— Выберем, — говорит, — то, что без нехороших слов — а то все-таки у нас не такой журнал, который может себе такое позволять — и напечатаем в десятом номере.
Записала мои биографические сведения, и —
Из дополнительного, что интересно было, могу сообщить:
1. Не имеют компьютеров и не умеют ими пользоваться.
На машинке перепечатывают!
2. Не умеют пользоваться пейджерами, и очень испугались, когда я им предложил поддерживать со мной связь через него.
3. Когда я перечислял роды деятельности, которыми занимался, очень им не хотелось писать, что в 1990-е годы я был деятелем бизнеса и почти что новым русским.
— Да ну, кому это интересно, зачем это писать, — сказала Ольга Юрьевна.
4. К стихам автора этих строк ими была проявлена куда большая щепетильность, нежели я ее проявляю сам
— «Собака» или «собаку» — допытывалась Ольга Юрьевна касательно правописания в строфе
Вылетает поезд из тоннеля,
с силой страшной на меня летит,
вылетает поезд, эх, земеля,
эх, едрит его собака, разедрит!
— Да какая разница! Ни то, ни другое смысла не играет, а так, просто восклицание, — отвечал я.
— А вот нам пришлось заменить «пизданулась» на «навернулась» — но мы там сделаем сноску и напишем, что это цензурный вариант, сделанный редакцией, — продолжала Ольга Юрьевна.
— Да зачем сноску? Так пусть и будет, без сноски — «навернулась». Какая разница — «пизданулась», «навернулась» — смысл-то один.
— Ну как это, какая разница! Что же вы так легкомысленно относитесь к своим произведениям! Другие авторы за каждую запятую борются, а вы все «какая разница»!
5. Богомякова Владимира они знают! Вот как это выяснилось
Рассказывая о своей жизни и деятельности конечно, должен был я упомянуть и о том, что был у меня в жизни период, когда был я самым натуральным капиталистом, владельцем типографии и издательства.
— И что же вы издавали?
— Да фигню всякую издавали ради денег, только одну хорошую книжку и издали — есть такой человек, Владимир Богомяков, вот его книжку стихов мы отпечатали
— Богомякова? Да, знаю эту книжку. Хорошие стихи, мне понравились.
— Да ну, бросьте, откуда вам ее знать, — отвечал я. — Это вы так, чтобы польстить. Ее в Москве было всего 12 экземпляров продано, я лично в «19 октября» (книжный магазин, специализирующийся на «этакой литературе») относил. А все остальное валялось у меня три года дома, пока не пошло в макулатуру.
— Да нет, ну что вы, конечно знаю — там он еще на обложке на чьей-то свадьбе стоит, — отвечала Ольга Юрьевна.
Так я убедился что она действительно эту книжку знает, и раз так, предложил принести новые стихи В.Богомякова, сочиненные уже после выхода книжки.
— Да, конечно, — отвечено было мне, и вот, я жду, когда он их мне пришлет.
А также и Важенина В, о котором я тоже рассказал, и что помнил, процитировал, и заинтересовал.
4.
Кроме сочинений стихотворного вида, автор этих строк сочиняет, как известно, и сочинения в прозе.
Поэтому в августе я отправил Гузель с ней — с конкретно, этими вот «Тюменщиками» во все то же «Знамя», только теперь в отдел прозы (Ольга Юрьевна сама передавать мои прозаические сочинения в соседний кабинет отказалась — у нас это не положено, объяснила она.)
Как это было, и чем кончилось — опишу в следующий раз.
Лидер КПРФ, то есть коммунистов. Вот несколько историй о нем.
1.
Один раз Чубайс с Немцовым поехали на ралли. Возвращаются оттуда довольные, веселые.
— Вы откуда такие? — спрашивает их Зюганов.
— Мы с ралли!
— Так вот вы и экономику просрали! — отвечает им Геннадий Андреевич.
2.
— Брось ты свою борьбу, — однажды взялись соблазнять Зюганова Чубайс с Немцовым, — вступай лучше в нашу шайку: жировать будешь, на даче жить, пить пиво с раками!
— Да пиво-то вы чем хотите пейте, а вот об экономике головами думать нужно! — отвечает им Зюганов.
3.
Коммунисты собираются на очередную демонстрацию, обсуждают, кто что понесет. Анпилов говорит, он понесет портрет Ленина. Лукьянов — плакат «Смерть министрам-капиталистам!». Макашов — чучело Чубайса.
— А я, говорит Зюганов, — пойду со штурвалом.
— Как это?
— Ну партия же — наш рулевой, вот я и пойду, как рулевой, с рулем.
А Ельцын про это узнал, и говорит:
— Правильно, пускай идет с рулем. Пускай все видят, что он просто сруль.
4.
— Геннадий Андреевич, — говорит Лукьянов, — когда придем к власти, нужно будет рис запретить.
— Почему?
— Так ведь сразу же диссидентов понаразведется, будут злобно шипеть, анекдотики придумывать, типа что я к вам прихожу, говорю, «Геннадий Андреевич, хотите пирожок с рисом?», а вы как будто такой дурак, обиделись и говорите «Сам сри!» Так что придется рис, во избежание, запретить.
5.
Два пидараса смотрят телевизор, там Зюганов.
— Вот бы этому вдуть! — говорит один.
— Ты что, — пугается другой, — он же генсек, а не гомосек!
— Да по мне хоть дровосек, лишь бы вдуть!
(Анекдоты придуманы лично мной, автором этих строк. Первые два сегодня же пошлю в «Совесткую Россию», пусть напечатают. Я бы и вторые три куда-нибудь бы послал, но некуда — из демократических газет таких глупых нету.)
25 октября 1997, 9.21.
«Инструкция по Выживанию»
Тюменская рок-группа, самая известная из множества тюменских их; вообще, одно из крайне немногих тюменских культурных явлений, получившее не только местную, но и всероссийскую какую-то, да известность.
Основана в конце осени 1985. Первое публичное выступления — 12 апреля 1986. С лета 1987 лидером и автором всех песен является Роман Неумоев (см.). Состав постоянно меняется, неизменными участниками И. являются лишь Р.Неумоев — музыка, слова, пение и главнокомандование + Аркадий Кузнецов (см). Существуют многочисленные записи, как студийные, так и концертные.
***
Вот история, как участники «Инструкции по Выживанию» встречали Новый 1986-й год.
История сообщена Ю.Крыловым и описывает те баснословные времена, когда «ИпВ» была не просто рок-группой, но центром некоего культурного движения, движущегося стараниями не только (и не столько!) исполнителей музыки, сколько —
И вбиравшего в себя всех, кто ни подвернется на пути.
Вот эта история.
Совершенно удивительной получилась встреча Нового, 1987-го года.
Сначала было удивительно, что все решили встречать Новый год вместе.
Потом было удивительно, что неожиданно из Питера приехал Аркаша, который весь такой удивительный стал. Потом было удивительно, что вместе (это где-то человек 30–40) мы будем встречать Новый год в общежитии школы милиции (!), где есть аппарат, и можно всю ночь громко играть и петь.
Но самым удивительным оказалось то, что встретившись в холле Дома культуры «Строитель», где второй рок-клуб приютили какие-то странные люди (у одного была кличка «Олигофрен»), выяснилось, что выпить у нас — 0 грамм.
Тут надо сказать, что это был 1986/87 год — самое страшное антиалкогольное время. В Тюмени на пятьсот тысяч алкоголиков работало не больше двух магазинов, ну и вы представляете, что там происходило. А тут еще Новый год. Ну, мы и решили разбиться на небольшие группы, разойтись по тем людям, у которых есть дома с родителями, чтобы там поесть, и захватить с собой хоть немного чего-нибудь выпить со стола. Подспудно каждый, конечно понимал, что никто ничего с собой приносить не собирается — проще там выпить, и прийти уже веселеньким.
Также была сформирована инициативная поисковая группа во главе с Ромычем, невыполнимой задачей которой было приобретение хоть какого-нибудь бухла. Народ разъехался, а далее — рассказ Ромыча:
— Едем мы мимо магазина на Мельникайте, — менты бьют народ. Едем на Холодильную, — народ бьет друг друга. Время — 18.40. Ну, думаем, все. Как последнюю возможность, выбираем магазин на толкучке, который уже два месяца не работает. Подъезжаем. Темно. Тихо. Никого. Только просвет двери магазина освещает порог. Время — без пяти семь. (в семь магазин закрывается, если вы то время помните). Заходим. Щуримся от яркого света. Пригляделись — стоит громадная продавщица. Одна. А за нею, на полках — шампанское, шампанское, шампанское, шампанское, шампанское, шампанское, шампанское, шампанское!!!!!
Ящиками с шампанским был завален не только багажник такси, но и все заднее сиденье, и Ромыч, сидя на переднем сиденье две коробки в руках держал. Если учесть то, что разбитый на группы народ вовсю старался нахвататься нахаляву по домам, то нетрудно представить, насколько весело-превесело был встречен Новый, 1987-ой…
***
Что до автора этих строк, довелось мне тут обзавестись кучей кассет, понадаренных участниками И.п. В., послушал я их.
