Ознакомительная версия.
Ладно, он снял пальто и пиджак, переложил мобильный телефон в карман рубашки. Попытка не пытка.
— Снимите часы!
Натан повиновался.
— Расстегните рубашку!
— Вы настоящий параноик.
— Я не стану повторять.
Вздыхая, Натан расстегнул рубашку. Лерой осмотрел его.
— Хотите еще что-нибудь увидеть? — вызывающе поинтересовался Натан. — Воспользуйтесь моментом — я как раз надел трусы от Кельвина Кляйна.
— Ваш телефон, будьте добры!
— Это смешно!
Лерой выхватил у него телефон. Вот черт!
— Ваше кольцо!
— Не смейте трогать его!
Грид подумал мгновение, потом взял адвоката за запястье.
С быстротой молнии Натан схватил Лероя за горло и прижал к двери.
— Хррррл… — пытался что-то произнести Грид.
Натан сильнее придавил его:
— Не смейте трогать его! Понятно?!
— Хррррл… по…нятно.
Адвокат резко отпустил руку. Лерой согнулся и закашлялся, восстанавливая дыхание.
— Черт, Дель Амико… вы мне заплатите за это!
— Ладно, пошевеливайтесь, Лерой! — приказал теперь Натан, выходя из туалета. — Думаю, вы позвали меня не для того, чтобы угостить супом с моллюсками.
На небольшом столике, покрытом клетчатой скатертью, стояли два бокала мартини. Посетители оживленно разговаривали, наполняя гулом помещение. Лерой сдал пальто, пиджак и мобильный телефон Натана в гардероб и теперь немного успокоился. Достал из кармана игральную карту и протянул адвокату.
— Девять первых цифр — это номер банковского счета на Багамах, — объяснил он. — Вы позвоните в ваш банк и попро́сите перевести деньги на этот счет. Банк называется «Эксельсиор».
Натан кивнул; жаль, что Эбби не смогла это записать. Черт возьми, ему нужен мобильный! Но для начала необходимо усыпить бдительность Лероя.
— Неплохой расклад, Грид.
— Правда ведь?
— Да… никаких следов. Остается только смешать карты, чтобы удалить доказательство шантажа.
Лерой вдруг разозлился:
— Хватит петь дифирамбы! Звоните в банк!
— Напомнить вам, что вы конфисковали мой телефон?
— Вы воспользуетесь телефоном ресторана.
— Как вам угодно.
Принужденно улыбаясь, Натан посмотрел на Лероя, поднялся и направился к стойке, будто именно это ему и нужно. Такая готовность выполнить приказание показалась Лерою подозрительной.
— Подождите, Дель Амико! Лучше возьмите ваш мобильный, я хочу слышать разговор.
Натан забрал свой телефон из гардероба и убедился, что тот включен. Итак, нет проблем. Подумал об Эбби: как он и предполагал, девушка ждала на том конце провода, вооруженная магнитофоном. Сейчас настала его очередь играть. Ему защищать дело в суде — удастся ли Натану Дель Амико, великому адвокату, разговорить Грида Лероя? Да, если он «лучший». Но лучший ли он еще?
Адвокат вернулся к столику и небрежно положил мобильный на стол; чувствовал, что Лерой опять начинает нервничать.
— Ну что, будете звонить завтра или все же сейчас?
Натан взял телефон, сделал вид, будто включает его, потом сказал:
— Вообще-то мой банкир обедает рано и…
— Прекратите цирк, Дель Амико!
Натан поскреб затылок:
— Мы договорились о десяти тысячах долларов, так ведь?
— Не делайте из меня дурака, черт возьми!
— Успокойтесь, вы, возможно, получите за день то, что я копил всю жизнь…
— Шевелитесь!
— Что вы чувствуете у черты, за которой начинается другая жизнь? В глубине души я уверен — вы задаете себе кучу вопросов: неужели я буду просыпаться каждое утро и говорить: «Это правда, я богат?», неужели…
— Не провоцируйте меня!
— Послушайте, может, перенесем это на другой день, Грид? Мне кажется, вам не по себе…
Лерой яростно ударил кулаком по столу и наконец произнес слова, которые Натан пытался из него вырвать:
— Звоните в ваш проклятый банк и прикажите перевести миллион долларов на мой счет!
— Очень хорошо, чудесно, как скажете — вы главный. — «А я лучший».
Натан взял телефон, выключил его, чтобы отсоединить микрофон, и сразу же снова включил. Позвонил в банк Филу и приказал перевести средства — под неусыпным оком Лероя.
— Ну вот, деньги переведены.
Едва он произнес эти слова, как Грид встал с места и затерялся в толпе. Натан пытался за ним проследить, но не сумел — Грид как испарился.
Лерой вышел из ресторана. Этот человек был настолько непримечателен, что Эбби чуть не пропустила его. Он прошел несколько шагов и позвал такси.
— Аэропорт Ньюарк! — сказал он водителю, открывая дверь.
Эбби подбежала к машине.
— Я тоже еду в Ньюарк, может, поедем вместе? — И с такой скоростью запрыгнула в машину, что не оставила Лерою возможности отказаться.
Едва они успели проехать несколько метров, как у Эбби зазвонил телефон.
— Думаю, это вас. — Она протянула телефон Лерою.
— Что все это значит?
— Сейчас узнаете. А я собираюсь выйти здесь. — И постучала в стекло, предупреждая водителя. — Счастливого пути, господин Лерой!
Такси остановилось, Эбби вышла. Лерой ошарашенно смотрел ей вслед; телефон все звонил… Лерой сомневался, но любопытство взяло верх над осторожностью.
— Алло? — И он с изумлением услышал свой собственный голос: «Звоните в ваш проклятый банк и прикажите перевести миллион долларов на мой счет!» — «Очень хорошо, чудесно, как скажете — вы главный». — Черт, что за игра, Дель Амико?!
— Игра человека, который согласен заплатить один раз, но не два.
— Что вы собираетесь делать с записью?
— Ничего, просто сохраню, как вы храните свои видеокассеты. Сохраню на всякий случай. Но только от вас зависит, использую ли я ее когда-нибудь.
— Я не собираюсь шантажировать вас второй раз, если вас это волнует.
— Надеюсь, Грид, иначе вы сядете за решетку.
— Второго раза не будет.
— Я хочу вам верить. И еще кое-что, Грид: они никогда не выполняют своих обещаний.
— О чем вы говорите?
— О деньгах, Грид, о деньгах.
Солнце садилось над Нантакетом; целый день непрерывно дул западный ветер. С наступлением темноты волны яростнее накатывали на берег и с грохотом разбивались о скалы, защищавшие виллу Векслеров от стихии.
Джеффри и Мэллори стояли на закрытой веранде, которая нависала над водным потоком. Это было самое впечатляющее место в доме — стеклянная обсерватория над океаном.
Мэллори вернулась из Бразилии утренним рейсом. Она приехала в Сан-Диего и сразу позвонила родителям в Беркшир, но служанка сказала, что «господин и госпожа» решили провести Рождество в Нантакете. Встревоженная, она вылетела в Бостон и вот уже час как находилась на острове.
— Теперь, Мэллори, ты все знаешь.
Джеффри подробно пересказал ей события последних дней. Ничего не упустил, начиная с момента, когда он, совершенно пьяный, сбил Бена Гринфилда; потом поведал о поступке Натана и закончил историей с Гридом Лероем — зять держал его в курсе последних событий. Открыл ей и то, как двадцать пять лет назад обвинил мать Натана в краже, которой та не совершала. Изложил все, умолчал только об одном — что Натан скоро умрет.
С глазами, полными слез, Мэллори подошла к отцу.
— Есть новости об этом ребенке?
— Я звоню в больницу по два раза в день. Его состояние стабильно. Но может случиться что угодно.
— Как ты мог? — сдавленным голосом проговорила Мэллори. — Как мог позволить Натану взять вину на себя?
— Я… я не знаю, — пробормотал он, — он так хотел. Он думал, что так будет лучше для всех…
— Особенно для тебя!
Эти слова больно резанули Джеффри; он не знал, как оправдаться: он дал обещание Натану, и сдержит свое слово, пусть даже будет выглядеть трусом в глазах дочери. Такова его ноша, способ искупить вину.
— Но ты же не допустишь, чтобы его посадили в тюрьму?
— Нет, дорогая, — заверил ее Джеффри, — обещаю, что вытащу Натана. Хорошо я умею делать только одно, и я сделаю это.
Джеффри посмотрел на свои руки: они предательски дрожали, выдавая желание выпить. Уже третий раз за последние пятнадцать минут он сделал несколько глотков минеральной воды в надежде, что она облегчит его страдания.
— Прости, Мэллори!
Он чувствовал себя ничтожеством, стыд, поселившийся глубоко внутри, как будто парализовал его.
Мэллори подошла к стеклянной стене, со всех сторон окружавшей веранду. Она смотрела далеко вперед — туда, где линия горизонта соединялась с кромкой океана. В детстве во время бури она не решалась приходить сюда из-за шума волн и ветра — в этом месте он был особенно сильным. Неистовство стихии ужасало ее, ей казалось, что она стоит в самом центре урагана.
Джеффри решился сделать шаг к дочери:
— Дорогая…
Она повернулась, посмотрела на него — и наконец упала в его объятия, как когда-то десятилетней девочкой.
Ознакомительная версия.
