Ознакомительная версия.
К зиме он стал так необходим, их семье, что Варя с ужасом ждала, что вот сегодня, он придет такой весь спокойный, уверенный и скажет — «Мне завтра в командировку».
Ей вспомнилась последняя командировка мужа, когда Тимур, как-то недобро усмехнувшись, заявил, что это в последний раз.
Они поссорились, они, очень часто ругались после рождения детей. Денег не хватало, а еще муж заставил родителей через суд выделить ему долю из причитавшейся ему квартиры, и дети перестали интересовать бабушку и дедушку.
Потом Тимур взял ипотеку, и они переехали в эту новую, слишком шикарную квартиру. Что произошло с ними, с их любовью?
Тимур приезжая из командировок отсыпался, скачивал в интернете американские боевики и целыми днями ел в кровати, и смотрел сериалы.
Варе иногда казалось, что она живет с чужим человеком, настолько настоящий Тимур, был не похож на того молодого курсанта, которого она полюбила. Словно кто-то стирал его память о той нежности, с которой он к ней раньше относился. Отцовство его не радовало, детей он не замечал, и только требуя от жены отчет о покупках, узнавал, что Насте скоро в школу, а Жорик уже стал ходить. В поликлинику Варя ездила на такси, в женскую консультацию одна, весь уклад жизни был подчинен графику командировок Тимура. Папа приехал — в доме наступала боязливая тишина, папа уехал, праздник для всех.
Ей иногда чудился даже звериный оскал, когда небритый, полупьяный он набрасывался на нее, и сама она сравнивала себя толи с волчицей, толи с собакой. Все заканчивалось очень быстро, без ласки и нежности, муж, чувствуя ее холодность и разочарование, стал наведываться к молоденькой соседке. Потом возвращался, грязно рассказывая подробности, Варя зажимала уши ладонями, тогда он бил ее под одеялом, чтобы не слышали дети и соседи.
Она занимала у соседей деньги и уезжала к матери. Мать, злобясь от Вариной «гордости», обрушивала на дочь и внуков попреки. Дети становились нервными, Жора плохо говорил для своего возраста.
Потом она возвращалась, стирала грязное белье, после мужниных утех, мыла посуду, и все начиналось сначала.
У нее фактически не было мужа, у детей не было отца, но когда ей принесли справку о смерти, она забыла все плохое Хотя Настя и Жорик помнили синяки на мамином лице, и их внезапные переезды к бабушке, папа стал для них самым храбрым, самым сильным и умным.
И вот встреча с Алексеем. Они были разные, как день и ночь, Тимур и Алексей, и внешне, и по отношению к ней и детям.
Но Алеша, не мог быть другом бесконечно. Варе стали сниться стыдные жаркие сны, в них из командировки возвращался Тимур, но когда они уединялись в спальне, она видела во сне руки Алексея, гладила рыжий ежик волос и любила, любила его, такого застенчивого и терпеливого.
Глава 6
Когда ты нужен. Варя
Варя любила зиму, ей нравился чистый морозный воздух, с детства она хорошо каталась на коньках, и конечно самый любимый праздник — Новый год. Уже были написаны письма Деду Морозу, она прочитала их вместе с Алексеем, Настя хотела пластилин, Жорик радиоуправляемый танк.
Дети спали, Варя с Алексеем сидели на кухне, и вдруг женщина выключила свет, в полумраке, шепотом начала нелегкий для обоих разговор.
— В военкомате мне отказали в начислении пенсии, сказали, что Тимур после срочной службы не подписывал контракт с Министерством обороны. В соцзащите могут назначить пенсию, но просто по потере кормильца. Это конечно копейки, но не это главное, ведь он куда — то уезжал, я видела шрамы на его теле от ранений. Может мне надо, было, идти в другое ведомство. В какое-то секретное, да? Леша, ведь вы должны знать.
— Варя я ничего не могу сказать определенного, но, как узнаю, сразу сообщу.
— Но ведь ты регулярно отдаешь мне какие-то деньги, ты говоришь от товарищей. Значит, ты все знаешь! Я не хочу ждать, ты должен сказать мне всю правду, самую тяжелую, но правду, слышишь!
— Правда, одна, Варя, Тимур погиб. Я там был.
Варя долго молчала, а потом когда пауза стала невыносимой, спросила:
— Это ты его убил?
Он поразился ее интуиции, и с горечью подумал — «значит любит».
— Это был честный бой, он просто выбрал другой путь. Может если бы мы встретились раньше, что-то можно было исправить. Но случилось то, что случилось. Каждый делает свой выбор.
Варвара встала из-за стола, отвернулась к открытому окну и тихо сказала:
— Уходи. Ты должен был сразу сказать. В интернете до сих пор приходят письма с предложением для наемников. Его еще не похоронили, ждут и в Африке и Ираке.
Он ушел, русский офицер Леха Егоров. У него одна жизнь, и ее он отдал бы за них: за женщину с копной светлых кудрей, за мальчика с ее зелеными глазами, и девочку с маминой улыбкой.
Он победил врага на войне, но не мог победить в верном Варином сердце.
Алексей перестал приходить, Варя оглядывалась, на улице, надеясь, он где-то рядом. В магазине специально набирала полные сумки, все ждала вот сейчас подойдет, поможет.
Потом приходил страх, он на войне, и больше они не увидятся! Как глупо, за столько дней не узнать номер его телефона.
Варя оглядывалась, на улице, надеясь, что он где-то рядом. В магазине специально набирала полные сумки, все ждала вот сейчас подойдет, поможет. Потом пришел страх. Он на войне, и больше они не увидятся! Как глупо, за столько дней не узнать номер его телефона.
Алексей пришел через неделю. Варя, не смогла заставить себя прогнать его и теперь смотрела, как он ест, вдумчиво, тщательно пережевывая пищу. После спокойно делает с дочерью уроки, на которые Варе, несмотря на все педагогическое образование, не хватало терпения. И напоследок, расположившись на ковре в зале, увлеченно собирает с Жорой конструктор, они серьезно обсуждал преимущество одних моделей танков перед другими. Тогда Варя и поняла, что привязывается к Алексею все сильнее и сильнее.
Время шло, Алексей выздоровел и снова был в командировке, она ждала и дети ждали. Настя, вытянувшаяся за зиму, и Жора. Они бежали впереди нее на любой звонок в дверь.
Надо было что-то с этим делать, он стал ей слишком дорог, чтобы вешать ему на шею обузу из двух детей, и свое прошлое. Иногда ей казалось, что ему просто одиноко в этом большом городе, и что она ему, как женщина совсем не интересна. Но то, как он брал ее под локоть, усаживая в машину, как боялся прижаться плечом сидя на диване, волновало ее, и становилось стыдно, за свое ожидание, и его надежду.
Соседская девчонка, Катя, любовница Тимура, тоже ждала, теперь уже Алексея. Она звонила Варе по телефону и обзывала ее старухой и «собакой на сене». Потом около двери написала черной краской: «Уступи лыжню!»
Соседки охали, ахали, но скорее язвительно, чем сочувствуя, Варя закрашивала надпись снова и снова, радуясь, что Алексей в командировке.
Глава 7
Тяжелый разговор. Леха
Возвращение к мирной жизни раньше всегда проходило для Егорова тяжело, особенно, когда терял боевых друзей. Он долго отсыпался в такие дни, потом наполнял холодильник продуктами, накупал военных журналов, книг про спецназ, и не выходил из квартиры по несколько дней.
Квартира эта, была бабушкина, мать Алексея, сгинула где-то на пересылке, вместо отца был прочерк, а бабушке по причине вяло текущего алкоголизма, органы опеки внука не доверили. Леха ее и не помнил, в гости она к нему не ходила, гостинцы не передавала, и то, что квартира досталась Алексею, была заслуга их командира.
«Батя», растивший двух дочек, всегда мечтал о сыне, но т. к. у мальчика была жива мать, ему разрешили быть только опекуном.
Егоров возвращался с очередного задания, в этот раз без потерь личного состава, и прямо с поезда, небритый, в полевой форме, которая ему шла неимоверно, постучался в знакомую дверь.
Вари дома не было, дети повисли на плечах, он целовал их, они визжали, так как щетина кололась. И тут из комнаты вышла пожилая женщина, с Варей ее делали похожей пушистые светлые волосы.
— Галина Михайловна, — она оторвала детей от мужчины и прикрикнула на них привычно властно. — Я мама Вари, а вы Алексей. Я наслышана о вас. Хочу Вам сказать, что мы больше не нуждаемся в вашей помощи. Я вышла на пенсию, и приехала, чтобы помочь дочери управляться с детьми и домом.
Женщина не предложила ни чаю, ни обеда, а есть хотелось до спазмов желудке.
Настя вышла из подъезда, чтобы идти в школу.
— А мама где, Настя?
— Мама ушла в налоговую, мы теперь ИП, — девочка смогла выговорить только вторую часть слова. — предприниматели, бабушка говорит, что это соседи, гады, заложили маму, что она на дому работает.
— Настен, бабушке конечно виднее, но гады плохое слово.
— Ну, фашисты, — убежденная в свой правоте поправилась девочка, и Леха не нашелся, что ей возразить.
Он пошел провожать Настю в школу. С ними увязалась Катя-соседка, юбка на девчонке была короче короткого, красивые стройные ноги, высокие каблуки, она почти была одного роста Алексеем.
Ознакомительная версия.
