Выслушав рассказы Опанаса и Коляныча, Юхансен вручил президенту ЗАО «Бермуды» свернутый вчетверо листок бумаги.
- Что это? - спросил Опанас.
Развернув лист, он передал его Арнольду.
- Тут по-английски, а-ну прочти.
Арнольд пробежал глазами текст и, улыбнувшись, вернул бумагу другу.
- Заявление. Прошу выдать мне вид на жительство на территории автокооператива «Бермуды». Число, подпись.
Опанас спрятал заявление в папку и сказал:
- На сегодня это уже третья просьба.
Петерсен и Свенсен спрятали глаза.
- Дядя Опанас, у меня к тебе тоже дело, - обратился Серега.
Проходя мимо Петра, Серега остановился и протянул Петру руку. Петро обнял Серегу. За столом повисла пауза. Ее прервал Коляныч:
- Браво, наконец, вы помирились. Серый, Петро, с вас поляна.
- Я не пнотив, - согласился Петро.
Серега, наконец, пробился к Опанасу.
- Знаю зачем пожаловал. Небось, машину пришел просить?
- Как вы догадались? - удивился Серега.
- Это, брат, опыт многолетнего общения с людьми. Иди к Константиновичу и скажи ему, я разрешил взять «Passat», оформи у него командировку. Да не подумай, будто я купился на твою хитрожопость. Мне же понятно, твоя серая тарантайка до Полтавы не доедет, а мы теперь за гражданку Мандрык в ответе.
- Ребята! - вдруг раздался голос Юрия Свиридовича из 289-го. - Как я мог забыть, сегодня в отпуск приехал Бандоля. Он в 19:00 приглашает уважаемое общество отметить круглую дату, у него до пенсии осталось ровно десять лет. Бандоля привез короб отличного вискаря.
- Жизнь продолжается, - потер ладони Коляныч.
Время медленно, но верно подползало к семи. Бермудовцы «сделали» канистру и под благостные разговоры вовсю полировались пивом, предвкушая завтрашние события. Шведы, находясь в центре компании, несмело клялись друг другу в какой-то обязательной понедельничной поездке в Полтаву. В глубине души понимая всю призрачность очередной утопии. Они на автопилоте выдвинулись за остальными на Бермуды. Познакомились с юбиляром Бандолей и уже через пять минут под бурные аплодисменты исполняли песнь Одина. Как и во сколько закончилась суббота, никто из троих не помнил.
Воскресенье началось в четыре утра. Пьяные, невыспавшиеся Юхансен, Петерсен и Свенсен чувствовали себя первыми христианами, которых злобные римские спецслужбы выковыряли из катакомб и повезли по Аппиевой дороге к месту казни. В автобусе они снова вырубились. В шесть утра на берегу Десны они дрожали от утренней прохлады, сбившись в кучку. Зевая, наблюдали, как бодро мотаются бермудовцы по берегу, выискивая рыбные места. Наконец, всё успокоилось, и они снова уснули возле своих новых друзей на шезлонгах, завернувшись в пледы.
- Наши вожди снова что-то затеяли, - указал на соседний мысок Коляныч.
- Я тоже заметил, - поддержал Коляныча Шурик. - ZZ-Top уже сутки места себе не находит. Глянь, да они даже удочек не расчехлили.
- Как интенесно, - загорелся чужой тайной Петро.
Между тем, у Опанаса и Арнольда состоялся разговор.
- Арнольд, - обратился к другу Опанас, испытывающе смеряв его взглядом, - хочу доверить тебе свою тайну и посоветоваться.
- Слушаю тебя, - мягко начал Арнольд, почувствовав деликатность ситуации.
- С чего начать? - чуть волнуясь, спросил себя Опанас.
- Начни с главного, - предложил Арнольд, - потом перейдем к деталям.
- Хорошо, слушай. Помнишь, Юхансен рассказывал про Мазепу, про долговую расписку Карла?
- Я даже заметил, как у тебя изменилось лицо.
- Так вот, Арнольд, - торжественно продолжил Опанас, - долговая расписка короля Швеции Карла XII хранится у меня.
- Как у тебя? - не поверил Арнольд. - Ты уверен, что это не подделка?
- Уверен. Вот уже три столетия этот документ в нашем роду переходит от отца к сыну. Моя фамилия не Тарабан, как это записано в паспорте, моя настоящая фамилия - Мазепа!!!
Арнольд побледнел и присвистнув, сел в траву.
- Да, моя настоящая фамилия Мазепа, мой прапрадед взял фамилию жены, потому что в те времена жить с такой фамилией было очень опасно. Вдобавок, у прапрадеда настроился бизнес с кацапами. У меня есть все метрики, справки и в любом суде я легко смогу это доказать.
- Подожди, ты хочешь сказать, что можешь предъявить финансовые претензии королевству Швеции в лице Карла XVI Густава?
- Ты неправильно выразился, - насупился Опанас. - Я не только могу, я хочу получить долг назад. Это деньги моего рода, и я не вижу оснований, чтобы они и дальше оставались в Стокгольме. Ведь документ заканчивается припиской «В случае смерти Ивана Мазепы, долг получит ближайший родственник». Позавчера я дал задание внуку подсчитать проценты, набежавшие за три сотни лет. Цифра у него получилась нереальная, мне пришлось все пересчитать.
- Ну, и… - Арнольд разволновался.
Опанас вздохнул:
- У меня вышло еще больше. Тогда я подумал, может, калькулятор врет, и перепроверил на счетах. Калькулятор не ошибался…
- Опанас, речь идет, по всей вероятности, о золотых дукатах, империалах и рублях, если это перевести по курсу в евро, то получится еще больше.
- В том-то и дело. Я, Арнольд, поэтому хочу просить тебя об участии в этом проекте.
- В качестве кого? - сглотнув, спросил Арнольд.
- Конечно, в качестве партнера.
- То есть по пятьдесят процентов?
- Каких пятьдесят? - распахнул глаза Опанас, - Я надеялся, тебя устроит один процент, сумма то ведь гиганская.
- Я, Опанас, понимаю, что деньги большие, но внутренний кодекс соглашаться не позволяет.
- Хорошо, слушаю твое реалистическое предложение.
Арнольд подумал:
- Десять процентов.
- А пять?
- Десять, - твердо подытожил Арнольд.
Опанас, покряхтев, протянул руку:
- По рукам?
- По рукам, - пожал руку Опанаса Арнольд и достал из нагрудного кармана куртки плоскую металлическую фляжку с изысканной инкрустацией и не соответствующие ей пластиковые стаканчики.
- Подожди, - остановил его наследник долга Карла XII. - Ты ознакомься с цифрами.
Арнольд принял листок, увидав сумму, побледнел и, снова свиснув, сел в траву.
- С этой бумагой без нитроглицерина знакомиться не рекомендуется, - выдавил из себя первую фразу Арнольд, переводя дыхание.
- Отож, - подтвердил Опанас, задумчиво глядя в даль.
- Хорошо, какой у нас план? - спросил друга Арнольд.
Опанас «вернувшись» из дали, начал решительно:
- Берем Свенсена, моем его в сауне, стрижем, бреем, устраиваем алкогольную блокаду, покупаем ему костюм от Воронина и начинаем переговоры с Его Величеством. Ты, Арнольд, переводишь дукаты в конвертируемые евро, да, вот еще, думаю, к этому процессу нужно подключить государство, так мы быстрее вернем долг.
- Опанас, - мягко остановил друга Арнольд. - Мы же партнеры. Давай последний пункт проголосуем.
- Давай, - согласился президент ЗАО «Бермуды», - ставлю на голосование вопрос о привлечении государства Украина для сотрудничества в получении долга Ивана Мазепы. Кто за?
Опанас поднял руку и с удивлением посмотрел на Арнольда.
- Ты чего не голосуешь?
- Потому что я против, Опанас. Не хочу, чтобы Конча-Заспа обогнала Беверли-Хилз по стоимости недвижимости. Пока остальные граждане не будут жить так, как живет средний американец, я не хочу дальше обогащать отечественных коррупционеров. Есть другие схемы, я потом тебе все объясню.
Опанас, подумав, согласился.
- Арнольд, давай фляжку, теперь, я думаю, можно вздрогнуть. Хотя у меня есть еще одно сомнение.
- Какое? - спросил Арнольд, разливая коньяк в стаканчики.
Они выпили.
- Гложут меня сомнения, милый друг, хватит ли у шведов денег?
- Нас это касается меньше всего, - беззаботно ответил Арнольд, ломая шоколадную конфету на две части. - Сами напрягутся, Евросоюз им поможет или МВФ, какая нам разница. Не хватит бабок, объявим Швецию банкротом и присоединим к нашей конторе на правах автономии.
Опанас снова застеклился, рассматривая бирюзовую даль.
- Как же она будет тогда называться? - задумчиво спросил он.
Теперь задумался Арнольд.
- Кооперативно-бермудско-конституционная монархия Швеция или филиал ЗАО Бермуды, конституционная монархия Швеция.
- А чего, красиво, - засмеялся Арнольд.
Остаток воскресенья прошел скомканно. Опанас и Арнольд рассеянно работали в жюри, удивляя публику своим апатичным безразличием к улову. Они успели поговорить со Свенсеном и теперь зорко следили, чтобы тот не крутился возле ящиков с бутылками. Произведя замеры и взвесив добычу, они объявили победителем счастливого Петра, умудрившегося достать из реки 45-килограммового сома. Переходящий кубок ему вручил прошлогодний чемпион, сосед Петра, Виктор Павлович. Опанас поддержал победителя конвертом с тремя тысячами гривен. За стол с традиционной ухой сели уже на закате. Свенсен, запрессованный между Опанасом и Арнольдом, с завистью наблюдал за соотечественниками, вдохновленными золотой палитрой вечера. Они вовсю угощались премиумом и готовились к исполнению новой саги про огненных великанов Муспелльхейма.
