты просто Феникс какой-то! – восхитился я.
– Не обзывайся! Я намного лучше! Ну-у-у?! А ты? Сдулся, Саня?
– Я сдуваюсь, Макс, отпусти меня. Мне надо поспать, – заныл я.
– Хорошо! Конечно! Только давай заедем куда-нибудь, чего-то съедим, а? Очень хочу есть. Только пусть там не будет много женщин, а то я буду отвлекаться. И ещё… пусть там будет нормальная еда. Ну… там… мясо!
– Господи! Куда же тебя везти? Макс, есть мясо на ночь вредно! Будут всю ночь сниться кошмары…
– Отлично! Я люблю фильмы ужасов, только давно в кино не ходил…
Спорить или отговаривать его было бесполезно. Я вспомнил, что на Октябрьской площади есть американский ресторанчик. Ну, такой американский вагончик с едой. Я в Америке не был, но, кажется, во всех американских фильмах герои ели или просто сидели в таких вагончиках. Там можно было круглосуточно съесть огромную полувёдерную порцию салата, гору картошки и здоровенный кусок мяса. Просто мяса. Там готовили быстро, танцев не было, а значит, это то, что надо.
– Поехали! – сказал я.
– Поехали! – сказал Макс. – Только давай проедем через центр, надо немного проветриться.
Я кивнул. Макс подошёл к двери, отделяющей фойе от зала, где остались его новые приятели. Он помахал им рукой, что-то крикнул и вернулся ко мне. Портфель был при нём.
– Хорошие парни попались, – сказал он на ходу, – отличные просто! Только мудаки…
Мы вышли из клуба. У входа стояли такси. Много. К нам сразу направились водители с предложениями «довезти недорого». Я поискал глазами мой Мерседес. Он был здесь. Макс пошёл было к первому попавшемуся такси, но я остановил его и рассказал ему о своей догадке.
Пришлось рассказать всю предысторию, хотя это была недлинная предыстория. Макс подумал немного.
– Видишь, Саня, я был прав! Ревнивец! Будет ездить за нами, пока не выяснит, куда ты поехал спать.
– Это понятно, но зачем он ждал предыдущую ночь у моего дома? – спросил я.
– Какой же ты дурак, Саня! Как ты ещё живешь в Москве, я не понимаю?! … Он просто её потерял и всё. Пытался найти, думал, что она у тебя. И вообще, мы можем только гадать, что там у них творится. Тебя это не должно волновать. Если этот парень так переживает, что, потеряв стыд, гоняется за тобой по всей Москве, значит ты на коне! Не волнуйся! Говорю же, разберёмся.
– Давай сейчас подойдём и снимем напряжение.
– Саня! Ты на себя сейчас взгляни! Ты же пьяный! Куда тебе сейчас разбираться с трезвым, усталым, голодным и несчастным мужиком. Повторяю, ему сейчас намного хуже, чем нам. Если тебе его жалко, давай иди, разбирайся.
Я понял! Всё, что говорит Макс – сущая правда. Мне стало спокойно. Я почувствовал даже жалость к этому немолодому и очевидно отчаявшемуся человеку. Я вспомнил, как он сидел за столиком в кафе и смотрел прямо перед собой невидящим взглядом. "Он, скорее всего, встретил меня там случайно. Когда он увидел меня, лицо его так сильно изменилось! Бедняга! Я же сам ему летом давал свою визитную карточку. Ему нелегко! И давно! А кто, интересно, тот парень, который увозил Её после открытия косметического салона? Может быть, мужик в «мерседесе» и за ним тоже следил. А что если и тот парень станет за мной следить!!! Кто он такой? Кто он для Неё? И этот, в «мерседесе», тоже?
Но я думал об этом вполне спокойно. Я понял, что меня не беспокоят Её мужчины. Были они у Неё или они есть?… И сколько их?… Обычно я очень ревнив. Особенно, когда отношения с кем-то заканчивались, и влюблённость проходила. Но ревность-то оставалась: как можно на моё место пускать другого?! Я переживал!… Но теперь ревности не было! Была невыносимая любовь!.. И мысль: «Лишь бы Ей было хорошо! Конечно, лучше бы со мной! Но если не со мной?… Пусть будет хорошо, и всё!» Но почему-то я думал, что теперь я – номер один. И от этого было спокойно…
Ознакомительная версия.
