Проснулся он на кожаном диване в лаборатории, от того, что Сара смотрела на него. Он поздоровался с ней, оглядел лабораторию. Вчерашний страшный сон куда-то исчез. Осколков не было, все бумаги на месте, пол подметен, разбежавшиеся вчера по лаборатории мыши уже сидели в клетках.
— Бедный, ни дня без меня не можешь, — сказала Сара и погладила Каина по щеке. Каин машинально поцеловал ее руку. Так, от затылка по щеке, его гладила Ева, когда он был маленьким, а он целовал руку матери, поцеловал теперь и руку Сары. Она заулыбалась, встала и принесла Каину кофе и бутерброд.
— Съешь нормальной еды.
* * *
Авель смотрел, как лаборантка что-то смешивает. Затем она дала ему пакетик с подкормкой и листок побольше, стала объяснять, какие вещества надо купить в магазине института, в каких пропорциях их смешивать, чтобы получилась та подкормка, о которой написал Каин. Образец смеси вот, в пакетике.
«Тени гения» попрощались и разошлись. Один в теплицу, а другая в лабораторию.
Прошло несколько месяцев.
В жизни Каина ничего не изменилось — он по-прежнему был гениален и медленно, но верно, как ему казалось, приближался к разгадке тайны, о чем сделал доклад. Доклад, впрочем, остался незамеченным — как и десяток предыдущих. Его вежливо выслушали, подивились настойчивости ученого, а в коридоре сказали, что этот ненормальный, похоже, никогда не найдет секрета возникновения жизни — слишком уж это невероятно, и если никому раньше не удавалось, то с какой, собственно, стати получится у Каина?
— Что только Богу подвластно, то грех ворошить, — назидательно сказала уборщица вахтерше.
— И то верно. А глазищи-то, видала? И как девка, которая с ним все сидит, не боится только. Он же маньяк.
Сара не боялась Каина, она нашла способ общения с ним. Теперь она тихо находилась в лаборатории, помогала, гладила и стирала его халат и все свои действия завершала легкими поглаживаниями, касаниями его плеч, рук. Иногда она целовала его в лоб или в щеку — легко, словно стараясь не разбудить. И Каин незаметно для себя, машинально отвечал ей тем же, даже не задумываясь, как она счастлива. Когда женщина действительно любит, то радуется даже тому, что ее просто не гонят. Ничего не просит взамен, радуясь просто мимолетному касанию рук. Сара теперь знала, что нужна Каину. Нужна.
Зато в жизни Авеля произошли большие перемены. В тот самый день, когда он получил от брата подкормку, ему в голову пришла очень практичная мысль. Авель зашел в химическую лабораторию и попросил переписать ему то, что он получил от Каина, развернуто и с объяснением, что на что оказывает какое влияние. Затем с этим «трудом» направился в патентное бюро и получил патентное свидетельство на это «изобретение». На оформление бумаг ушло две недели, а затем, на паях с владельцем теплиц, Авель наладил производство данной подкормки, которую, понятное дело, назвали «Эдем». Бог был рад, что Каина «надул» собственный брат, и всячески помогал Авелю — коммерческий успех был оглушительным. Подкормка продавалась «по подписке» — производственных мощностей не хватало, чтобы удовлетворить объем заказов, поэтому заявки принимались за месяц. Результаты от применения «Эдема» были фантастические — все росло неимоверными темпами, а плоды растений, которые подкармливали «Эдемом», были удивительно крупными и, что странно, вскоре употреблявшие их замечали, что сексуальное желание у них удивительным образом усиливается. Жены стали покупать «Эдем» и подсыпать мужьям в суп, котлеты и кофе. Словом, мимоходом нацарапанная на клочке бумаги Каином формула осчастливила массу народа.
Но это не самое главное событие в жизни Авеля — главным было то, что он влюбился. Влюбился, как никогда в своей жизни, в девушку, работавшую в теплице, — Эсфирь. Девушка чудо как хороша — огромные карие глаза, кудрявые волосы, полная высокая грудь, крепкие бедра, но полюбил ее Авель за то, что она всегда шутила и смеялась, была по-настоящему веселой. Он влюбился в нее с первого взгляда. В эту же ночь занимался с нею любовью, что стало самым сильным эротическим переживанием Авеля. Он встречался с женщинами и раньше, но получалось совершенно не так. Эсфирь отдавалась, словно наслаждение, получаемое ею от тела Авеля, было последним в ее жизни, радовалась его телу, принимала как подарок, окутывала его своим запахом и желанием — и он старался продлить для нее это наслаждение. Они были одним человеком — даже не человеком — единым целым, бесконечным — сливаясь в единый поток, безудержно стремящийся в море…
Авель забыл все, на первые большие деньги, полученные от начатого им дела, он купил квартиру, перевез туда Эсфирь, проводил с ней целые дни, неохотно выходя из дома по делам и бегом возвращаясь обратно. Так шли недели, которых он не замечал, время превратилось в Эсфирь, пространство превратилось в Эсфирь…
Однажды Авель пришел домой и застал празднично накрытый стол.
— Что празднуем? — спросил он у светящейся подруги.
— Садись, сегодня удивительный, замечательный день.
— С тобой каждый день удивительный, Эсфирь.
— Авель, ты меня любишь?
— Больше всего на свете! Почему ты спрашиваешь?
— Тогда ты должен быть рад.
— Чему?
— Вот этому. — Эсфирь достала из-под скатерти какую-то бумажку, исписанную врачебными каракулями. Сверху значилось: «Результаты ультразвукового исследования внутренних органов», а дальше непонятно.
— Что это? Ты заболела? — спросил Авель, но в тот же момент понял, что больные не накрывают праздничных столов по поводу своей болезни.
— Нет, — засмеялась Эсфирь, — у нас будет ребенок. Бог дал нам ребенка, понимаешь?
— ?..
— Ты будешь отцом, Авель. Да что с тобой? Ты рад?
Авель глупо смотрел на нее глазами, полными слез, затем порывисто сжал ее, но тут же испуганно отпустил. Конечно, он был счастлив, а как же иначе? Бог дал им ребенка, иначе и быть не могло.
— Эсфирь… Я тебя люблю. — Авель поцеловал ее очень аккуратно, ему казалось, что она стала хрустальная.
— Авель, ты ничего не хочешь мне предложить? — нахмурилась Эсфирь.
— А что ты хочешь? Соку или пирожное? Я сейчас…
— Авель, ты что, не собираешься на мне жениться?! — глаза Эсфири увлажнились, губы скривились, она нервно теребила руками шелковый халат на животе.
— Господи, ну конечно! Я идиот. Мне казалось, что это очевидно настолько, что даже нет необходимости об этом говорить. Конечно, мы поженимся, хоть завтра.
Эсфирь сразу успокоилась и мягко заулыбалась.
— Нет, давай все как следует подготовим, я хочу большую, шикарную свадьбу, роскошное платье, лимузин — чтобы позвать всех подруг и родственниц, пусть поумирают от зависти.
— Но…
— И не спорь с беременной женщиной! — Эсфирь засмеялась и стала порывисто целовать Авеля в щеки, в нос — куда попало.
Они дурачились половину ночи, бегая из спальни на кухню, — щекотали и покусывали друг друга, вымазались в клубничном джеме, разбили ночник, разбросали подушки, залили весь пол в ванной, пока отмывали друг друга от джема, — одним словом, были счастливы. Странно, что счастливые люди более всего похожи на умалишенных. Смеются без перерыва, колотят посуду, избегают окружающих.
* * *
Когда Адам и Ева узнали, что Авель женится, они не выказали особой радости или раздражения — просто приняли это как должное. Только Ева почему-то порадовалась про себя, что первым женится Авель, а не Каин.
Адам был рад, что у него скоро родится внук или внучка, подолгу рассматривал детские фотографии Каина и Авеля и водил руками по воздуху, представляя, как будет играть с малышом. Когда сыновья были маленькими, Адам был слишком озабочен своим будущим, чтобы уделять им внимание; теперь у него появился шанс за счет внука наверстать упущенное тогда.
* * *
В тот день, когда Авель узнал, что у него будет ребенок, Каина вызвали к ректору.
— Каин, проходи, присаживайся, — ректор был учтив, но холоден.
— Слушаю вас, постарайтесь быть кратким, вы оторвали меня от важного опыта, — Каин привык быть хозяином положения.
— Каин, видишь ли, дело в том, что наш институт, как ты знаешь, находится в довольно бедственном положении… И в этом году нам выделили совсем мало средств.
— Мой проект оплачивается отдельно, международным фондом развития. Меня ваши проблемы не касаются.
— Каин, вот, посмотри — тебе пришло письмо…
Каин взял протянутый ему лист, на котором было написано следующее:
«Уважаемый господин… Доводим до вашего сведения, что международный фонд… рассмотрев промежуточные результаты Вашей работы и учитывая то, что в течение долгого времени Вам не удалось добиться видимых результатов, отказывает Вам в дальнейшем финансировании Вашего проекта. С уважением…»
Каин смотрел на лист и раздражался, что его отвлекли по такому незначительному поводу.
