Дороти неохотно рассталась с цветами. Мисс Дэлглиш проводила нас в гостиную и попросила немного подождать.
— Будьте поосмотрительнее, — предупредила она, — не говорите лишнего, если Лилли спросит о матери и брате. Я сказала ей, что уход за ними хороший. Мистер Дэвлин заверил меня, что на Мысу все в порядке. Этого вполне достаточно.
— А как ее нога? — спросила Дороти.
— Рана заживет не скоро, но Лилли не потеряет ногу.
— Слава богу, — сказала Дороти.
Я прислушивался к разговору и незаметно наблюдал за мисс Дэлглиш. Она держалась прямо и была оживлена, словно заботы о Лилли всколыхнули в ней скрытый запас сил, которые еще недавно, казалось, были на исходе. Она хорошо владела собой, выглядела помолодевшей и напоминала прежнюю мисс Дэлглиш, которая справлялась и с домом, и со школьными проблемами Лилли.
Словом, сама судьба была, видимо, на стороне мисс Дэлглиш. Но если бы я знал правду о ее здоровье, я бы, наверное, понял, что для мисс Дэлглиш настало последнее «бабье лето», которое всегда бывает слишком коротким.
— Ты хорошо сдал экзамены, Кит? — поинтересовалась мисс Дэлглиш.
— Не особенно, — неопределенно ответил я, потому что говорить об этом не хотелось.
Мисс Дэлглиш задала тот же вопрос Дороти, пока мы вслед за ней медленно поднимались наверх. Дороти улыбнулась мне:
— Я, как Кит, мисс Дэлглиш, боюсь сглазить.
— Вы молодцы, — твердо сказала мисс Дэлглиш. — У вас все будет хорошо.
Вид больной Лилли поразил меня; я, наверное, не удивился бы так, если бы пришел в особняк сразу после событий на Мысу. Правда, мисс Дэлглиш слегка подготовила нас к тому, что Лилли очень ослабела, но то, что я увидел, подтвердило мои самые худшие опасения.
Лилли лежала на спине. Даже на Мысу, когда она металась в бреду и горячке, Лилли оставалась жизнестойкой, какой я знал ее всегда. Теперь она казалась совсем сломленной. Она выглядела бледной, притихшей, и по ее позе было видно, насколько она ушла в себя. Когда ей приходилось трудно, Лилли неизменно отгораживалась от всего, будто то, что происходило, касалось только ее. И сейчас Лилли вела себя точно так же. На ней была белая ночная рубашка из тонкого батиста и кружевное фигаро; этот наряд был столь необычен для Лилли, что я не мог оторвать от него глаз, и лишь потом обратил внимание на саму девушку. В спальне стоял тяжелый запах йода и дезинфицирующих средств, здесь было прохладно и довольно темно, так как в те времена для восстановления сил рекомендовался полумрак, впрочем, занавески были слегка раздвинуты, и мягкий летний свет как бы еще больше сгущал больничную атмосферу, в которой безраздельно царил властный ангел — мисс Дэлглиш.
— Здравствуй, Лилли, — сказала Дороти, я пробормотал то же самое.
Прежде чем ответить, Лилли взглянула на мисс Дэлглиш, и сразу стало ясно, насколько она уже привыкла к тому, что мисс Дэлглиш следит за ней и прислушивается к каждому ее слову.
— Поговорите об экзаменах, — предложила мисс Дэлглиш.
К кому она обращалась? К нам или к Лилли? Судя по всему, к нам, и я уже догадался, что пригласила нас сюда мисс Дэлглиш, а не Лилли, которая лежала сейчас замкнутая, без кровинки в лице; она никого не хотела видеть, я это заметил сразу.
Дороти, как и я, чувствовала себя скованно. Она немного помедлила и торопливо заговорила, будто старалась быстрее заполнить пропасть, возникшую между нами.
— Лилли, экзамены были жуткие. Я смогла ответить только на пять вопросов по математике и ни слова не прочитала о проекте объединенной Европы, который выдвинул Питт Уильям Младший[38].
Лилли продолжала молчать, переводя взгляд с меня на Дороти, эти быстрые, выразительные взгляды, казалось, заменяли ей слова.
Дороти слегка дотронулась до моей руки, точно напоминая, что нужно быть поделикатнее, и главное — развлечь Лилли.
— Ну а ты как себя чувствуешь, Лилли? — спросила она и присела на кровать.
— Встань с кровати, Дороти, — встревожилась мисс Дэлглиш. — А то заденешь больную ногу.
— Ой, извините! — воскликнула Дороти. — Совсем забыла.
— Садитесь сюда. — Указала мисс Дэлглиш на стулья по обе стороны от кровати.
Мы сели. Присутствие мисс Дэлглиш меня угнетало, но Дороти улыбнулась своей обычной улыбкой и опять спросила, как Лилли себя чувствует.
— Хорошо, — ответила Лилли и снова бросила пронзительный взгляд на подругу. — Лежу вот…
— Нам рассказывали про тебя такие ужасы, — сказала Дороти.
— Могу себе представить. Я-то ничего не помню.
— Что говорит доктор? — поинтересовалась Дороти.
И на этот раз, прежде чем ответить, Лилли посмотрела на мисс Дэлглиш.
— Мне придется остаться здесь, пока не заживет нога.
— Надолго?
— Не знаю… — Лилли нахмурилась, и мы поняли, что ей неприятно говорить о своей болезни. — Врач сам не знает.
— Нога болит?
— Нет.
— Тебе повезло, что Кит оказался рядом, — проговорила Дороти.
— Доктор Диксон мне все рассказал. — Лилли взглянула на меня и одним этим взглядом сказала все то, что никогда не произнесла бы вслух.
Я знал, что сама она не спросит о матери и Джекки, поэтому сообщил, что на Мысу полный порядок, а Дэвлин великолепно управляется с хозяйством.
— Да, знаю.
— Хочешь, мы с Китом поможем ему? — предложила Дороти.
— Не надо, — отказалась Лилли. — Там все хорошо.
Холодность Лилли задевала нас, особенно Дороти, которая была очень вежливой девушкой, но именно душевность, отзывчивость и бесконечная чуткость придали ей храбрости, которой мне недоставало.
— Мисс Дэлглиш, вы не могли бы оставить нас с Лилли наедине? Втроем нам легче разговаривать, — сказала она мисс Дэлглиш.
Пожилая леди замерла на мгновение, будто вдруг почувствовала себя лишней в нашей маленькой компании с ее полудетскими секретами, жестокой отчужденностью. Дороти не хотела обидеть мисс Дэлглиш, но так уж получилось.
— Хорошо, Дороти, — проговорила мисс Дэлглиш. — Надеюсь, вы не станете утомлять Лилли. Я выйду из комнаты, но только минут на десять.
Лилли проводила ее взглядом, и когда мы освободились от тягостного присутствия мисс Дэлглиш, Дороти ласково сказала:
— Мы ведь и вправду можем чем-то помочь.
Лилли слабо качнула головой:
— Нет, ничем вы помочь не можете. Мне ничего не надо.
Дороти не сдавалась. Она заявила, что снова придет и почитает что-нибудь Лилли, однако та промолчала, не возражая, но и не соглашаясь. Дороти заговорила о школе, учителях, одноклассниках, о своей матери и, наконец, неохотно призналась, что к осени уедет из Сент-Элена.
— Поеду в Каслмейн, в Конгрегацию сестер милосердия.
В кошачьих глазах Лилли промелькнуло осуждение, но она промолчала.
— Прости, Лилли. Не стоило об этом сейчас.
Я видел, что Лилли не хочет поддерживать беседу, но Дороти сумела ее разговорить.
— Я думала, ты год подождешь, — тихо произнесла Лилли.
— Я так и собиралась. Но в Конгрегации я буду готовиться в учительницы, и мне советуют не прерывать занятий.
Лилли попыталась приподняться.
— Значит, монахиней ты не будешь?
— Буду. Мне предоставили выбор между миссионеркой и учительницей, и я выбрала школу. Пока учусь, буду послушницей, а уж потом…
Лилли снова легла, а Дороти так погрустнела, что я понял — пора оставить их вдвоем, пусть пооткровенничают, ведь у каждой были свои секреты, которыми они могли поделиться только друг с другом, верные дружбе, зародившейся еще в первые дни их встречи в классе Гудилы.
— Оставляю вас с вашими радостями и печалями, — неуклюже пошутил я, вставая со стула. Ничего лучшего я придумать не мог.
Девушки не стали меня задерживать.
— А ты тоже уедешь, Кит? — спросила Лилли.
— Вряд ли. Да мне и незачем.
— Да… — протянула Лилли, а потом мечтательно и даже загадочно добавила: — Сейчас лето.
Говорить мне было не о чем, я подождал немного и попрощался:
— До свидания, Лилли.
Она молча посмотрела мне вслед и, только когда я уже закрывал дверь, отозвалась:
— До свидания, Кит.
Я постарался избавиться от неприятного ощущения, которое вызвала у меня странная атмосфера, царившая в комнате Лилли. Спальня показалась мне слишком стерильной и тесной, поэтому я облегченно вздохнул, перешагнув через ее порог. Спускаясь по лестнице, я увидел Тилли и очень обрадовался ему. От избытка собачьих чувств он подпрыгнул, норовя лизнуть мне руку. Я крикнул мисс Дэлглиш, что ухожу.
— Подожди минутку, Кит, — откликнулась она, выйдя в очках из библиотеки. — Зайди, пожалуйста, ко мне, нам надо поговорить.
Я пошел за ней в библиотеку. На письменном столе Лилли все еще лежали учебники и раскрытые тетради. После полутемной спальни мне приятно было побеседовать здесь с мисс Дэлглиш, хотя первый же ее вопрос меня озадачил.
