— Очень внимательно.
— На конвертах был адрес?
— Только название города.
— Еще можете что-нибудь добавить?
Он рассказал инспектору о Кристиане Кнолле, участливости Джо Майерс и своей тревоге.
— И вы приехали предупредить свою бывшую жену? — спросил Панник.
— Скорее для того, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Мне с самого начала надо было поехать с ней.
— Но вы считали ее поездку пустой тратой времени?
— Абсолютно. Ее отец настоятельно просил ее не вмешиваться. — Позади Панника два полицейских прошли внутрь. — Что здесь произошло?
— Если ваш желудок выдержит, я вам покажу.
— Я юрист, — сказал он, как будто это что-то значило. Он не упомянул о том, что никогда в жизни не вел уголовное дело и никогда раньше не был на месте преступления. Но им двигало любопытство. Сначала умер Борисов, теперь убит Макаров. Но Петр ведь упал с лестницы?!
Или нет?
Он прошел за Панником внутрь. Душная комната была наполнена особенным, сладковатым до дурноты запахом. В детективах всегда пишут о запахе смерти. Это он?
Дом был маленький. Четыре комнаты. Гостиная, кухня, спальня и ванная. С места, где он стоял, можно было видеть, что мебель старая и потрепанная, но дом был чистый и уютный. Порядок нарушал только вид старика, распростертого на потертом ковре, большое темно-красное пятно вытекло из двух отверстий в черепе.
— Застрелен выстрелом в упор, — сказал Панник.
Его взгляд был прикован к трупу. Желчь начала подступать к горлу. Пол попытался побороть позыв, но безуспешно. Он кинулся вон из комнаты.
Катлер стоял наклонившись, его рвало. То немногое, что он съел в самолете, растеклось лужей по влажной траве. Он сделал несколько глубоких вдохов и взял себя в руки.
— Вы в порядке? — спросил Панник.
Он смущенно кивнул.
— Вы думаете, это сделала та женщина?
— Я не знаю. Все, что я знаю, — это то, что женщина спрашивала, где живет Макаров, и его внук предложил показать ей дорогу. Они вместе покинули рыночную площадь вчера утром. Дочь старика стала беспокоиться прошлым вечером, когда мальчик не вернулся домой. Она пришла сюда и нашла мальчика связанным в спальне. Очевидно, та женщина не смогла убить ребенка, но легко застрелила старика.
— Мальчик в порядке?
— Потрясен, но в порядке. Он подтвердил описание, но мало что смог добавить. Он был в другой комнате. Он помнит, что слышал голоса. Но он не определил, о чем велась беседа. Затем его дедушка и та женщина вошли на минуту. Они говорили на другом языке. Я попробовал для примера назвать несколько слов, кажется, они говорили по-русски. Затем старик и женщина вышли из комнаты. Он слышал выстрел. Потом все было тихо, пока несколько часов спустя не пришла его мать.
— Она выстрелила старику прямо в голову?
— С близкого расстояния. Ручаюсь.
Из дома вышел полицейский:
— Nichts im Haus hinsichtlich des Bernstein-zimmer.
Панник посмотрел на Катлера:
— Я заставил их обыскать дом на предмет чего-либо, касающегося Янтарной комнаты. Ничего нет.
На бедре немца, охраняющего входную дверь, затрещала рация. Он снял передатчик с пояса, затем подошел к Паннику. Полицейский сказал по-английски:
— Мне надо ехать. Мы получили вызов на поиски и спасательную операцию. Я на дежурстве в эти выходные.
— Что случилось? — спросил Панник.
— Взрыв на одной из шахт недалеко от Вартберга. Американку вытащили, но они все еще ищут мужчину. Местные власти запросили нашу помощь.
Панник покачал головой:
— Дурацкое воскресенье.
— Где это — Вартберг? — немедленно спросил Пол.
— В горах Гарц. Четыреста километров на север. Они иногда пользуются нашей альпийской командой спасателей при несчастных случаях.
Мысль о Вейленде Маккое и интересе Борисова к горам Гарц вспыхнула у него в голове.
— Американку нашли? Как ее имя?
Панник, казалось, понял суть вопроса и повернулся к офицеру. Они обменялись несколькими фразами, и офицер опять заговорил по рации.
Двумя минутами позже из микрофона донеслись слова:
— Die frau ist Rachel Cutler. Amerikanerin.
Кельхайм, Германия
Воскресенье, 18 мая, 15.10
Полицейский вертолет стремительно летел на север сквозь майский полдень. После Вартберга начался дождь. Пол сидел рядом с Панником, поисково-спасательная команда находилась позади.
— Группа туристов слышала взрыв и сообщила властям, — сказал Панник, перекрикивая рев мотора. — Вашу бывшую жену обнаружили около входа в одну из шахт. Ее доставили в местный госпиталь, но она сообщила своим спасителям о том человеке. Его зовут Кристиан Кнолль, герр Катлер.
Пол старался слушать внимательно. Но все, что стояло у него перед глазами, — это Рейчел, лежащая в больнице и истекающая кровью. Что происходит? Во что она ввязалась? Как ее нашел Кнолль? Что случилось на этом руднике? Были ли Марла и Брент в опасности? Он должен позвонить брату и предупредить его.
— Похоже, Джо Майерс была права, — сказал Панник.
— В отчете говорилось о состоянии Рейчел?
Панник покачал головой.
Вертолет подлетел вначале к месту взрыва — вход на рудник был в глубине леса у подножия одной из вершин. Ближайшее открытое место было в полукилометре на запад, и спасателей высадили там, чтобы затем они пешком вернулись назад. Он и Панник остались в вертолете и полетели на восток от Вартберга в местный госпиталь, куда отвезли Рейчел.
В госпитале он прямиком отправился в ее палату на четвертом этаже. Рейчел была одета в голубую рубашку. Голова была перевязана широким бинтом. Она улыбнулась, когда увидела его:
— Откуда я знала, что ты приедешь?
Он подошел ближе. Ее щеки, нос и руки были исцарапаны и покрыты синяками.
— Мне особо нечего было делать в эти выходные, так почему бы не слетать в Германию?
— Дети в порядке?
— С ними все хорошо.
— Как ты так быстро сюда добрался?
— Я уехал вчера.
— Вчера?
Прежде чем он смог объяснить, Панник, молча стоявший в дверях, подошел ближе:
— Фрау Катлер, я инспектор Фриц Панник, федеральная полиция.
Пол рассказал Рейчел о Джо Майерс, Кристиане Кнолле и о том, что случилось с Семеном Макаровым. Рейчел была поражена.
— Макаров мертв?
— Мне нужно позвонить брату, — сказал Пол Паннику, — и сказать ему, чтобы внимательнее следил за детьми. Может, даже предупредить полицию Атланты.
— Ты думаешь, они в опасности? — спросила она.
— Я не знаю, что думать, Рейчел. Ты ввязалась во что-то очень плохое. Твой отец просил тебя не вмешиваться.
— Что ты имеешь в виду?
— Не делай вид, что ничего не понимаешь. Я читал Овидия. Он хотел, чтобы ты держалась от этого подальше. Теперь Макаров мертв.
Выражение ее лица стало жестким.
— Это несправедливо, Пол. Я не виновата. Я не знала.
— Но вероятно, вы указали дорогу, — объяснил Панник.
Рейчел уставилась на инспектора, осознание происшедшего ясно отразилось на ее лице. Вдруг Пол пожалел, что так говорил с ней. Как всегда, он хотел разделить вину.
— Это не совсем так, — сказал он. — Это я показал письма этой женщине. Она узнала о Кельхайме от меня.
— А вы бы сделали это, если бы не думали, что фрау Катлер в опасности?
Нет, не сделал бы. Он посмотрел на Рейчел. Глаза ее наполнились слезами.
— Пол прав, инспектор. Это все моя вина. Мне не надо было уезжать. Он и отец предупреждали меня.
— А что с этим Кристианом Кноллем? — спросил Панник. — Расскажите мне о нем.
Рейчел рассказала то немногое, что знала. Затем она сказала:
— Этот человек спас мне жизнь, когда меня чуть не сбила машина. Он был очарователен и вежлив. Я искренне думала, что он хотел помочь.
— Что случилось в шахте? — спросил Панник.
— Мы шли по карте Макарова. Туннель был достаточно широкий, и вдруг как будто случилось землетрясение и обвал разделил шахту на две части. Я повернулась и побежала к выходу. Я пробежала только полпути, когда на меня посыпались камни. К счастью, меня не засыпало. Я лежала там, пока какие-то туристы не пришли и не вытащили меня.
— А Кнолль? — снова спросил Панник.
Она покачала головой:
— Я звала его, когда обвал закончился, но он не отозвался.
— Он, может быть, еще там, — озабоченно предположил Панник.
— Это было землетрясение? — спросил Пол.
— У нас здесь не бывает землетрясений. Возможно, это была взрывчатка с войны. Шахты полны ею.
— Кнолль сказал то же самое, — подтвердила Рейчел.
Двери палаты открылись, и коренастый полицейский позвал Панника.
Инспектор извинился и вышел.
— Ты прав, — тихо сказала Рейчел. — Мне надо было слушать тебя.
Ему не нужны были ее уступки.
