— Ага, звонил, вчера вечером.
— На какой телефон? — спросила Надима — они-то не слышали никаких звонков.
— На здешний, — сказала Кейти. — Я взяла трубку после первого же звонка.
— Так он, значит, дома? — спросила Надима.
Кейти кивнула. Какими бы умными и проницательными не были дети, они все же купились на ее хитрость. По крайней мере старшие. Не важно, заподозрили Надима и Закари что-нибудь или нет, они просто хотели ей поверить. Что чувствовали Сафия и Аиша, Кейти не могла точно сказать. Во всяком случае, на время детские страхи отступили, чего никак нельзя было сказать про ее собственные.
После завтрака зазвонил телефон. Кейти схватила трубку. Звонила Аиша, другая сестра Зейтуна. Она была директором начальной школы в Джебле и тоже знала английский.
— Где Абдулрахман? — спросила она.
— В Новом Орлеане, — спокойно ответила Кейти.
Аиша пояснила, что последние несколько дней никто из братьев и сестер с Зейтуном не разговаривал. Сам он им несколько раз звонил в первые дни после шторма, а потом пропал. Аиша звонит по просьбе всех родных, и она очень волнуется.
— С ним все в порядке, — сказала Кейти.
— Откуда у тебя такая уверенность? — спросила Аиша.
Кейти не нашлась, что ответить.
Она залезла в интернет, и сразу же на нее обрушился поток жутких новостей. По подсчетам городских властей число погибших в городе и пригородах составило пока 118 человек, но мэр Нэйгин предположил, что окончательные цифры могут возрасти до десятка тысяч. Кейти проверила свой почтовый ящик. Зейтун никогда не пользовался электронной почтой, ну а вдруг… Кейти не могла исключить и такую возможность. Она обнаружила письмо от Ахмада. Он написал в еще одно агентство помощи беженцам и копию отправил Кейти.
От кого: КапЗетун
Дата: пятница, 9 сентября 2005 года 22.12.05 + 02.00
Кому: [не указано] @arcno.org
По какому поводу: ищу моего брата / Абдулрахмана Зейтуна
Уважаемые господа,
будьте так любезны, если это возможно, узнать от вас про людей, которых насильно заставили покинуть дома из Нового Орлеана, в прошлый четверг, 6 сентября, где они сейчас?
Я бы хотел навести справки про моего брата, с которым мы потерять связь, начиная с четверга, 6 сентября, после 14.30. В то время он передвигался на маленькой лодке от дома 5010, Ю. Клэборн-авеню 70 125—4941 Новый Орлеан по адресу 4649, Дарт-стрит, он там жил.
Подробности насчет моего брата:
Абдулрахман Зейтун
Возраст: сорок семь лет
Адрес: 4649 Дарт-стрит— Новый Орлеан, Луизиана 70 125— 2716. С того времени до сих пор у нас нет о нем никаких новостей.
Пожалуйста, помогите нам.
Заранее благодарю,
Ахмад Зейтун.
Малага, Испания
В полдень по Новому Орлеану Кейти позвонила в дом на Клэборн. Телефон звонил без остановки, а Кейти так хотелось, чтобы гудки прервались и в трубке зазвучал голос мужа… В течение дня она звонила еще много раз, но все тщетно. Гудкам не было конца.
Позвонили Уолт с Робом. Кейти сказала им, что о Зейтуне ничего не знает, и спросила, нет ли у Уолта кого-нибудь, кто бы мог ей помочь. Уолт, похоже, знал в городе всех и находил выход из любого положения. Он пообещал позвонить одному своему другу, федеральному маршалу[10]; тот, насколько Уолту было известно, находился в пригороде Нового Орлеана — вдруг он сможет проникнуть в город и попасть в дом на Клэборн.
В тот вечер, укладывая детей спать, Кейти заставила себя нацепить маску уверенности. Они спросили, затопило ли их дом. Она призналась, что да, затопило, но, поскольку их отец — строитель, им невероятно повезло — он сможет быстро все отремонтировать.
— И знаете, что, — сказала она, — у вас у всех в спальнях будет новая мебель!
Позвонил Уолт. Он поговорил со своим другом, федеральным маршалом. Тот попытался проехать к дому на Дарт-стрит, но не смог близко подобраться — улицы оставались под водой.
Уолт сказал, что свяжется с другим приятелем, у которого есть вертолет. Будет ли вертолету где приземлиться, как они намерены разыскивать Зейтуна, Уолт не имел ни малейшего представления; он только пообещал навести справки и вскоре перезвонить Кейти.
По привычке ровно в полдень Кейти позвонила в дом на Клэборн. Как и прежде, никто не ответил.
Снова родные Зейтуна.
— Кейти, где Абдулрахман? — прозвучал вопрос. Звонила Люси, одна из племянниц мужа. Все племянники и племянницы Зейтуна свободно говорили по-английски и выступали в качестве переводчиков для других членов семьи.
— Я не знаю, — ответила Кейти.
Трубку взяла двоюродная сестра Зейтуна.
— Ты должна его разыскать! — настаивала она.
Братья и сестры Зейтуна звонили все утро: из Латтакии, из Саудовской Аравии. Не звонил ли он Кейти? Почему она не поехала в Новый Орлеан его искать? Она что, телевизор не смотрит?
Кейти сказала, что нет, не смотрит, не может себя заставить.
Родные Зейтуна ее просветили. Город захлестнула волна грабежей, убийств, изнасилований. Там царит хаос, анархия. Родственники повторяли слова мэра Нэйгина, заявившего, что люди «озверели». По иронии судьбы, Кейти привелось услышать отчет американских средств массовой информации о состоянии дел в Новом Орлеане из уст родственников мужа, рассеянных по миру. Одному Богу известно, подумала она, каких только небылиц не наплетут журналисты.
По словам родных Зейтуна, в город были доставлены двадцать пять тысяч мешков для трупов.
— Как вы можете жить в такой стране? — спрашивали они. — Переезжайте в Сирию, здесь намного безопаснее.
Кейти не могла справиться ни с вопросами, ни с давлением с их стороны. Она чувствовала себя беспомощной, обессилевшей, испуганной. Стараясь никого не обидеть, поспешила закончить разговор.
Кейти пошла в ванную и впервые за много дней посмотрела на себя в зеркало. Вокруг глаз — черные круги. Она сняла хиджаб и ахнула: что случилось с ее волосами? До всех этих событий у нее было от силы десять седых волосков, а сейчас на лоб свисает белая прядь, шириной в ладонь.
Юко запретила Кейти отвечать на звонки из Сирии. Сама снимала трубку и объясняла родным Зейтуна, что Кейти делает все, что может, все, что в человеческих силах.
Юко и ее муж Ахмад повезли Кейти и детей в «Колизей»[11], где Красный Крест устроил пункт медицинской помощи новоорлеанцам. Там же работали различные агентства по розыску пропавших людей, собирая информацию и помогая семьям воссоединиться. Кейти привезла с собой фотографию Зейтуна и все сведения о муже, какие только смогла найти.
В спортивном зале им представилась мрачная картина. Там собрались десятки беженцев из Нового Орлеана; выглядели они так, словно только что прибыли. Раненым и покалеченным оказывали медицинскую помощь; на раскладушках спали целые семьи; повсюду валялись кучи одежды. Девочки вцепились в Кейти, не отходили от нее ни на шаг.
Работники Красного Креста записали всю информацию о Зейтуне, отсканировали его фотографию. Вели себя очень профессионально и дружелюбно, заверили Кейти, что им удалось разыскать несколько тысяч человек, разбросанных по всей стране, и что каждая новая история необычнее предыдущей. Посоветовали Кейти не волноваться: с каждым днем жизнь все увереннее входит в привычную колею.
Кейти вышла окрыленная. Вероятнее всего, Зейтун ранен. Может, даже попал в больницу, а там его накачали снотворным. Может быть, его нашли где-нибудь без сознания и без документов. Надо только подождать, пока врачи и медсестры обнаружат его в списках пропавших.
Но теперь дети были сбиты с толку. Что на самом деле: у отца все нормально или его жизнь в опасности? Как-то все запутано. Ведь мама сказала, что у него все в порядке, он в безопасности, плавает по городу в своем каноэ. Но тогда зачем сообщать о нем в Красный Крест? Почему зашла речь о списках пропавших без вести, при чем тут полиция и служба береговой охраны? Кейти хотела защитить их от всего этого, но не смогла. У нее не хватило сил. Она чувствовала себя слабой и уязвимой.
Вернувшись домой, Кейти снова позвонила на Клэборн. Звонки остались без ответа. Все это время она убеждала себя, что телефон, вероятно, не работает, но в тот день сумела дозвониться в телефонную компанию. Там ей объяснили, что, если бы телефон отказал, она бы слышала в трубке частые гудки, означающие, что линия вышла из строя. Но гудки были обычные, так что вывод напрашивался только один: телефон работает, а вот ответить на него — некому.
Аиша переживала больше всех. Ее мучили противоречивые чувства: она то отчаивалась, то смирялась. Раздражалась из-за пустяков. Не могла сконцентрироваться. Ушла в себя и часто плакала в одиночестве.
