— Господин Такагаши хочет поговорить с тобой, Марико, как я объяснил тебе вчера.
И добавляет:
— Ступайте ко мне в кабинет. Там вам никто не помешает.
Он улыбнулся и вышел в сад. Юкио не видно. Мы поднимаемся на второй этаж. Дверь кабинета открыта. Марико садится в старое кресло, я устраиваюсь на стуле священника. Теперь мы друг напротив друга. Помолчав с минуту, я говорю:
— Когда я увидел вас, то сразу влюбился. И с тех пор думаю только о вас. Похоже на ребячество, но это действительно так.
Лицо ее заливает краска. Пристально глядя ей в глаза, я продолжаю:
— Я собираюсь сделать вам предложение.
— Вам ведь известно, из какой я семьи, верно? — спрашивает она.
— Да. Я готов объяснить все родителям, они поймут трудность вашего положения и примут вас как мою невесту.
— А если они откажутся?
— Тогда я уйду из дома.
Она удивлена:
— Уйдете из дома? Но это невозможно! Насколько я знаю, вы наследник старинного рода.
— Марико, я не шучу. Я приложу все возможные усилия, чтобы родители дали согласие на наш брак.
— Не понимаю вас. — Она качает головой.
— Что именно вы не понимаете?
— Зачем вы идете на такой риск, выбрав меня? Если вы порвете с родителями, род Такагаши пресечется. Дело серьезное.
Я не отвечаю. Я молчу. Она пристально смотрит на меня. Я говорю нерешительно:
— Я должен сказать вам одну важную вещь.
Широко раскрыв глаза, она повторяет:
— Важную вещь?
— Да. Скорее всего, я бесплоден.
— Бесплодны?
— Да.
Она не знает, что ответить. Мы долго молчим. Наконец я говорю:
— Я хочу усыновить Юкио.
— Усыновить Юкио?
Она растерянно смотрит на меня. Руки у нее дрожат. Я накрываю их своими ладонями и говорю твердым голосом:
— Марико, я повторяю, мне не нужна никакая другая женщина, кроме вас.
— Я все понимаю, — отвечает она, опустив глаза. — Но сегодня вы и так сказали слишком много.
— Вы правы. Я подожду, пока вы решите: да или нет.
Она встает с кресла и выходит из кабинета. Слышу, как она медленно спускается по лестнице и затворяет за собой входную дверь.
* * *
Каждый день льет дождь. Сезон дождей. В лабораторию я хожу пешком. Повсюду цветут гортензии. Я останавливаюсь и подолгу смотрю на них, любуясь красотой ярких соцветий. Заметив между листьев улитку, вспоминаю свои детские прогулки с Соно. После школы я всегда заходил к ней. Искал в ее садике улиток и складывал их в бутылку с влажными листьями на дне. Мне нравилось наблюдать за ними.
Интересно, где теперь Соно? От нее нет вестей. Еще в конце лета она должна была вернуться в Камакуру. Если она уехала из Харбина, нет никакой возможности с ней связаться. Остается только ждать. В душе томится смутная тревога.
Сразу после работы иду домой. После разговора с Марико в церковь я не заходил. Мучительное ожидание ответа. Но на сердце гораздо легче и спокойнее, чем прежде.
Сегодня все заканчивают работать раньше, чем обычно. Метеостанция сообщила о приближении бури. Не успел я зайти в дом, как поднялся ветер и дождь пошел сильнее. Рубашка моя промокла. Надеваю юката.
Завариваю чай и сажусь с чашкой у окна в бамбуковое кресло. Разворачиваю свежую газету, которую купил по дороге. Сверкают молнии. Мгновение спустя грохочет гром. Так повторяется несколько раз. Выключаю свет и смотрю на небо.
Размышляю над тем, что сказал начальник на утреннем совещании. Речь шла о филиале нашей компании в Нагасаки, где требовался еще один фармацевт. Коллеги только переглядывались. Нагасаки отделяет от Токио порядка семисот километров. Кажется, ни у кого нет желания туда ехать. Слишком далеко от столицы. Словно отправляют в отставку. Слушая начальника, я вспомнил, что госпожа Танака родом из Нагасаки. Она рассказывала, что город, и особенно квартал Урагами, стал прибежищем католиков, подвергшихся гонениям со стороны феодального правительства.
Любопытно пожить в другом городе. Теперь мне кажется, что было бы неплохо поехать в Нагасаки, пусть даже мои родители сочтут это странным.
К семи часам буря закончилась и все стихло. На западе небо светлеет. Завтра будет солнечная погода.
Слышу стук входной двери.
— Господин Такагаши, — окликает меня женский голос.
Выхожу из комнаты и вижу Марико, она стоит на пороге в полумраке.
— Вот так сюрприз! — говорю я.
— Я попросила ваш адрес у священника, — объясняет она. — Простите за беспокойство.
— Напротив, я рад, что вы пришли. Входите! Сейчас заварю вам чаю.
— Нет, спасибо, — отвечает она. — Юкио ждет меня в церкви. Из-за дождя мы задержались там дольше обычного. Я пришла, потому что приняла решение.
— Приняли решение? Какое?
Она опускает глаза, а потом говорит, пристально глядя на меня:
— Я согласна стать вашей женой.
— Это правда?
Я беру ее за руки. Она кивает.
— Но я пока ничего не говорила Юкио. У него очень тонкая психика. Ему нужно время.
— Да, верно. Я подожду, пока он ко мне привыкнет. Не беспокойтесь.
Прижав Марико к себе, я говорю:
— Спасибо за ответ. Я напишу родителям, что мы собираемся пожениться. Когда Юкио свыкнется с тем, что я стану ему отцом, я познакомлю вас с родителями. Хорошо?
Она опять кивает. Поднимает голову, и мы долго смотрим друг другу в глаза. Обнимаю ее еще крепче. Тепло ее тела проникает внутрь меня. Мое дыхание становится чаще. Стараюсь успокоиться. Глажу ее нежное лицо. Она закрывает глаза. Щеки у нее мокрые. Я целую ее лоб, веки, губы. Дрожащим голосом она говорит:
— Теперь мне пора идти. Хотите завтра поужинать у меня дома?
— С удовольствием!
Она уходит. Глядя ей вслед, думаю о Соно: как же хочется познакомить ее с Марико и Юкио, прежде всех остальных — именно ее.
* * *
Не задерживаясь на работе, встречаюсь с Марико и Юкио на пересечении главной улицы с узким переулком, неподалеку от церкви. В руках у Марико корзина для продуктов. Вместе мы идем в яоя, где я бываю каждое воскресенье.
Жена хозяина лавки посмотрела на нас с улыбкой. Впервые я прихожу сюда не один. Мы с Марико выбираем овощи, рыбу, фрукты. Юкио с интересом разглядывает ракушки в деревянной коробке. Когда я расплачиваюсь, жена хозяина протягивает Марико связку хамагури.
— На счастье, окусан, — говорит она. — Это вам в подарок.
Щеки Марико заливает краска.
— Спасибо, — отвечаю я, — очень мило.
Самое тяжелое кладу к себе в сумку, остальное умещается в корзину Марико. Юкио сажаю себе на плечи. Вместе выходим из магазина.
Квартал, где живет Марико, находится в стороне от главной улицы. Вдоль узких тротуаров выстроились старые многоэтажные дома, вроде нагайя. Краем глаза замечаю, как, глядя на нас, перешептываются соседи во дворе. Марико идет быстрым шагом, молча.
— Не обращайте внимания, — говорит она, войдя в квартиру. — Люди всегда любопытны.
Юкио, сидя у меня на плечах, прибавляет:
— Они злые, и это все потому, что у меня нет папы.
Марико потупила глаза. Опустив Юкио на пол, я спрашиваю:
— Юкио, хочешь, сделаем бумажные кораблики? Я принес из лаборатории много исписанных листов.
— Хочу, — отвечает он.
На маленькой кухне, прямо рядом с входной дверью, Марико начинает готовить ужин. В квартире только две комнаты: столовая и спальня. На крючках висят платья ярких расцветок.
— Это моя работа, — объясняет она. — Я шью.
Играю с Юкио, прислушиваясь, как Марико режет овощи. С кухни доносится запах жареных хамагури. Кажется, будет вкусно.
Мы ужинаем. Марико готовит превосходно. Рыба, хамагури, овощи — все слегка поджарено, лучше не придумать. Я ем с удовольствием.
После ужина Юкио говорит:
— Давайте поиграем в каиавасе? Я объясню как.
Он раскладывает на столе створки хамагури.
— Правила очень простые, — продолжает он. — Нужно найти две створки, которые раньше были вместе.
Мне знакома эта игра, однако я говорю:
— Да они же все одинаковые!
— Нет, приглядитесь получше.
Я беру две ракушки и прикладываю их друг к другу.
— Они разной величины, видите? — говорит Юкио.
— Ты прав.
— Так что это непросто, господин Такагаши!
Марико улыбается.
На самом деле это древняя игра, которая появилась еще в эпоху Хэйан. Представители знати писали внутри створок хамагури стихи.
— Кто научил тебя этой игре? — спрашиваю я.
Юкио молчит.
— Наверное, госпожа Танака, — говорит Марико, — ей нравятся хамагури. А еще, по ее словам, у каждой створки только одна пара, и у людей так же.
Юкио выиграл, он доволен. Марико отправляет его в ванную. Пока она укладывает его спать, я мою посуду. Юкио трет глаза и спрашивает меня:
— Господин Такагаши, а вы придете к нам завтра?
Я смотрю на Марико.
