— Это как посмотреть, Димитриу. Видишь ли, ее никто не кусал, — вот сейчас в глазах князя что-то сверкнуло, а на лбу проявилась единственная морщинка. — Девушка умерла своей смертью, а сутки спустя очнулась вампиром.
— Что за несуразицу плетешь? Не хочешь ли ты сказать, что твоя будущая невестка есть проклятая чистокровная, коих уже давным-давно не рождается по воле всевышнего.
— Получается, что так.
Танасе даже забарабанил пальцами по креслу, настолько неожиданной оказалась для него новость, принесенная ненавистным зятем:
— Бред. Такого не может быть. Ты сослепу что-то напутал. Максимилиан явно ее где-то прикусил, возможно, там, куда ты постеснялся заглянуть, — и князь издал ехидный смешок.
— Нет, будь уверен, Макс ее не кусал. Я тебе никогда не врал, Димитриу.
— Ну да, ну да, ты честно и благородно угробил мою дочь.
— Не трогай сейчас Дарию, — Влад начал закипать. — Ты не хуже меня все знаешь, тем более твоей свиты здесь нет, не притворяйся…
— Ладно, — пресек его князь. — Так, что дальше? Выходит, ваша вампирша чистокровная и уже с месяц не может питаться. Странно, странно.
— Только не говори, что ты ничего не знаешь. Должно быть хоть что-то.
— Увы, но я действительно ничего подобного не припоминаю. За все те шесть тысяч лет, что я существую, ни разу не встречал вампира, который не мог бы пить кровь. Может быть, Анна прольет свет, она бывала в разных уголках нашего мира в разные эпохи.
Но долго ждать не пришлось, уже через пару минут послышался скрип отворяющихся дверей, и в кабинет вошла княгиня, она также была молода, лет пятнадцать от силы. Непослушные волосы цвета спелого каштана вились на висках, короткая стрижка придавала дерзости ее облику, лишь на затылке красовалась длинная коса, спускающаяся до поясницы, а темно-серые глаза буквально прошибали насквозь. Анна имела особенную внешность, она могла завладеть сердцем любого мужчины, даже маститые вампиры падали ниц перед ней, но княгиня оставалась верна только одному единственному — Димитриу. Они вместе росли в свое время, но совершив ужасный грех в столь юном возрасте, были прокляты и обращены в ночных созданий. Однако это событие лишь сблизило двоих, более вампиры не расставались.
— Кого я вижу? Влад Дракула! — расплылась она в улыбке.
— Приветствую, Анна.
В тот момент Димитриу поднялся, подошел к жене и пронзительно посмотрел ей в глаза, взгляд княгини мгновенно переменился.
— Все мыслями обмениваетесь? — произнес Влад.
— Извини, но так быстрее, — повернулся к нему князь.
— Ты что-нибудь знаешь об этом, Анна? — снова заговорил Дракула.
— Кое-что слышала, но то лишь глупые легенды, небылицы.
— Как мне кажется, скоро легенда обретет второе дыхание. Что за небылицы?
— Я только одно могу посоветовать тебе, Влад. Попроси Максимилиана дать этой девушке своей крови. И только после этого будем говорить о легендах.
Дракула не стал спорить, он немедленно набрал сына.
Тем временем в замке Дракулы Макс вошел в покои Агнешки и, не теряя ни секунды, выполнил то, что велел отец. Виконт скользнул небольшим кинжалом по ладони, по краю кисти тут же заструилась багровая кровь. Наполнив бокал на половину, вампир дождался, когда рана стянется, после чего проследовал к кровати. Набрав немного в чайную ложку, он аккуратно влил кровь Агнешке в рот, какое-то время реакции не было никакой. Она лежала с закрытыми глазами, которые еще сильнее впали в глазницы, руки не двигались, лицо не отображало ни одной эмоции. Но уже через десять минут Макс заметил преображение, цвет кожи сменил оттенок. Тогда виконт влил ей еще несколько ложек, через несколько минут произошло удивительное — исчезли трещины на коже, цвет приблизился не просто к белому, а к розовому, как у живых, лицо приобрело прежний вид.
Макс не верил своим глазам, он впервые наблюдал картину, где вампир пил кровь себе подобного. Это было противоестественно, раньше даже существовало наказание для особо провинившихся, а точнее — пытки. Кровь другого вампира разъедала внутренности, причиняя дикую боль, конечно, это не убивало, но лишало несчастного сил, а иногда и рассудка.
— Агнешка? — произнес он дрожащим голосом. — Ты меня слышишь?
Ее веки приподнялись:
— Макс…это ты… — говорила она чуть слышно. — Что со мной?
— Как ты себя чувствуешь?
— Я будто в невесомости. То были странные сны, холод, а сейчас тепло и легко.
— Тепло? Ты ощущаешь тепло?
Макс тогда коснулся ее руки и оторопел, она была теплой. Сейчас же виконт связался с отцом и доложил ему обо всем случившемся.
Граф выслушал его спокойно, хотя в душе ощутил первобытный ужас. Дракула еще не знал, в чем дело, но интуиция подсказывала нечто недоброе. Анна с Димитриу все слышали, княгиня обеспокоенно взглянула на мужа, отчего князя тоже пробрал ужас. Впервые за тысячи лет чистокровные вампиры ощутили само зло.
— Теперь ты можешь сказать, о чем гласили те легенды? — прищурившись, обратился к ней Влад.
— Знаешь, Влад. Я думаю, тебе стоит вернуться домой.
— Подожди-ка. Я не уеду без ответов.
— Ну почему же? Ты хотел знать, чем кормить свое чадо, теперь знаешь.
— Но как такое возможно?
— Мы обсудим этот вопрос с Кастой. Больше не задавай вопросов. Отправляйся в Трансильванию и следи за этой девушкой. Она необычная.
И Анна уже собралась покинуть кабинет, как развернулась и добавила:
— То, что чистокровный вампир пьет кровь себе подобного, не сулит ничего хорошего, знай это. Береги нашего внука и берегись сам. Мы найдем вас, как только достигнем соглашения.
Глава 22
Дракула вернулся домой. Сказать, что он был рассержен — значит, ничего не сказать, да он был в ярости, чистокровные в очередной раз обошлись с ним как со слепым котенком, поводили носом у миски, а после пнули сапогом. Фактически он вернулся ни с чем, конечно, теперь они знали, какой кровью питается Агнешка, только вот что с этим делать и насколько Каста посчитает это опасным — оставалось неизвестным.
Влад тихо вошел в комнату названой дочери, но в кровати ее уже не было. Агнешка сидела в кресле у окна, она с прикрытыми глазами вдыхала ароматы ночи, даже сквозь полумрак Дракула разглядел румянец на ее щеках, полька буквально пылала природными красками, как и раньше, при жизни. На столике рядом с ней стоял фужер с багровой жидкостью, на краях которого виднелись отпечатки губ.
— Добрый вечер, граф, — произнесла Агнешка и открыла глаза. Она смотрела на Влада как и прежде — ласково, нежно. — Я знаю, что из-за меня вам пришлось уехать из дома. Прошу, простите, от меня одни проблемы.
— Не говори глупостей, дорогая, — он слегка склонился и поцеловал ее в лоб, после чего обратил свой взор на фужер. — Это Макс? В смысле, кровь его?
— Да. Со вчерашнего дня он приносит по целому бокалу, я стараюсь растянуть его на весь день. Не хочу, чтобы Макс терял силы. Ему и так досталось, — затем она снова посмотрела в окно. — Вам удалось что-нибудь узнать? Макс сказал, что такого не может быть, вампиры не пьют кровь других вампиров.
— Это так. Но толком я ничего не узнал. Да и ладно. Видимо, с тех времен святоши изменили правила. Мы справимся, в конце концов, вампирская кровь — источник неиссякаемый.
— Да уж… Я и не знала, что все может быть настолько странно. Радует одно — людям не придется бояться, меня воротит от одного запаха их крови.
— А ведь, правда, ты сможешь спокойно ходить среди людей. Во всем есть свои плюсы, — тут Влад глубоко вздохнул, он-то понимал, что не все так хорошо и просто на самом деле. Внутренний голос по-прежнему нашептывал беду.
Уже через неделю полька окрепла и начала выходить на улицу. На прогулках ее сопровождал Макс. Сегодня они бродили по окрестностям — проведали старинное кладбище, пробежались по лесам. Агнешка восхищалась новыми для себя возможностями, новыми ощущениями, отныне все вокруг выглядело куда более ярким. Прежняя тишина сменилась звуками, где-то громкими, где-то совсем тихими, но ясно одно — в природе нет постоянства, все движется, все живет. Человеческий глаз не способен так видеть, уши — слышать. Сейчас же чувства работали на триста, пятьсот процентов.
Возвратившись обратно, Макс завел ее на крышу, откуда открывался вид, чуть ли не на всю Трансильванию:
— Тебе нравится? — спросил он и обнял свою девушку.
— Это чудесно. Хоть я бывала здесь раньше, но такого не видела и не слышала. Я вижу все: как туман оседает росой на елках, как белки носятся по веткам, слышу каждый стук или треск, даже шорохи. До ушей доносятся разговоры людей в деревне, а ведь она далеко.
— Тебе еще многому надо будет научиться. Например, обращению в летучую мышь, — и Макс усмехнулся.
— Да уж, об этом я как-то забыла.
— Хочешь есть? Могу… — но полька перебила его.
— Почему ты постоянно об этом спрашиваешь? — она понимала, что Макса заботит не то, проголодалась ли она, а насколько сильна ее жажда. — Можешь не переживать, на тебя не брошусь. Хватает и того, что ты мне даешь. Такое ощущения, что скоро в этом замке все начнут разбегаться от меня врассыпную.
