Ознакомительная версия.
В следующий раз Наташа проснулась в середине ночи с субботы на воскресенье. От пересыпа уже ныла спина, затекали руки и голова казалась чугунной. Наташа надела легкий плащ и прогулялась до метро — к круглосуточной аптеке. Купила легкое снотворное. Возвращаясь к дому по свежим утренним улицам, смоченным росой и поливальными машинами, г-жа Ростова предвкушала еще пару часиков приятного забытья. Она надеялась, что после этого сна наконец-то проснется по-настоящему бодрой, энергичной, готовой активно действовать и с планом своего спасения в голове. Уснуть на этот раз было тяжелее — снотворное действовало медленно. Но еще труднее оказалось проснуться: должно быть, по неопытности Наташа переборщила с дозой или на нетренированный организм таблетки возымели слишком большое действие — словом, проснулась Наташенька только вечером. Перед закатом. Вожделенного ощущения «зарядившегося на 100 процентов аккумулятора», энергии и свежести по-прежнему не было. Не было и чувства радостного предвкушения и нерастраченных сил. По-прежнему со всех сторон давили тупая усталость и скука.
— Соберись, тряпка! — скомандовала себе Наташа и отправилась заваривать крепкий кофе.
Нельзя сказать, что кофе придал г-же Ростовой невероятную бодрость, но хотя бы вывел из того ватного состояния, в котором она находилась последние сутки. Теперь необходимо было задуматься над тем, как жить и что делать дальше. Наташа заставила себя обуть кроссовки и выпихнула свою персону на вечернюю прогулку по парку «Кусково» для поднятия жизненного тонуса. Рациональная часть ее сознания подсказывала, что ей надо собраться с силами и отправиться в журнал-конкурент, пообещав переманить туда львиную долю «своих» рекламодателей. Также разум подсказывал ей необходимость залезть на сайт job.ru или zarplata.ru и поискать там вакансии в каких-нибудь рекламных агентствах. В конце концов, с ее-то опытом г-жа Ростова вполне могла бы рассчитывать на позицию аккаунт-менеджера в неплохом агентстве. Самая смелая часть рационального сознания г-жи Ростовой сообщала ей, что в принципе она уже обладает достаточной профессиональной зрелостью, чтобы открыть свое собственное рекламное агентство. Тем более что и 10 тысяч долларов у нее на руках. Этого вполне хватит на офис и на первое время. А если поднапрячься, то уже через три месяца можно будет рассчитывать на первые комиссионные… Г-жа Ростова понимала всю логичность и разумность таких шагов, но от одной мысли о том, что ей снова придется уговаривать людей раскошелиться на рекламу, клянчить, прорываться через секретарш и убеждать каждого идиота, что она не себе в карман эти деньги положит, а фактически ему же, — ей делалось тошно. Она понимала, что дальнейшая борьба за место на обложке какого-нибудь делового журнала означает, что нужно снова терпеть все возможные и невозможные оскорбления, унижения, пренебрежение, презрение. И возвращаться ко всему этому уже не хотелось.
«Эти товарищи из будущего абсолютно правы, — подумала г-жа Ростова. — Доброта должна быть востребована. Не надо навязывать никому свои добрые услуги. Если кто-то дозрел самостоятельно до мысли, что „реклама — двигатель торговли“, то он сам придет в журнал, принесет макет и пачку бабла. Вот только таким товарищам по-настоящему реклама и нужна. А все остальное — изощренные формы шантажа и насилия. И я этим заниматься больше не хочу. И очень даже хорошо, что все так получилось с этими „Всеми удовольствиями столицы“. Если уходит что-то старое, значит, вскоре должно появиться что-то новое. Как пишет „Дао дэ Цзин“, „полный горшок не наполнишь“. Для того чтобы горшок, то бишь жизнь, наполнился каким-то новым содержанием, надо предварительно освободить этот самый горшок от старого».
Наташа свернула с широкой асфальтовой дорожки на узкую, посыпанную песком.
«Так… С тем, чего я не хочу, мы, кажется разобрались. А чего же я хочу? Чем же мне наполнить освободившийся горшок?» — спросила г-жа Ростова и попыталась заглянуть внутрь себя. И обнаружила в себе полное дао. То бишь поток пустоты. Она не находила в себе никаких сколько-нибудь конструктивных желаний, которые пришли бы на смену карьерным амбициям. Не хотелось ни-че-го! Ну разве что какой-нибудь там длинный-длинный отпуск где-нибудь на красивых островах, а потом — естественной жизни в красивом домике в деревне с котом, походами по грибы-ягоды и камином. И чтобы вид из окна был как на открытке. И все… Больше не хотелось ничего. Г-жа Ростова с сожалением вынуждена была признать, что это желание животного комфорта — неадекватная замена пусть и не слишком высокой, но все же вполне уважаемой цели сделать карьеру.
Обойдя пруд и канавку, Наташа засмотрелась на старинную усадьбу на другом берегу и сильно пожалела, что она не родилась какой-нибудь барыней середины позапрошлого века. Времена были спокойные. И в случае, если на тебя напали паралич и депрессуха, ничего не хочется делать и тянет лечь где-нибудь в теньке и смотреть на дрожащую на ветру паутину, вполне можно было себе такую роскошь позволить.
«А в наш напряженный век, если я расслаблюсь, как барышня-дворянка, я уже через пару месяцев буду бомжевать на помойке, блин! — с грустью позавидовала далеким предкам г-жа Ростова и тут же себя одернула: — Ну я вообще! Докатилась! Стала такой же, как Макс и его компания! Может, это вирус какой-то, вызывающий жажду бездеятельности, и я его от них подхватила?»
Полная решимости изучить вдоль и поперек сайты вакансий, а также направить свое резюме во все кадровые агентства этого города, г-жа Ростова направилась к выходу из парка. Впрочем, довольно расслабленной и отнюдь не прежней своей стремительной походкой…
Как бы ни было лениво и противно, но в течение следующей недели г-жа Ростова все-таки разослала свое резюме в многочисленные кадровые агентства и рекламные отделы разнообразных журналов. Она даже написала о себе в ответ на парочку объявлений о вакансиях менеджеров по рекламе и PR в крупных производственно-торговых компаниях. Выполнив эти несложные процедуры, Наташа принялась ждать. С нездоровой регулярностью она проверяла электронную почту — раз по шесть в день. Она не выпускала телефоны из рук — даже в ванную она брала радиотрубку от стационарного телефона и мобильник. Но телефоны молчали, а в почтовый ящик сыпался только спам. Телефон зазвонил всего пару раз. Один раз металлический голос сообщил, что если счет за междугородние переговоры не будет оплачен в ближайшие дни, то телефон отключат. Второй раз позвонила квартирная хозяйка и ласковым голосом сообщила, что повышает квартплату с 350 долларов в месяц до 400. И что в пятницу заедет за деньгами. Да еще из Сити-банка пришло уведомление, что на днях Наташе будет необходимо заплатить проценты по кредиту (150 долларов) и внести еще почти 170 долларов в счет погашения займа. Ну и, как всегда, предстояло выплатить 250 долларов за «Форд фокус». Цифры г-жу Ростову не обрадовали и она всерьез задумалась над тем, чтобы закончить роман с Сити-банком. Но даже без учета выплат по кредиту Сити-банка состояние кошелька внушало простую мысль: если работа не найдется в ближайшие две недели, то путь у Наташеньки будет один — в глушь, в родные пенаты, в провинцию. Оптимизма это не прибавляло. Настроение было паршивым. Хотелось прижаться к кому-то родному всем телом, уткнуться носом в подмышку и забыть обо всем остальном мире — о том, что существуют деньги, работа, проблемы и страхи. Хотелось, чтобы просто погладили по голове и пожалели. И заверили, что все получится. Было просто физически необходимо ощутить себя кому-то по-настоящему нужной и родной. Поэтому в пятницу с самого утра г-жа Ростова завезла квартирной хозяйке деньги и в смешанных чувствах отправилась на Ленинградский вокзал. Она прекрасно помнила, что у них с Максом нет никакого общего будущего, что их отношения бесперспективны и должны быть закончены как можно скорее. Но ее тянуло в Питер, как мигрирующего лемминга в леса из родимой тундры.
Когда Наташа вышла из метро, порывистый ветер гнал по людной привокзальной площади клубы пыли и мусор. Серое небо нависло прямо над проводами электропередач. На щербатый асфальт уже изредка падали первые крупные капли. Хотя ливень еще не начался, в воздухе уже авансом витало ощущение свежести. Но, казалось, никто, кроме Наташи, не замечал, какой грандиозный спектакль готовит природа — в трех действиях, с оригинальной музыкой и катарсисом. Из ларька по-прежнему буднично орала группа «Вирус»; диктор сонным голосом сообщала об отправке пригородных электричек; с платформ валом валил подмосковный люд, приехавший отработать в столице свой последний на этой неделе рабочий день; откуда-то доносились бодрые механистичные призывы посетить привокзальный зал игровых автоматов. Г-жа Ростова глубоко задышала носом и ртом одновременно, ломанулась в палатку, торгующую кассетами и дисками, купила «Времена года» Вивальди и вставила диск в CD-плейер. Вот! Теперь мир стал несколько более гармоничным.
Ознакомительная версия.
