Ознакомительная версия.
«Та-ак! — подумала про себя обезоруженная г-жа Ростова, — пока я там ношусь по городу, рискуя своими ногами, босоножками и жизнью, он тут за моей спиной подпадает под влияние этой интриганки Тарасовой!»
— Простите, Семен Семенович, — весьма уважительно прервала спич гендиректора Наташа, — но вряд ли можно считать секретаршу компетентной во всех менеджерских вопросах. Конечно, у меня есть договор, и я покажу его вам в любой момент… Точнее говоря, он у меня дома, но… По-моему, мы не должны пасовать из-за тех небольших и в сущности технических проблем, которые у нас возникли. Вы были абсолютно правы — мы должны расширять базу рекламодателей за счет привлечения новых клиентов. Вы приняли стратегически верное решение! Не дайте же сбить себя с толку Елене Михайловне — она просто пытается восстановить свой профессиональный авторитет. Но вы же понимаете, что ее подходы довольно архаичны, а мои методы доказали свою большую эффективность.
— У меня несколько иное мнение, — не поддержал г-жу Ростову Семен Семенович. — Все-таки журнал держится на рекламе нескольких бюджетообразующих клиентов, главным образом это международные бренды. В сущности, главное для нас — чтобы они были довольны. И нельзя распылять силы, отвлекаясь от наиболее важных рекламодателей, ради тех, кто не сделает нам погоды. Понимаете? Боюсь, что у вас еще недостаточно опыта и системного видения ситуации, для того чтобы претендовать на конкуренцию с таким мастером рекламного дела, как Елена Михайловна. Можете считать эти слова ответом на вашу аналитическую записку. И, я надеюсь, в сложившейся ситуации взаимной неудовлетворенности вам может показаться довольно логичным такой шаг, как написание заявления об увольнении по собственному желанию…
Наташе не удалось скрыть своего разочарования — прозрачная пластмассовая ручка хрустнула у нее в руках. Звук ломающегося пластика привел г-жу Ростову в себя, и она довольно отвязно спросила:
— Семен Семенович, вы не находите, что это довольно… м… как бы это сказать… неэтично — вышвыривать на улицу сотрудника, который привел сюда очень заметных рекламодателей, в том числе и из числа тех самых международных брендов, о которых вы говорили. Помимо этого я, пожертвовав своим стабильным процентом, взялась за ваше личное поручение. Справилась с ним в кратчайшие сроки и на отлично. И после всего этого вы хотите сказать, что я плохой сотрудник и вы мной не удовлетворены?
Петров едва заметно стушевался.
— Видите ли, разговор об этичности и неэтичности тех или иных рабочих решений я считаю здесь неуместным. Имеет смысл разговор о целесообразности… Опустим, опять же, вопрос о том, насколько хорошо вы справились с моим личным поручением. Не будем обсуждать, не по вашей ли вине был загублен весь тираж последнего номера… — Семен Семенович сделал эффектную паузу, внимательно разглядывая г-жу Ростову.
Наташа продолжала делать невозмутимо-возмущенное лицо.
— Как вы можете такое предполагать! — фыркнула она, пожалуй, чересчур театрально.
— Так вот, поскольку это пока что только предположения, я не акцентирую на них внимания. А отвечаю на ваш вопрос об этике. Вы же мало задумывались об этичности своих действий, когда прыгали через голову Елены Михайловны? Вы же не заботились о правилах хорошего тона, когда откровенно пытались дискредитировать ее в моих глазах, — даже, вон, целую записку написали? Между прочим, она когда прочитала эту записку, то сочла ваши действия ударом ножа в спину.
Кого вы ударите в спину следующим? А? Понимаете? И, вы знаете, я прихожу к заключению, что такая некомандная игра и нарушение субординации очень опасны в таком ответственном и коллективном деле, как наше… Они нецелесообразны.
— Попросту говоря, ваша спина испугалась инициативы и энтузиазма?
— Нет! Отнюдь! — громко запротестовал Семен Семенович, и уже тише добавил: — Я одобряю инициативу и энтузиазм. В разумных пределах, конечно. Но ведь есть же правила общежития? Вы их не соблюдаете.
— Понятно, — сдалась г-жа Ростова. — Если вы настаиваете, я уволюсь. Но учтите: я попытаюсь увести из журнала как можно больше своих рекламодателей. По крайней мере вот эти шесть кафе, с которыми я работала последние две недели, у вас уже точно рекламироваться не будут. Я снимаю модуль из текущего номера. Потрудитесь вернуть деньги. И пусть ваши другие, более лояльные сотрудники, попробуют выбить из них хоть доллар. До свидания.
Наташа вышла из кабинета и громко хлопнула дверью. Конечно, она была огорчена. Но постоянное нервное напряжение последних дней привело к тому, что страшный конец г-же Ростовой оказалось пережить гораздо легче, чем бесконечный ужас ожидания провала. Честно говоря, она смирилась со своим увольнением и с поражением в этой неравной схватке с жестоким миром еще тогда, когда рыдала в туалете «НИИЧАВО». Тогда она испытала все возможные разрушительные эмоции, так что сегодня даже почти ничего не почувствовала. Она даже испытала странное чувство освобождения и удовлетворения.
Отъезжая от офиса, г-жа Ростова думала о том, как же ей теперь жить и куда податься… И наткнулась взглядом на афишу, зазывавшую на концерт группы «Клиническая жизнь».
«А почему бы и нет? — подумала Наташа. — С этой пятницы я абсолютно свободна. Надо этим воспользоваться».
Притормозив около рекламы, г-жа Ростова выяснила, что концерт состоится сегодня вечером в «Б-2». Это ей очень подходило. Если кто-то (например Петров или Тарасова) думал, что она в такой ситуации попытается покончить с собой или начнет посыпать голову пеплом, то он зря надеялся. Наташа еще что-нибудь такое придумает! Вот только отдохнет предварительно…
Наташа решила поощрить себя за все страдания предыдущих дней целой серией приятных моментов. Начала она с посещения парикмахерской, где ей очень удачно сделали укладку и изысканный маникюр, затем посетила «Кофе-хаус» тут же на Маяковке. Посидела у большого окна-витрины, лениво листая газеты, тупо глядя на прохожих и стараясь ни о чем не думать и держать голову пустой.
Многочисленные клерки офисов уже закончили работать и теперь настойчиво забивали каждый уголок центральных кафе, ресторанчиков и клубов. Наташе уже не единожды пришлось потесниться. Для начала ее попросили убрать свою сумку с соседнего, ближайшего к стене, стула. Стоило только девушке, занявшей это место, уйти, Наташу попросили подвинуться — пересесть на тот самый, ближний к стене, стул, так чтобы парочка смогла устроиться на соседних местах. Г-жа Ростова безропотно подчинялась, плывя по волнам столичного пятничного вечера. Она с интересом наблюдала за людьми, их жестами, слушала их разговоры…
Час «че» пришел незаметно, и г-жа Ростова, расплатившись по счету, переместилась в соседнее здание — в клуб «Б-2». Поднялась по черным пыльным лестницам. Заплатила 300 рублей за вход и оказалась на пахнущей дымом, подвалом и гаражом площадке перед сценой. Концерт должен был начаться с минуты на минуту. На сцене уже мялись и настраивали инструменты какие-то невнятные парни.
Наконец время пришло, публика подтянулась, и довольно многочисленная, и раздались первые гитарные аккорды. В предвкушении представления, Наташенька заказала «Мохито» и устроилась на борту танцпола поудобнее. Концерт начался с неожиданно серьезной и классической вещи группы «Queen» «There's no time for us, There's no place for us…». После такой мощной и пафосной раскачки артисты начали играть вещи собственного сочинения. Они были уже не так глубоки, но все же очень эмоциональны и в целом произвели на г-жу Ростову впечатление. Особенно ей запомнилась одна очень сильная песня (объявили, что она написана на стихи Бродского), в которой были такие слова:
«Зачем выходить оттуда,
куда вернешься вечером
таким же, каким ты был,
тем более — изувеченным?»
И еще чумовой припев:
«Не будь дураком!
Будь тем, чем другие не были.
Не выходи из комнаты!
То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями.
Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса,
эроса, расы, вируса».
Наташа пробралась поближе к сцене. Взгляд ее был прикован к самозабвенно надрывавшемуся над микрофоном хедлайнеру группы. Вдруг она почувствовала чьи-то руки, опустившиеся ей на плечи. Г-жа Ростова вздрогнула, оглянулась и увидела Макса. Наташа не удивилась. Макс ничего не сказал. Да даже если бы он что-то и попытался сказать, в грохоте концерта Наташа все равно ничего не услышала бы. Поэтому он просто посмотрел на нее с любовью, горечью и лаской одновременно. И обнял за плечи. Г-жа Ростова не сопротивлялась.
Концерт закончился, началась дискотека в ретро-стиле. Наташа и Макс спустились на этаж ниже — в суши-бар.
— По-моему, хороший концерт, — заговорила первой г-жа Ростова, чтобы уже начать хоть какую-то беседу.
Ознакомительная версия.
