– Не может. Давление. Ура! Тьфу, – Саша виновато улыбнулась. – У нее гипертонический криз, а я радуюсь, – скривилась, добавила: – Нам милостиво позволили присутствовать. Но строго-настрого велели ничего из одежды Соне не покупать. И по ресторанам ее не водить. Только в Эрмитаж.
– Блин, Сашка, – Зиновий притянул ее к себе. – Как ты с ними жила? – Потемнел лицом, добавил: – И как с ними теперь наш котенок живет?
– Слушай, – Александра взглянула умоляюще, – давай Соне все расскажем. И пусть сама решает.
– Да думал я об этом. Каждый день думаю, – вздохнул он. – Но очень боюсь. Так она хотя бы сестру старшую любит. А когда узнает, что мы ее предали?! Узнает, чем ты больна?
– Ладно, – Саша решительно спрыгнула с кровати, – поговорим в самолете. Давай одевайся. А я покупаю билеты и варю тебе кофе.
* * *
Когда Саша с Зиновием ездили в Питер, останавливались всегда в частной гостинице, переделанной из бывшей коммуналки. Просто, скромно, душевно. Но едкое мамино напутствие: «Только, пожалуйста, без красивой жизни» – сделало свое дело. И строптивая дочь назло заказала люкс в «Коринтии».
Зиновий протестовать не стал. Только фыркнул:
– Саша, ты взрослая, самостоятельная женщина!
– Знаю, – развела руками она, – но поделать с собой ничего не могу.
Александра и на выступление оделась будто специально, чтобы маму позлить: в кожаные брючки, кофту с вырезом и сапожки на шпильках. Увидь ее Ольга Егоровна, обязательно бы скривилась. Зато Соня наряд оценила – на разминке отстранилась от своего партнера. Показала Саше два поднятых больших пальца. И Венька – сделал то же самое.
Александра расплылась в довольной улыбке.
Зиновий снисходительно сказал:
– Да, наряд удался. Детям нравится.
Саша гордо расправила плечи. И незаметно подтянула блузку повыше – вырез, пожалуй, слишком смелый.
– А ты заметила, в чем наш котенок? – задумчиво произнес Зиновий.
– Ой, – смутилась Александра. – Я просто вижу, что она очень красивая… Сейчас разгляжу.
Нынешний наряд дочери с сиротской формой не имел ничего общего. Строгое черное платье с элегантным «хвостом» и открытыми плечами идеально сидело на точеной фигурке. Вместо заслуженных, стертых туфелек на ногах красовались другие – новенькие, с каблуком ощутимо побольше, но, похоже, очень удобные, потому что девочка по паркету не ходила – летала.
– Ольга Егоровна сменила гнев на милость? – хмыкнула Александра.
– Возможно. И потратила свою пенсию за десять лет вперед. Знаешь, сколько все это стоит?
– Сколько?
– Очень дорого. Крой итальянский. Ткань дорогущая.
– Но красиво! – Саша жадно разглядывала дочь. – Почему мы ей такое не купили?
– Потому что мы повели ее в рядовой танцевальный магазин. К отечественному производителю. А это все из бутика. Очень крутого.
Саша продолжала восторженно следить за дочерью. Произнесла:
– Да. Не врут модники. Одежда меняет многое. Посмотри, как она двигается! Сколько в ней жизни, драйва!
– Тут не только в платье дело, – тепло улыбнулся Зиновий.
Он тоже наблюдал за девочкой и видел, что каждый раз, проплывая в объятиях Веньки мимо их трибуны, Соня счастливо улыбается.
– Они первое место займут. Я чувствую, – твердо произнесла Саша.
И угадала: дочкина пара уверенно завоевала Гран-при.
– Сашенька-а! Дядя Зиновий! – налетела на них Соня после награждения. – Класс, класс, какой класс, что вы приехали!
Подбросила свой победный кубок в воздух, едва не уронила, расхохоталась:
– Я уже как пьяная! Но обязательно буду пить по-настоящему. Мне тренер разрешила пятьдесят граммов. Шампанского. Нальете?
– Наша мама сказала сводить тебя в Эрмитаж, – хихикнула Саша.
– Нет, только не это! – Девочка в ужасе округлила глаза.
– Тогда компромисс. Мы пойдем в ресторан – с видом на Эрмитаж, – сказал Зиновий.
– А где это? – начала Александра. Но быстро догадалась: – Это откуда открытку можно послать?
– Да.
– Что за открытка? – заинтересовалась девочка.
– Сейчас сама все увидишь.
И они отправились ужинать.
Ноябрьская питерская мгла будто на заказ рассеялась. Они сидели у окна на застекленной террасе. Странно было смотреть на строгую, четко выверенную Дворцовую площадь из ленивого, кругленького, уютного кресла.
Еда была безупречна. Официанты заботливы. Зиновий сыпал анекдотами, веселил своих дам. Саша и Соня сидели напротив него. Рядышком, обнявшись, как подружки.
Когда принесли десерт, Сонечка вспомнила:
– А что вы про открытку говорили?
– Сейчас тебе официант расскажет.
Тот немедленно подскочил. Вручил девочке почтовую карточку, ручку. Объяснил:
– Вид на фотографии – точно отсюда, из окна нашего ресторана.
– А что нужно делать?
– Напишите письмо, кому угодно. И адрес. А мы отправим.
– Давайте! – загорелась Соня.
И начала быстро писать, прикрываясь левой рукой.
«Мальчику, что ли?» – усмехнулась про себя Саша.
Она даже не думала подглядывать. Но девочка поставила точку и с выражением зачитала сама:
– Москва. Степанцевой Ольге Егоровне. Привет, мама. Мы сидим в ресторане с Сашенькой и дядей Зиновием. И нам хорошо.
Зиновий побледнел. Девочка бросила на него виноватый взгляд. И с вызовом молвила:
– Я специально так написала. Пусть она взбесится! Потому что с ней мне никогда не было хорошо. И в ресторан они меня не водили, только в «Макдоналдс».
Александра отвернулась к окну. Пусть дочь не заметит ее слез.
Зиновий тихо произнес:
– Так странно… Когда-то я сюда приходил со своим отцом. В последний раз в его жизни. Он умирал от рака, мы приехали прощаться с его любимым Питером. И тогда я тоже отправил открытку. Правда, не маме – самому себе. Но с теми же словами: «И нам хорошо».
– Дядя Зиновий, – смутилась девочка. – Простите.
– За что? – удивился он.
– Ну, я вам о грустном напомнила.
– Соня, да это, наоборот, так здорово! – просветленно улыбнулся он. – Что мы с тобой на одной волне. Наверно, это знак.
Александра взглянула на него умоляюще. Зиновий еле заметно покачал головой. И быстро сменил тему:
– Забыл спросить. Откуда у тебя такие платья красивые?
Дочь приосанилась:
– А у меня теперь спонсор есть.
– И кто же?
– Ой, там язык сломаешь. «Аудит-консалтинг-плюс». Или «Плюс аудит, минус консалтинг», – хихикнула девочка.
– А как они на тебя вышли?
– Ихняя президентша очень танцы любит. Ну и решила вложиться в меня. Типа в восходящую звезду.
– Кстати, знаешь, почему по-ихнему никогда не будет? – с серьезным лицом спросил Зиновий.
– Почему?
– Потому что слова такого нет.
– Ох, – закатила глаза девочка, – ну почему вы не мои родители? Даже, блин, когда мораль читаете – и то не обидно, а весело.
– Кстати, котенок, – вспомнила Саша. – Ты ведь собиралась шампанское пить?
– А что, можно?
– Пятьдесят грамм-то? Да вообще без проблем, – заверил Зиновий. И попросил официанта: – Два больших бокала шампанского. Самого лучшего.
Дочке подмигнул:
– А ты незаметно отопьешь. Хоть половину.
* * *
В полночь они посадили дочку на поезд. Бежали за вагоном, пока не кончилась платформа. Соня вжималась носом в стекло и слала им воздушные поцелуи. Тренер, стоявшая у соседнего окна, смотрела на родственников словно на сумасшедших.
А когда поезд исчез в питерском сумраке и они, запыхавшиеся, остановились, Зиновий сказал:
– Надо колоться. Все, больше не спорю. Время пришло.
– Я тебя люблю, – отозвалась Саша.
И всю дорогу до «Коринтии» оба обсуждали, как это сделать, чтоб нанести дочери как можно меньшую травму.
Потом, в номере, выпили еще шампанского. Занимались любовью.
Зиновий заснул, Саша долго смотрела в окно на притихший Невский. Сна ни в одном глазу. Взяла телефон, увидела уведомление: «Ваш друг Степанцева Софья упомянула вас в своей публикации».
Открыла социальную сеть, прочитала:
«00.40, где-то под Петербургом. У меня сегодня был офигенский вечер. Мы с моей старшей сестрой Сашей и дядей Зиновием были в суперском ресторане. Фуа-гра, икорка, фаршированный осетр. Сумасшедший вид. Обалденные люди. А, ну и еще я сегодня получила Гран-при».
Александра улыбнулась. Поставила «лайк». И наконец крепко уснула.
Пробудилась только в половине десятого.
Зиновий, он сидел с планшетом на коленях, рассеянно ее поприветствовал:
– Доброе утро, зайка.
Лицо серьезное. И пустой кофейной чашки нигде не видно. Неужели даже кофе не попил? Не похоже на Зиновия-сибарита.
Саша зевнула. Подоткнула под спину подушку. Спросила:
– Ты чего делаешь?
Он досадливо отозвался:
– Ищу этот… «Плюс-минус консалтинг».
