Безделье нагоняет на меня тоску по школе. Я забываю о раздражении, опустошенности, переутомлении, неблагодарности. Об усталости к трем часам дня и усталости по пятницам. О раннем подъеме к первому уроку, о том, как одеваюсь зимой при электрическом свете, чтобы успеть пробить табельную карточку до сигнального звонка, успеть стереть ругательство с доски, успеть разыскать оконный крюк и т. д. и т. п.
А «непонимание чувств»! (Как часто ловлю я себя на том, что цитирую учеников.) А пустые разговоры, педагогизирование и бумажные мили слов…
Одна минута без слов с Фероне, одна минута глубокого взаимопонимания, и я уже соскочила с катушек.
А Фероне — где он и что с ним станется?
Я все вспоминаю его слова: «Почему вы считаете себя какой-то особенной? Только потому, что вы учительница?» А на самом деле он хотел сказать: «Вы — человек особенный, вы — учительница. Вот и научите меня, помогите мне. Я заблудился и устал взбираться вверх по лестнице, ведущей вниз».
Я тоже.
Чего я хотела? Задать «наводящий вопрос», как того требует «Примерный план урока». Вопрос, который бы заставил учеников задуматься о человеческих побуждениях, — и получить в ответ то, что мне может и не понравиться.
Так чего же я хотела? Я хотела, чтоб хоть один ученик чувствовал себя иначе в школе. Хотела стать учителем, которого не забудут. Может быть.
Я хотела найти с учениками общий язык, добиться взаимопонимания. И чтоб меня любили? Да.
Я хотела облагородить их души, хотела пробудить их ум, научить любить книги и открыть им дорогу в большой мир. Уподобиться богине? Вроде того.
Я хотела вступить в неравный бой со всем, что мешает просвещению. Освещать путь? Ну да!
И вот я собираюсь все бросить.
Что же я, тоже «отсев»?
Думаю о новых учениках, которые придут и уйдут, оставив только фамилии в классном журнале. Такие же ребята, только с другими именами, делающие такие же ошибки. Думаю о том, как мало мы можем сделать для них, даже любя, впрочем, любя — и того меньше. А я собираюсь в Уиллоудэйл. (Ох уж мне эти окна, откуда видны деревья!) Думаю, что совсем я не особенная, в конце концов.
У меня будет время, пока я лежу здесь с моей пятой плюсной, еще о многом подумать.
Только что принесли кипу писем.
Пиши мне по адресу больницы. (Я не сообщила ни маме, ни родным о несчастном случае.) Расскажи, подоспел ли мой заводной заяц для Сюзи к рождественской елке, удался ли твой яичный коктейль?
Веселого тебе праздника.
С любовью, Сил.
P. S. Какие тебе привести статистические данные? Знаешь ли ты, что средний возраст женщин, получающих травмы в школе, 48,2 года? Кажется, я сюда не подхожу.
С.
54. Счастливо вам болеть!
Счастливо вам болеть и выздороветь поскорее! Вашу заместительницу мы так извели, что она больше не появится — даю голову на отсечение. Пока она устраивает истерику в канцелярии, мы обходим всех по алфавиту с подписным листом, хотя многих нет, чтобы известить вас, что ваш метод преподавания был отличным и приличным. Желаю новогоднего счастья навсегда.
Фрэнк Аллен.
* * *
Элизабет Эллис сказала, что мы должны подписаться своими фамилиями, чтобы показать, что мы не боимся своих убеждений. Если нет сил, то и небеса не помогут — очень правильная мысль, и я ею пользуюсь в жизни. Это показывает, что ваши уроки влезли в голову, а не только по ней барабанили. На деюсь, что вы скоро выздоровеете и будете опять завлекать нас книгами.
Эндрью Альварес.
(Подписывался — Аноним)
* * *
Кто-то распространил ужасный слух, что вы не вернетесь. Нам ужасно плохо без вас. И мы не радуемся, хотя Рождество. Пожалуйста, пожалуйста вернитесь, я все сделаю, даже прочту «Юлий Цезарь».
Джанет Амдур.
* * *
Дарить на Рождество можно не обязательно вещь. Мы хотим вам подарить наше письмо о том, как вы помогли нам в этом полугодии, что мы и решили сделать. Как вы подарили мне любовь к школе, которой мне раньше не хватало.
Ужасно, что вы ушиблись, но говорят, вы скоро будете здоровы. Если бы Алиса сидела впереди меня, она бы тоже подписалась, так что я подпишусь за нее. Счастливого Рождества!
Кэрол Бланка и Алиса Блэйк.
* * *
Если вы это прочтете, а я надеюсь, что так будет, вы узнаете, что я вас обожаю, а если мои поступки иногда показывали обратное, то извините меня. Вы может быть удивитесь, потому что я вела себя незаметно и никогда не писала в «ящик пожеланий», но знайте мое мнение, что вы самый замечательный человек из всех известных мне учителей. Я вынуждена покинуть вас и искать работу в следующем полугодии, но может быть мне удастся иногда взглянуть на вас, я живу не очень далеко, узнав, где живете вы.
Кэтрин Вользов.
* * *
Вы и Розеанна (моя выдуманная сестра-близнец) — мои лучшие друзья и на вас обеих приятно смотреть. Пусть не случится ничего неприятного с вами в больнице. У других учителей на занятиях языка у меня были мучительные головные боли. А у вас я могла бы просидеть двадцать уроков в день подряд. Да, могла бы.
Ваша поклонница
Фрэнсин Гарднер.
* * *
Хотя я вроде и скривила рожу, когда вы сказали, что прочтете стихи, но потом пожалела. В случае, если я вас лично не увижу, я надеюсь, что они спасут вашу ногу. Я знала кое-кого, тоже сломавшего ногу и он до сих пор на костылях. Я подписывалась «Угадайте кто?» — вы угадали?
Рэйчел Гордон.
* * *
Я не могу поверить, что вы не вернетесь. Школа без вас будет не школа. У вас предмет получился не такой путаный и не такой непонятный, что увеличило мои знания. Я и вся моя семья молимся за вашу поправку для языка и литературы.
Генри Дэниелс.
(Застенчивый Никто — теперь вы знаете.)
* * *
Мисс Баррет, которая помогла мне в моем образовании так же, как в моей личной и деловой жизни, лучшие новогодние пожелания.
Гарри Каган.
(Будущий избранник учеников)
* * *
Роналд Липп
Теперь об этом можно рассказать, кто я.
Вы как жемчужины в океане. Я расскажу своим детям о вас и о том, как я у вас учился. Мой девиз: никогда не забывать. Сейчас у нас день тянется бесконечно, а у вас урок летел как крылья. Даже от вашей одежды было светлее. До конца своей жизни я буду стараться набирать силы, чтобы высоко лететь.
Ронни.
* * *
Есть и похуже вас.
Ваш рдуг.
Раньше был ваш рваг — С. Марино.
* * *
Счастливых праздников! И рождественских пиров! И счастливого Нового года! И долголетних уроков языка и литературы! Вы первая учительница, что-то вбившая в мою дубовую голову, ха-ха! «Удар тот был жестоким самым» — когда вы покинули нас. Это слова вашего кавалера Шикспера (Юл. Цезарь), в случае если вы не знаете. Так что выздоравливайте сейчас же. И возвращайтесь здоровая и счастливая, чтобы научить нас еще чему-нибудь. Благодаря вам я меньше бездельничаю, хотя и продолжаю. Иногда.
Лу Мартин.
* * *
Если только бог вас вылечит, я больше никогда не буду неподготовленным (домашние задания). Я притворялся, когда писал всю эту всячину в ящик для пож. С первого дня, когда я упал со стула (помните?), это было — к вашим ногам, но я этого не мог показать.
Ястреб.
(На самом деле я Ленни Неймарк)
* * *
Вы мне помогли тем, что вели себя просто.
Мура-Вей
Джилл Норрис.
* * *
Я по-прежнему ненавижу баб, но не вас. Это можно сказать от всего класса, включая 16 отсутствующих. Можете вернуться. Не знаю, вернусь ли я.
Рэсти О'Брайен.
* * *
Я отказываюсь подписывать всю эту чепуху.
Отрава.
* * *
Новый год в Калвин Кулидже может быть счастливым только если вы вернетесь снова учить нас. Я никогда не встречала такой, как вы, всю свою жизнь. Я ждала каждого завтра, чтобы скорее увидеть в чем вы будете одеты и что будете делать. Вы мне помогли уже дойти до 14-го размера. У моей сестры 11-й размер, но у нее худые ноги. Я буду любить вас, пока не умру.
Вивиан Пейн.
* * *
Уже вся страница занята. Что я хочу сказать я много жаловался. Но я не знал какое счастье когда были вы, пока нам не дали эту идиотку вместо вас. Она не знает толка, а преподает его.
Разочарованный
Мигель Риос.
* * *
Я бы переплыл Ла-Манш, как «Геро и Леандр», лишь бы вы нас учили. И это не миф, а правда. Счастливого Рождества и счастья. (Я теперь могу писать без страха, что отметки соберутся против меня, и стараюсь не думать об атомной бомбе. Надеюсь, что от этого вам легче в больнице)
Чарльз Роббинс.
* * *
Вы меня толкнули взять библиотечную карточку и получать больше от своих чтений. Вы ко мне отнеслись как родная моя мама, а я очень любил свою маму, когда она еще была жива. Мне кажется, я вас люблю почти столько же. Вы самая лучшая учительница в школе.
Хосе Родригес.
* * *
Не считайте меня нескромной, но я отношусь к вам как к другу. Вы сделали даже Шекс. понятным. И даже я стала скромнее одеваться. Я наклеиваю ресницы только на свидания. Может быть, это не мое дело, но вы молодая, и я надеюсь, что вы не останетесь учительницей всю жизнь. Я желаю вам скорее выйти замуж и ухаживать за мужем и детьми, а преподавание отнимает у вас жизнь. Если вы останетесь дома и будете воспитывать семью, вы будете очень счастливы и будете видеть вашего мужа очень часто.
