Они заказали ужин с расчетом на долгий вечер, однако обоим кусок в горло не шел.
— Я так боюсь, — призналась Ксения, лениво ковыряясь вилкой в салате. — Думаю, а вдруг не получится, вдруг что-нибудь случится… Вдруг они не приедут, вдруг сядут как-то неудобно, и Серебряного не будет видно в зеркале… А самое главное — вдруг твоему отражению не удастся договориться с отражением Глеба. И что тогда?
— Перестань сейчас же! — возмутился Голубев. — Больных учишь мыслить позитивно, а сама как себя ведешь? И даже сомневаться не смей! Все у нас получится!
— О, я смотрю, царь Леонид настроен сегодня по-боевому! — Она кивком поблагодарила официанта в вышитой косоворотке, который подлил ей минералки в опустевший стакан.
— Да, Ксю, — подтвердил Голубев. — Я решил для себя, что буду бороться до конца. Как мой тезка-спартанец. Не выйдет с Серебряным — буду сражаться с болезнью. Теперь, когда ты рядом, я могу горы свернуть…
— Можно подумать, ты без меня этого не мог! — Она сделала большой глоток из своего стакана.
— Знаешь, мне тут на днях одна мысль в голову пришла… То, что я возглавил Завод, и все остальное произошло именно благодаря тебе. Ты тогда так больно меня ранила… И если бы я не занялся делом, то просто не знаю, как бы вообще пережил наш разрыв.
Ее вилка застыла в воздухе.
— Так что же, получается, я была права? Если бы мы были рядом, ты ничего бы не достиг?
— Не болтай ерунды! — возмутился Леонид. — Вроде большая умная девочка, а иногда такую ахинею несешь…
Она хотела что-то ответить, но он жестом попросил ее замолчать.
— Тихо! Кажется, приехали!
— Да, точно! Вон Ле… То есть, я хотела сказать, вон твое тело.
Лже — Голубев появился с большой шумной компанией, но Леониду настоящему никто в ней не был знаком, и это его почему-то обрадовало. Впрочем, нельзя сказать, что Глеба Серебряного окружали совсем уж неизвестные люди, — за один стол с ним уселись знаменитый певец, светская львица, чье фото постоянно появлялось на страницах глянцевых журналов, и узнаваемый политик. Последний был в центре внимания, видимо, как предположили Ксения и Леонид, праздновал какое-то событие в узком кругу.
— А наш общий друг времени не теряет, — констатировал Голубев, подцепив на вилку оставшийся кусочек рыбы. — Ишь, какие знакомства завел…
— А я думала, это твои бывшие приятели.
— Нет, я ни с кем из этих людей не общался… Ну что же он медлит, черт возьми!
— Ты о ком? — не сразу поняла Ксю.
— Да об отражении, чтоб его… Почему он сидит, как в гостях, почему не подходит к нему?
Тот, о ком шла речь, уловил негодование хозяина. Встретил его взгляд, кивнул. Неторопливо поднялся и медленно направился в нужный конец зала. По его виду не оставалось сомнений, что делать это ему совершенно не хочется.
— Давай опять выпьем, что ли! — Ксения подняла бокал с красным вином. — За успех нашего дела.
Голубев чокнулся с ней и машинально сделал несколько глотков, не отрывая взгляда от зеркала. То, что там происходило, ему не слишком нравилось. Его отражение, имевшее облик загримированного Кирилла Рощина, пыталось заговорить с отражением человека, выглядевшего так, как совсем еще недавно выглядел он, Голубев. Но отражение Глеба Серебряного, похоже, не желало идти на контакт.
— Ну что? Что они там? — нетерпеливо спрашивала Ксю. Она сидела спиной к зеркалу.
— Да ничего хорошего, — хмуро отвечал Леонид. — Похоже, он вообще не хочет разговаривать с ним. Мой что-то пытается втолковать ему, а он вроде даже и не слушает… Постой, поднял голову, что-то отвечает… Нет. Это он кричит на моего, жестикулирует, явно прогоняет прочь.
— Хорошо еще, что Серебряный тоже сидит спиной к зеркалу и не видит, что там происходит… — заметила Ксения. — Да ему и не до этого, вон как бурно он веселится. А эта моделина слева от него так и виснет на нем, тьфу, смотреть противно!
Отражение Голубева тем временем повернулось к своему хозяину и бессильно развело руками. «Извини, но я сделал все, что мог!» — говорил этот жест. Рассерженный Леонид знаком приказал ему продолжать. Скорчив недовольную мину, оно все же вернулось к отражению того, кто сидел за большим столом, и снова попыталось заговорить с ним. А тот, видимо, огрызнулся, решительно поднялся, оттолкнул несостоявшегося собеседника и направился прочь.
— Ну все… Это конец, — тихо проговорил Голубев.
— Не получилось? — От отчаяния карие глаза Ксении наполнились слезами.
— Нет, он уходит… Но постой! Кто это? О господи! Глазам Леонида предстало удивительное зрелище. Просторный зал ресторана в одно мгновение, словно в кино, заполнился людьми. То есть, конечно, в этом, реальном, зале, где они находились, не произошло ничего подобного, но там, в зеркале, вдруг появилась целая толпа, преградившая путь отражению Глеба Серебряного. Молодая женщина в пышных локонах и декольтированном бальном платье, офицер времен Первой мировой войны, старуха в чепце и наряде, точно из оперы «Пиковая дама», юноша с коком и в свитере с оленями, тоненькая девушка в алой кумачовой косынке… Возглавлял все это странное шествие старик в напудренном парике, камзоле, коротких панталонах, чулках и туфлях с бантами.
— Так это же… это отражения масонов и их потомков, жертв Серебряного, — узнал Леонид. — Ох, Ксюха…
Отражения толпой окружили своего незадачливого собрата. Он сначала сопротивлялся, что-то говорил, оживленно жестикулировал, но через некоторое время сник и вяло и покорно слушал то, что внушал ему пожилой человек в парике — Голубев догадался, что это было отражение Магистра «Ложи пятерых». Леонид с волнением наблюдал за развитием событий, а Ксения с такой же тревогой следила за ним.
Беседа в зеркале продолжалась довольно долго, накал страстей не утихал. К тому же многочисленные отражения, толпясь, то и дело заслоняли от Леонида его собственный бывший образ, и он никак не мог понять, что же все-таки происходит… Но вот толпа расступилась. У отражения Серебряного вид был подавленный, но у остальных — явно торжествующий.
— Кажется… — неуверенно проговорил Голубев.
— Неужели?… — радостно вскинула ресницы Ксю. — А ну, рассказывай!
— Подожди, подожди! — Леонид не торопился верить собственным глазам. А меж тем толпа в зеркале исчезла так же внезапно, как и появилась. По ту сторону стекла остались лишь образы ничего не подозревающих посетителей ресторана и официантов. Отражение Серебряного понуро вернулось на свое место. Зато уж отражение Голубева не стало скрывать своих эмоций. Оно запрыгало на месте, замахало руками и заорало во весь голос, так, что Леонид даже испугался, не услышат ли его остальные:
— Получилось! Ура! Получилось!
В которой Леонид Голубев вновь добивается своего
— Боюсь, как бы наша радость не оказалась преждевременной! — говорил спустя некоторое время Леонид, стоя перед зеркалом в номере своего отеля.
— Чего это ты вдруг? — удивилось его отражение. — Пока вроде все идет по плану… Раиса регулярно подсыпает в кофе препараты, и они действуют. Серебряный уже заволновался. И дважды жаловался своему отражению на недомогание, очень похожее на то, что он чувствовал в теле Кирилла Рощина. А отражение, как и было приказано Магистром, делало озабоченное лицо и советовало обратиться к врачу. А еще оно постоянно подогревает в своем хозяине мысль, что страшную болезнь он как бы захватил с собой из предыдущего тела…
— Ты это знаешь с его слов? — недоверчиво уточнил Леонид.
— Ну да, конечно, а откуда же еще?
— Вот это-то меня и беспокоит… Ох, не верю я отражению Глеба! Столько лет оно верой и правдой служило своему хозяину… А вдруг оно нас с тобой обманывает?
— Не волнуйся, все под контролем! Да будет тебе известно, что этим делом занимаюсь не один я, а множество и других отражений. Ведь нас всех так или иначе касается эта история. Эх, не хотел тебе говорить заранее, но уж ладно… Кажется, наш совет мудрецов нашел способ справиться с Серебряным, — шепнуло зеркало. — И если тебе удастся произвести обратный обмен, это, похоже, навсегда положит конец магии Глеба и прервет цепочку переселения.
— Да уж, было бы неплохо… Но сначала надо его осуществить, этот обмен… Ты говоришь, этот гад уже зашевелился и собрался к врачам? Что ж, это отлично… Только вдруг у нас не получится направить его именно к Ксении? А в любом другом месте ему сразу скажут, что с ним все в порядке.
— Не дрейфь! — успокаивал виртуальный собеседник. — Тут работа идет полным ходом, задействована масса людей вокруг него — не только домработница, но и охранники, водители, подчиненные, приятели и м-м-м… знакомые дамы. Все они настроены своими отражениями на то, чтобы говорить при нем о чудесной клинике в Лефортове, где работает крупный специалист Ксения Волжанская, «случайно» забывать листовки и рекламные буклеты и так далее.
