– Поскорей только, – злобно поторопила я, – а то дом развалится.
* * *Это чудило отсмеялось, напилось моей минералки, выглохтав не меньше полбутылки, будто у меня слуги есть по магазинам ходить, потом оглядело мою квартиру и произнесло:
– Зря, Дашка, ты на хату потратилась. Не пригодится она тебе.
Это было просто зверским оскорблением! Квартиру я прикупила только что, месяц назад, даже отремонтировать толком не успела, лишь мебель завезла. Причем купила на свои, кровно заработанные в Куршевеле. Как – уточнять не будем. Мое дело. Квартирой я безумно гордилась! Еще бы, умудриться съехать от родителей без всякой посторонней помощи, при нынешних московских ценах на жилье. Да это с моей стороны – подвиг! Или… Он имеет в виду, что нам, мертвым, квартиры ни к чему?!
– Выметайся! – я на всякий случай зашла за диван, используя его спинку в качестве баррикады. Демонстративно зажала в руке телефон и набрала 02.
– Дашка, угомонись, – вытирая слезы и похрюкивая от смеха, будто только что шоу Винокура по телику смотрел, попросил Макс. – Мы же с тобой не сказку про Джеймса Бонда сочиняем, а готовимся к серьезному делу. Ну, подумай сама, я что, идиот, чтобы рисковать тобой, своей ближайшей родственницей? Согласись, если бы князю надо было кого-то подставить, уж нашли бы профессионалку с ногами от ушей и бюстом шестого размера.
Аргументы были хоть и обидные, но справедливые. Этого я не признать не могла. Моя профессия все-таки хорошо научила меня отделять зерна от плевел.
– У тебя три минуты, – сообщила я. – Говори, чего надо.
– Фамилия монаршей династии, как я уже сказал, Гримальди. – Макс посерьезнел и подобрался. – Когда-то, в тысяча лохматом году, Гримальди, которого за мошенничество изгнали из Генуи, переоделся в монаха-францисканца и захватил крепость Монако. Ну и стал там править. Причем заметь, во французскую казну он ни копейки не платил да еще уговорил тогдашнего короля узаконить в Монако азартные игры! То есть во Франции они были запрещены, а в Монако – пожалуйста! С тех пор и пошло. Сначала – игорный дом, потом – второй. А теперь – Монте-Карло. Европейский Лас-Вегас.
– Время, – постучала я ногтем по дисплею телефона. – Уже перебрал. История игорного бизнеса Европы меня, конечно, интересует, как и всякого образованного человека, но не настолько и не сейчас. Я счастлива за Альбера Гримальди и надеюсь, что все его многочисленные дети найдут в Монако приют и ласку!
– Так в том-то и дело, – восторженно заорал Макс, что Альбер – не Гримальди! В этом весь фокус! Ну скажи, что я не гений!
– Гений, – равнодушно согласилась я. – Давай, проваливай. Кофе ты уже весь выпил, минералку употребил. Больше ничего нет.
– Здрасте! Только до сути добрались! Ты что, вообще ничего не поняла? Повторяю еще раз: Альбер Второй – не Гримальди!
– А кто?
– Полиньяк! – он это выговорил так, будто изобрел вечный двигатель или его случайно избрали президентом Соединенных Штатов.
– Самозванец, что ли? – на всякий случай поинтересовалась я, ненавязчиво, но планомерно оттесняя Макса в прихожую.
– Почему самозванец? – удивился гость. – Нет. С 1949 года семейство Полиньяк владеет княжеством Монако совершенно официально. Но, чтобы не прерывать монархические традиции, они сохранили герб и имя Гримальди.
– Тогда какого черта ты меня тут баснями кормил про генуэзских разбойников?
– Ну, должна же ты знать историю рода, в который предстоит влиться… – Так… – я поняла, что дико устала. – Кто и куда вливается? Я? В Гримальди или в Полиньяков? Давай, определяйся быстрей. Или там еще кто-то третий имеется? Я согласна на все. Даже на гарем катарского эмира. Могу стать любимой женой вождя племени мумба-юмба. Хочешь?
Мне стало безумно жалко Юльку, мою глупую племяшку, которой предстоит выйти замуж за этого полоумного майора. А что будет с Галкой, когда узнает, что зятек – того?
А кого же за все это мероприятие Ильдар прибьет? Причем без всякой жалости.
Ответ представлялся совершенно очевидным. Макс стал считаться Юлькиным женихом исключительно по моей родственной рекомендации.
– Давай для начала глянем твои родовые поместья, – мой мучитель хитро прищурился, точно сумасшедший в период обострения болезни.
– Давай, – обреченно согласилась я, вставляя в ноутбук врученный гостем диск.
На открывшейся фотографии прямо в синее небо уходила четырехугольная зубчатая башня с двумя вытянутыми теремками на самом верху. Точно – княжеский замок из сказки. Именно такой, как рисуют в детских книжках, прочитав которые любая девочка представляет себя прекрасной принцессой, сидящей у высокого окошка башни в ожидании принца на белом коне.
Замок окружали какие-то карликовые по сравнению с ним самим постройки. Скалу, на которой он стоял, с одной стороны подпирала величественная крепостная стена, а по остальному периметру заграждением служили высоченные отвесные скалы, перевитые маскировочной сеткой какого-то ползучего растения.
– Фамильный замок князей Полиньяк, – хвастливо, будто сам его только что построил, доложил Макс. – Оверн, департамент Верхняя Луара.
На следующих фотографиях домики были попроще и поменьше, но все равно весьма приятные, а на последнем снимке прямо к ногам созерцателя подкатывались сонные волны тихой лагуны, на отдаленном берегу которой просматривались уже знакомые силуэты замка и окрестностей.
– Местечко Полиньяк, – снова гордо пояснил Макс. – По данным этого года – около трех тысяч жителей. Кстати, именно вот тут, на скале, делал свои предсказания бог Аполлон. Полиньяки – его прямые потомки.
То есть мне предстоит влиться не просто в княжеский род, а в семью олимпийских богов! Значит, надо быть готовой ко всему, в том числе и к заслуженной каре Зевса. Вряд ли владыке понравится, что кто-то со свиным московским рылом притащится в их олимпийский калашный ряд…
– Теперь понятно, почему твой князь такой любвеобильный, – попыталась пошутить я. – Весь в пра-пра-пра, сколько там надо раз это произнести? В Аполлона, короче. У того детей немало было, насколько я помню. Причем так же, как у князя, – все от разных жен.
– Ну, так далеко я не заглядывал, – пожал плечами Макс. – Однако идея классная! Надо Альберу на это дело намекнуть! Венценосные особы очень любят обнародовать родство с богами. А тут оно вообще – прямое! И говоришь, князь по поведению на Аполлона похож?
– Один в один, – подтвердила я. – Давай дальше. Владения посмотрели, главу рода вычислили.
– Девиз семьи, – поднял палец Макс. – Sacer Custos Pacis, то есть Священный Хранитель Мира!
– Здорово, – лицемерно восхитилась я.
– А то! – задрал нос мой полоумный гость. – Среди Полиньяков, милочка, были и кардиналы, и министры, и дипломаты. А титул принца был пожалован Полиньяку самим Папой Римским!
Кстати, и Июльская революция во Франции началась тоже из-за Полиньяка!
– Да ну! – поразилась я. – А наш Октябрьский переворот, случаем, не они организовали? Ленин, Владимир Ильич, в генеалогическом древе не числится?
– Не смешно, – скривился Макс. – Полиньяк тогда был премьер-министром и подписал документ, фактически отменяющий во Франции конституционную монархию. Неужели не помнишь? Он предложил распустить депутатов, изменить закон о выборах, отменить свободу печати…
– Конечно, помню, – кивнула я. – Чего ж не помнить? Как вчера было. Лично стояла на баррикадах, отстаивая свободу печати. ГКЧП называлось. А на броневике – Ельцин. Или Горбачев. Не разглядела. Слезы счастья глаза застили. А может, там тоже Полиньяк был? Я гляжу, ни одной заварушки без этого славного рода не обошлось!
Макс с подозрением посмотрел на меня, но комментировать не стал и продолжил:
– Коньяк любишь?
Ответа, впрочем, не требовалось.
– «Prince Hubert de Polignac» пила? Наш коньяк! Фирма владеет пятью тысячами гектаров виноградников.
– В двадцать пять раз больше, чем все Монако, – автоматически прикинула я.
– Вот именно! Поэтому мы не пойдем путем Гримальди! Мы пойдем путем Полиньяков. Тем более что на сегодняшний день это одно и то же.
Вы бы стали спорить с буйнопомешанным? Одна фраза: «Prince Hubert de Polignac» – наш коньяк – чего стоила! Вот и я решила – не буду. Себе дороже, а потому лишь скромно кивнула, заранее соглашаясь со всем, что он скажет.
– Ну а теперь – главное! – гость, как завзятый фокусник, распахнул пиджак, картинно запустил руку во внутренний карман и извлек оттуда, одновременно разворачивая, как надушенный платок аристократа, обычную тонкую бумажку из факса. – Читай! – и он всучил эту заплатку мне, будто директор Дворца бракосочетания – свидетельство о долгожданном браке с коронованной особой.
«Паспортные данные», – прочла я. Ниже шел список из десятка фамилий.
– Номер четыре, – нетерпеливо пританцовывая, подсказал Макс.
– Полиняк, Дмитрий Викторович, – вслух прочла я. И уставилась на Макса, вообще ничего не понимая.
