Однако, похоже, не одного Рюдзи поразил её странный внешний вид. Она обратила на себя внимание шпиона в деревянной хибаре.
— «Мне попалось миленькое мини-чудище!»
Он бесцеремонно нацелил фотоаппарат. Но для королевы хищников, Карманного Тигра, это движение никак не могло остаться незамеченным.
— «…Чудище… да?»
В мгновение ока лицо Тайги исказилось, обнажая клыки, которые будто жаждали крови. Она довольно точно определила, откуда шёл голос, и повернулась, метнув ужасный взгляд в сторону деревянной хибары.
— «Эй, ты там! Не знаю, что ты затеял, но видок у тебя ещё тот! Я ни за что не прощу, что меня обозвал чудищем такой подозрительный тип, как ты!»
Она лизнула губы красным языком — бомба со смертельными намерениями, которые она по желанию извлекала наружу, готова была рвануть. Это было полной неожиданностью для всех, кто не был с ней знаком, включая этого придурка.
Взяв в руки коробку из-под такояки, которую носила и, свернув её в трубку, она закончила готовить своё импровизированное оружие.[37] Затем, покрепче перехватив коробку обеими руками, она уверенным движением отвела её вбок.
— «При таком дожде и улик никаких не останется».
Практически выплюнув эту глухую угрозу, она в тот же миг яростно бросилась вперёд.
— «Э? Ва, ува!»
При том, что Тайга с лицом, как маска Хання,[38] полная жажды убийства, сжимая свой «меч» и не произнося ни слова, на впечатляющей скорости кинулась в атаку, было не так уж неправильно назвать её жутким чудовищем.
— «Ч-что за чёрт?!»
Человек в замешательстве схватил свою сумку и поспешно поднял зонт, прежде чем повернуться спиной к Тайге и броситься наутёк. Только Тайга собралась начать за ним охоту, когда…
— «Кто ты такой, гад ползучий… Ва-а!»
Она поскользнулась в грязи. Это случилось прямо перед ветхим строением, где прятались Рюдзи и Ами. Тайга должна была вот-вот шмякнуться лицом в грязь.
— «…Ну т-ты и…»
Рюдзи выпрыгнул как раз вовремя, чтобы едва успеть поймать её за шиворот, и они застыли в этой позе посреди дождя. Со стороны казалось, будто он только что поймал дикого зверя.
— «Растяпа!»
И пока они оставались неподвижными в этом положении…
— «…Я, я подумала, что уже совсем было упала, так что я задержала дыхание!»
С мокрыми волосами, свисающими до самых бёдер, она цеплялась за руку Рюдзи, изо всех сил пытаясь подняться на ноги. С видом, как у кошки, которую только что сбила машина, она протяжно вздохнула.
— «Нельзя гоняться за людьми, которых не знаешь! И давай-ка выбросим это! Ну же!»
Рюдзи выбил самодельный меч (он же чудовищный зонтик) из её руки… Почему-то казалось, что задняя часть её головы пахнет кацубуси. Пока он бездумно таращился на макушку Тайги, к ним подбежала Минори.
— «Что ты, чёрт возьми, делала, Тайга?! Или скорее, что это, чёрт возьми, был за человек?! Или вернее сказать, где, чёрт возьми, был ты, Такасу-кун?!»
Со знаками вопроса во всё лицо, Минори вытерла забрызганную грязью физиономию Тайги. А когда появилась такая же насквозь промокшая Ами…
— «…Или мне стоит спросить, где была ты, Кавасима-сан?!»
Обернувшись с удивлённым видом, Минори сорвала обрывки травы, прилипшие к плечу Ами.
«…~»
Одинокая слеза, появившаяся на мокром от дождя лице Ами, скатилась вниз по её щеке.
* * *
— «Шпион?!»
Поправив очки, соскользнувшие, когда он заорал, Китамура продолжил:
— «Ты об этом даже словом не обмолвилась. Ты просто сказала, что устала от модельной работы, тебе не нравится твоя школа, и ты не можешь вернуться в свой дом или к своим родителям…»
— «Сказать это было нелегко. В смысле, если бы я что-то сказала, Юсаку бы волновался».
Глядя в лицо своей подруге детства, которая выросла такой красивой, Китамура не знал, что и сказать, а это с ним случалось редко.
По его словам, в знак признательности за помощь в уборке, а также в виде компенсации за то, что вымокли под ливнем, Китамура этим вечером пригласил их всех в закусочную. Может, это было из-за недавнего ухудшения погоды (хотя сейчас шёл всего лишь обычный дождик), но других посетителей в закусочной было совсем немного.
Ами закончила рассказывать Китамуре о своей печальной ситуации и с горестным видом опустила вниз прекрасное лицо. Рюдзи пока только наблюдал, оставаясь сравнительно молчаливым. Минори обеспокоено смотрела на Ами, сдвинув брови, а Тайга…
«…Ах…»
Возможно, не в силах побороть нервозность от того, что она рядом с Китамурой, Тайга пролила немного кетчупа с кусочка картофеля-фри, который держала. Рюдзи ничего не сказал. Чтобы разобраться с несчастьем Тайги, он достал одну из влажных салфеток, которые носил с собой, и ловко вытер её юбку.
За круглым столом, где они сидели, наступила почти полная тишина.
— «…Ну, ладно».
Китамура попытался снова начать замерший разговор.
— «Ладно, нам нужно попробовать обраться в полицию и…»
— «Я уже сказала, я пробовала обращаться… По-моему, в офисе были и другие, кто пробовал собрать сведения, но он не оставляет улик, никаких вещей, которые помогли бы определить его личность, ничего… При таких условиях полиция не станет проводить серьёзное расследование…»
«Ну что ж, я сам его поймаю и передам полиции. Он шнырял по соседству с твоим домом, верно? Я могу расспросить людей с твоей работы, попросить помощи…»
— «Стой, стой, это слишком опасно. И к тому же, что-то в этом роде… Если ситуация выйдет из-под контроля, будут неприятности. Понимаешь ведь? Подобная проблема со временем пройдёт сама собой; только лишь стать так называемой „жертвой“ — это уже достаточный ущерб. А если вдобавок к этому с Юсаку или кем-то ещё случится что-то непредвиденное, я не смогу справиться с такой ответственностью, да и всё равно, моя мама… Не думаю, что в офисе моей мамы разрешили бы такое».
Когда ему всё это сообщили, борцу за правосудие пришлось замолчать, но затем, слегка про себя кивнув, он скрестил руки.
— «…Но, если всё так…»
— «М-м! Поняла!»
Минори подняла указательный палец и вдруг заговорила. Широко раскрыв глаза, она начала излагать свои соображения:
— «Причина, по которой полиция не может поймать этого парня, состоит в том, что они не знают, кто он, правильно? Если так, то давайте сами будем за ним следить. Тогда мы сможет сделать фотографии и видео, как доказательство того, что он ходит за Кавасимой-сан и шпионит за ней. Мы передаём эти данные полиции, и тогда они смогут выяснить, кто он такой, и поймать его. Этого будет достаточно, верно?»
— «Кусиэда!.. Точно! Великолепно! Как и ожидалось от капитана женской команды! Вообще-то, сейчас я бы даже не возражал передать тебе и команду мальчиков!»
— «Правда, правда?! Передавай! Мы переделаем их тела и превратим их в девушек, и тогда у нас будет чисто женская команда~!»
— «А-ха-ха, ты и правда безумная~!»
Игриво шутя, Китамура и Минори держались за руки и пришли в возбуждение, но Рюдзи не мог удержаться, чтобы не оборвать их веселье… Нет, не то, чтобы он тоже хотел к ним присоединиться.
— «Стоп, стоп. То, что ты только что сказала — кто будет это делать?»
— «А я не могу, что ли? — просто произнеся это, Минори покорила Рюдзи своей ослепительной улыбкой. — Друзья познаются в беде! Поэтому я помогу всем, чем смогу».
Воскликнув «Да!», она показала «символ мира» в форме буквы V. В самом деле, Минори была добросердечной богиней, сошедшей на землю. Тронутый широтой её души, Рюдзи прикрыл рот ладонью и засверкал глазами почти как сумасшедший. Нет, он не пересек грань разума, просто на глаза немного навернулись слёзы.
— «Я, я тоже сделаю, что смогу, пусть это и немного».
У него не было никакой уверенности в своих физических силах, но остаться в стороне после того, как девушка, которая ему нравится, сказала так много — для него, как для мужчины, такой жалкий поступок был бы непростительным. Потом он кинул короткий взгляд на Тайгу, чьё присутствие практически не ощущалось.
Он оказался лицом к лицу с Бароном Ашура.
…Рюдзи не мог бы сказать наверняка, но догадывался, что она чувствует. Гримаса на правой половине её лица была вызвана ревностью к Ами, о которой беспокоился Китамура. Возбуждение на левой половине отражало надежду от перспективы, что нужно будет что-то делать вместе с Китамурой. Сложное мрачное выражение, которое шло через всё лицо, было беспокойством за Минори, заявлявшей о своём намерении помочь. И ещё, возможно… была небольшая вероятность, что сюда даже примешивалась, как щепотка специй, частичка искреннего беспокойства за Ами… Или так ему, по крайней мере, хотелось думать.
— «Эй, Тайга».
Как бы то ни было, но Тайга, казалось, так бы и осталась неподвижной, как камень, если бы он не вмешался.
