Ознакомительная версия.
В полдень Гросс позвонил Ирине Роговой. С самого утра он все откладывал этот звонок – очень уж не хотелось признаваться ей в том, как он опростоволосился с прошлым осмотром комнаты этих русских пацанов в Корвелле! Практически по его вине была потеряна целая неделя, за эту неделю мальчишки могли автостопом дважды пересечь всю Америку вдоль и поперек! Но и не звонить было уже нельзя, ведь он без всякого предупреждения оставил Ирину еще в 4.30 утра! Конечно, он скажет ей, что не хотел ее будить, что его вызвали срочным звонком из штаб-квартиры ФБР…
Телефон Ирины ответил после первого же гудка.
– Алло! – сказал автоответчик ее веселым голосом. – To whom it may concern! I'm leaving now for Moscow. If you really need me, call my Moscow number tomorrow. Good bye and have a gooooooood day! [34]
В последнем растянутом «gooooood» было столько насмешки, что Гросс в сердцах дал отбой. Блин! Конечно, она обиделась! Но, в конце концов, он получает зарплату от американского правительства вовсе не за то, чтобы спать с русскими гэбэшницами! Он обязан искать преступников, черт возьми! И он будет их искать! И даже очень хорошо, что она улетела! Никто не будет его доставать, он сосредоточится на поиске этих мальчишек, и он проутюжит все автозаправки в округе, даже если на это уйдет двое суток!
Но двое суток не ушло. Ушло всего 30 часов. Во вторник к вечеру, когда даже он, Мэтью Утюг Гросс, стал терять терпение и надежду, он вдруг увидел на Valley Road небольшой указатель: «Evergreen Russian Orthodox Church – 4 mile» [35], и, не колеблясь, свернул туда. Эвегрин оказался крохотным, но действительно очень зеленым городочком или, точнее, village с тремя церквями – католической, протестантской и русской. Причем новенькая русская церквушка стояла за поселком, как-то на отшибе, на чистой лесной лужайке, обнесенной невысокой оградой из тонких жердей. Но она оказалась запертой. Гросс удивился – по всем канонам, знакомым ему по русской литературе, православные священники со своими семьями всегда живут при церкви в отдельном доме или домике. А тут – совершенно никого.
Впрочем, обойдя церковь, он увидел свежий кирпичный фундамент будущего довольно просторного четырехстенка и понял, что и тут канон не будет нарушен.
Сейчас, однако, ему нужен был не канон, а священник. Пришлось вернуться в Эвегрин и объехать четыре дома, прежде чем обитатели пятого указали ему на старый таунхаус, в котором, как ему сообщили, русский отец Питер снимал даже не квартиру, а комнату.
Гросс ринулся туда. Но если вам не везет, то не везет – хоть лопни! «Щира» украинка весом с полтонны, хозяйка таунхауса, сказала Гроссу, что отец Петр «вже час як уихав у Спарту до своёго батьки-профессора. И будэ тильки завтра утром до утрэней молитвы».
«Дякую», – блеснул Гросс своим украинским и посмотрел на часы. Было почти десять, отсюда до Спарты часа полтора. То есть ехать на ночь глядя в эту Спарту и искать там в ночи профессора – отца православного священника… Нет, это, как говорят украинцы, «занадто» даже для Утюга. Но поскольку и в Нью-Йорке его уже никто не ждет, то Гросс вернулся на Valley Road, доехал до ближайшего придорожного отельчика Motor Inn и, купив в автомате какао и бублик с мягким сыром, устало разлегся на широкой двуспальной койке. Минут двадцать он смотрел телевизор, а потом выключил его и уснул сном праведника.
А утро наградило его за настырность. В семь утра он был в Evergreen Russian Orthodox Church, точнее – у ее запертых дверей. В 7.15 сюда же, только в церковный двор, подъехал небольшой грузовик «тойота 4х4», доверху нагруженный мореными деревянными балками и досками. Дюжий рыжебородый парень – косая, как говорят русские, сажень в плечах – в шортах и в майке с надписью «Jesus is God» вышел из кабины и стал разгружать этот стройматериал. Гросс подошел к нему:
– Good morning. Sorry for bothering. Do you know, when priest is coming? [36]
– I'm the priest, – усмехнулся парень. – How I can help you?[37]
И – наконец-то:
– Два русских подростка тринадцати лет? Да, были в воскресенье на заутрени, я их помню. А русских сразу можно отличить. Не знаю, но что-то в них было неамериканское. У вас есть их фотографии? Да, именно они и были! Вот этот, худенький, очень хорошо молился, правильно. А этот больше ворон ловил… С кем они были? Ну, с этой, из Вилфорда, хозяйкой «Suzann's НаЬ». Я у нее раз пять обедал с тех пор, как меня в этот приход назначили… Моя фамилия? Ну, в миру я был Алексей Голицын… Нет, не стоит благодарности. И вам всего наилучшего. God bless you!
Среда, 20 июля
Еще никогда в жизни Мэтью Гросс не гнал машину с такой скоростью. Даже когда работал в FBI Auto-crime division [38] и гонялся по Калифорнии за угонщиками luxury cars [39]. И даже в 17 лет, когда 23-летняя Джессика сказала по телефону: «Ладно, приезжай…»
Но теперь, когда эти чертовы русские мальчишки были буквально рядом, теперь его «форд» 2007 года взлетал по горным склонам в Покано так, словно им выстрелили в космос. И с такой же рисковой скоростью нырял в лощины, полные молочного утреннего тумана. От Эвегрин до Вилфорда вообще-то 23 мили, но Мэтью пролетел их за десять минут. И конечно, перед самым Вилфордом за ним выскочил из засады полицейский trooper-патруль. Но и видя его в зеркале заднего обзора, Гросс не сбавил скорость. Гамлет Гамильтон (а это был он) возмущенно включил сирену и мигалки, однако Гросс только бросил через плечо: «Да пошел ты!» – и влетел в Вилфорд по Main Street. Тихие обитатели этого тихого городка с изумлением и страхом следили, как по их совершенно мирному и не знающему никакой преступности городу, где скорость ограничена 25-ю милями в час, полиция с воем сирены гонится за каким-то безумным водителем. А этот водитель выскочил на угол 209-й и 6-й, с визгом тормозов остановился у «Suzann's НаЬ и, бросив машину, вбежал в ресторан. Следом за ним тут же, конечно, тормознула полицейская машина, и – на глазах опешивших стариков, сидевших у окон ресторана, – плечистый черный красавец Гамлет Гамильтон вошел в ресторан, держа одну руку на кобуре пистолета, а в другой наручники.
Однако ему не понадобилось ни то ни другое. Гросс, даже не оборачиваясь, показал ему через плечо свою пластиковую фэбээровскую карточку и снова спросил у Сюзан:
– Где они?!
– Кто? – спросила Сюзан, пока Гамильтон возмущенно играл желваками и раздувал ноздри.
– Русские мальчишки, с которыми вы были в Эвегрине, в русской церкви?
– Ах, эти! Они уехали.
– Куда уехали? Когда?
Весь ресторан, все сто с лишним пенсионеров и пенсионерок следили за этим разговором, и Сюзан спросила:
– А вы действительно из ФБР? Могу я глянуть на ваше удостоверение?
Гросс нетерпеливым жестом подал ей свою пластиковую карточку с гербом ФБР и его фотографией.
Сюзан была хорошей актрисой. На глазах у всех своих бывших поклонников она неторопливо достала из бюро очки, не спеша водрузила их на нос, отнесла от себя фэбээровскую карточку на расстояние вытянутой руки и прочла вслух:
– Фэ-Бэ-эР… Мэтью Дабл-Ю Гросс… Специальный агент… – И, передав карточку Гамильтону, подняла на Гросса глаза: – О'кей, мистер Дабл-Ю, о чем вы спрашивали?
– Я спросил: куда и когда уехали эти русские подростки? – сдерживая бешенство, медленно и четко сказал Гросс и забрал у Гамильтона свою карточку.
Сюзан посмотрела на Гамильтона:
– Гамлет, скажи, пожалуйста, должна ли я отвечать этому молодому нахалу, который напугал всех моих посетителей ресторана?
Гамильтон бессильно пожал плечами:
– К сожалению, да, мэм.
– Почему? Разве у меня нет права молчать до приезда моего адвоката?
– Конечно, есть, мэм. У вас есть все права. Но если вы спрашиваете мое мнение, мэм, то я бы посоветовал ответить на его вопросы.
– Ладно, – сказала Сюзан. – Все равно вчера утром весь ресторан видел через окна, как я помогла этим чудным ребятам голосовать на этой дороге и как они уехали в попутном трейлере.
– Уехали ку-да? – Гросс даже перегнулся к ней через стойку кассы и, казалось, схватит ее сейчас за горло.
Но Сюзан была «Made in USA» – сделана в США. Она даже не шелохнулась.
– Мистер Дабл-Ю Гросс, – сказала она. – При всем моем уважении, я не люблю, когда меня берут за глотку. Садитесь за столик, я налью вам кофе, и мы спокойно поговорим. Что вам сделали эти мальчики?
И Гросс понял, что лобовой атакой он ничего не узнает. Или узнает, но далеко не все.
– Ну хорошо… – произнес он, засопев точно так, как минуту назад сопел сержант Гамлет Гамильтон. И сел за свободный столик. – Дайте мне ваш кофе.
Сюзан налила ему полную чашку американского кофе. И объявила на весь ресторан:
– Друзья, ешьте ваши завтраки, пожалуйста!
И только убедившись, что все повернулись к своим scramble eggs [40] и waffles [41], села напротив Гросса.
– Итак, сэр, – сказала она совершено иным, дружески-мягким тоном, – я могу узнать, что они натворили такого, что их ищет само ФБР?!
Ознакомительная версия.
