Мишка был равнодушен ко всем девкам. Никогда не флиртовал, не заигрывал и не интересовался ни одной из них.
Особо после разрыва с Фатимой парень стал осторожным. Да, Фатима уволилась с работы через неделю после размолвки. Она еще ждала, на что-то надеялась, но Мишка решительно отодвигал кофе, предложенное ею, уходил с работы раньше ее и перестал замечать женщину. Она не выдержала и ушла. Вскоре на ее месте появилась другая. Голенастая, длинноногая, в короткой до безобразия юбке, в кофте выше пупка, а в нем торчали то ли булавка, то ли иголки. Мишку передергивало от такого соседства. Он старался не смотреть в сторону этой чмо, как назвал про себя девку, но ту ничуть не смущало пренебреженье соседа и она как-то спросила:
— Коллега, а не пора ли нам познакомиться поближе?
— На кой предмет? — удивился Михаил.
— Вот прикольный! Мы ж вместе «пашем», пора пригласить в кабак, пообщаться, покайфовать, расслабиться…
— Нет времени, — буркнул скупо и снова отвлекся на бумаги.
На следующий день соседка решила продолжить тему сближения и сделала кофе на двоих. Но Мишка к нему не прикоснулся.
— Вы что не пьете кофе?
— Ага! Здоровье берегу!
— А чай? — предложила томно.
— Не хочу! — ответил резко.
За их разговором внимательно следили коллеги и еле сдерживали смех, сочувствовали Михаилу.
— Меня зовут Светланой, — услышал в следующую минуту и лишь коротко, едва заметно кивнул головой. Девку это обидело и она повторила чуть ни на выкрике:
— Светлана я! Слышишь иль нет?!
— Мне как-то по барабану ваше имя! Что нужно от меня? — спросил раздраженно.
— Мы вместе работаем. Все нормальные люди должны сначала познакомиться.
— Не вижу в том нужды. Кроме меня полно сотрудников. Переключитесь на них.
— Но мы с вами находимся ближе всех! — настаивала назойливо.
— Михаилом меня зовут. Достаточно?
— А вы грубиян! — услышал в ответ. Парень не стал отвечать, придвинулся ближе к столу, склонился над бумагами и вскоре забыл о соседке. Ту разозлило явное равнодушие человека, не пожелавшего продолжить общение, и Светлана всячески старалась обратить на себя его внимание. Она двигала стол и стул, разговаривала с компьютером, чтобы отвлечь Мишку от бумаг, но тщетно, тот не реагировал и ни разу не посмотрел в ее сторону.
В конце дня Мишка сказал всем общее до свиданья и выскочил на улицу, сел в машину. Светлана бежала следом, но не успела. Парень мигом вырулил на проезжую дорогу и, включив скорость, не оглянулся.
Он подъехал к дому в тот момент, когда Заур забирал Юльку. В открытый багажник машины запихивались чемоданы девки. Их было много. Юлька счастливая стояла возле машины, любовалась, как легко и ловко ставит в машину багаж ее муж. Ведь вот только вчера она получила диплом, а сегодня уже женой покидает город, уезжает к Зауру навсегда. Она оглядывает машину, гладит ее.
Вот и последний чемодан вынесен. Его лишь на сиденье можно поставить. В багажнике места больше нет. Юлька прощается с Катей, та для такого случая вышла во двор. Радуется за квартирантку. Не так часто они выходят замуж. Этой повезло. Катя обнимает девку:
— Слушайся мужа, поняла? Счастье бабье в терпении и покорности! Счастья вам! Здоровья и любви! Живите долго! — выпускает из объятий Юльку. Та только хотела сесть в машину, увидела подъехавшего Мишку. Парень подошел улыбаясь:
— Забираешь? — спросил Заура.
— Женился! Теперь уже все, повезу домой хозяйку. Пора нам жить вместе!
— Никогда не разлучайтесь! — пожелал Михаил обоим и, взяв мать под локоть, помог вернуться в дом. Там уже было тихо и сумрачно. Все девки, кроме Сюзаны разъехались по домам. Еще вечером собирали вещи, паковали их. Щебетали весело. Все звонки недавних хахалей показались смешными и мелкими, не стоящими внимания. Ведь сегодня они последний вечер вместе, последнюю ночь будут спать под этой крышей, а завтра уже начнется совсем другая жизнь. Какою она станет?
— Меня уже в больничке ждут. Пока медсестрой поработаю. А через полгода наша акушерка уходит на пенсию. Обещают меня на ее место взять, — поделилась Даша.
— А я санитаркой буду вкалывать. Кто знает, как дальше сложится. Правда, фельдшер намекнула, что собирается вместе с мужем в город переехать, насовсем. Но это только мечты. Мало кто чего захочет. В городе и с жильем, и с работой тяжко. А как без того прожить? В деревне, как ее ни ругай, все свое. Хозяйство и огород имеешь, уже с голода не пропадешь. Да и стариков одних не бросишь. Свои… Из города каждый день не наездишься, — вставила Анжелка, заталкивая в чемодан пухлый пакет.
— Что это у тебя там? — спросила Дарья.
— Старикам обновки. Деду портки, бабке кофта с юбкой да пара платков. Мамке халат. Сестре платьишко. Всем понемногу радости, глядишь, хоть первое время светлее поживем. Много ли человеку нужно? Каплю внимания, каплю заботы, немного тепла, а получается большая радость и жизнь кажется не такою уж беспросветной и безрадостной. И солнце уже не просто светит, а греет душу. Для этого совсем немного нужно, чтоб запела рядом родная душа.
— Эх, девчонки, неужели мы никогда больше вот так не встретимся и не увидимся? — навернулись слезы на глазах Анжелки.
— С чего это ты взяла?
— Да если мы захотим, хоть каждый месяц видеться сможем!
— А мне кажется, что не увидимся! — устало села на койку Анжелка.
— Да ты чего сопливишься? Ведь завтра мы уже совсем самостоятельными станем! — взвизгнула Маринка.
— Вот чума рогатая! Можно подумать, что тебя на блядки родня водила за руку, а не сама ходила. Ты уж давно самостоятельная и никто тебя не удерживал. Жаль, что так быстро все случилось! — вздохнула Даша.
— Ну, индюшки! Чего распустили сопли? Лучше в счета гляньте, на чемоданы! В своем захолустье никогда не купили б столько шмоток и не имели б на сберкнижках. Там и не заработать мудрено.
— Ладно хныкать, — оборвала Маринка и предложила:
— Давайте спрыснем наше прощанье!
До самого рассвета просидели девчата за столом. О чем-то вспоминали, смеялись и плакали. А утром заказали такси и коротко попрощались с Катей.
— Простите нас, если где-то не правы были, — подошла Дарья последней, ткнулась головой в плечо и, спешно поцеловав в щеку, заскочила в машину.
Уехала и Маринка, как-то сложится жизнь у девчат. Женщине каждую жаль, ко всем привыкла. Понятно, что осталась еще одна. Но Сюзана неделями не появляется дома. Бывало, что месяцами не показывалась. А возвращалась усталая, изможденная. Как изменилась она за это время! Пышные кудри девчонки превратились в жидкие сосульки. Глаза и губы выцвели. Лицо посерело. Куда делся тот белокурый ангел? Девка стала похожа на муху, едва успевшую улететь от протравленной помойки. Изменилась даже улыбка. Она уже не притягивала к себе взгляд и Катя, увидев Сюзану вернувшуюся с очередной попойки, посочувствовала:
— Ты б отдохнула хоть немного. Глянь, на кого похожа стала, как чума с погоста. На тебя не только мужики перестанут смотреть, собаки брехать откажутся. Два мосла и горсть соплей, вот что от тебя осталось. Нынче любая дешевка из подворотни лучше тебя смотрится. Иди отоспись, — посоветовала девке, та молча послушалась, легла в постель и проспала двое суток, вставала лишь в туалет, а потом валилась в постель заново и даже поесть не встала ни разу.
— Ну и чмо! Во оттянулась, будто с батальоном переночевала, — смеялся Михаил, заглянув в комнату Но на третий день девка исчезла. Ей кто-то позвонил. Сюзана отозвалась весело. Но после первых слов звонившего сникла, съежилась, побледнела и сказала тихо:
— Не может быть…
Говоривший возмутился и заорал так, что казалось, телефон развалится в куски:
— Ладно! Не базарь! Не наезжай танком. Это еще не доказано. Может, вовсе не я виновата!.. — выпала чашка из руки и звенькнув, разлетелась у ног в осколки.
Катя заметила, как побледнела Сюзана, как задрожали ее руки, и голос стал пронзительным, визгливым:
— Не надрывайся, Яшка! Я не знаю его, никогда с ним не была. Стемнил он все! Пусть не мутит меня! Я с такими не оттягиваюсь! Ну и что, если он крутой! Плевала! Для меня он шпана, перхоть! Да не заходись! Уточни, потом рви жопу. Моя при том останется целой…
Сюзанка после разговора долго сидела в задумчивости. Катя ждала, что девка сама все расскажет, объяснит. Но та молчала.
— Что там случилось? Кто грозит тебе и за что? — не выдержала Катя.
— Косой наехал. Прикалывается, что я с его кентом закадрила. А зачем мне нужны халявщики? Я с ними дел не имею.
— Ты мне не крути! За что тебе обещают порвать жопу? — нахмурилась Катя.
— Я же сказала, Яшка пасет меня. Не хочет, чтоб с другими флиртовала. А мне с ним скучно. Что толку с кастрата? Он несчастный, а я причем? — вспыхнула Сюзанка и, выскочив из кухни, стала спешно куда-то собираться.
