Несколькими неделями раньше судно под названием «Осло-фьорд» отчаливает в свое первое плавание из Осло в Нью-Йорк. Билеты раскуплены задолго до отправления. Помимо королевской четы на борту находятся студенческий хор под управлением Сигурда Торкильдсена, директор норвежского пароходства Густав Хенриксен с женой, управляющая фру Миккельсен, директор Клоуманн с женой, судовладелец Клавенесс с женой, директор Бакер-Грендаль с женой и многие другие. Толпы людей собираются в гавани, чтобы проводить пароход и вручить на прощание пассажирам розы, гвоздики, лилии и орхидеи. «Дамские шляпки, увитые тончайшими вуалями различных оттенков, сами казались весенними цветами», — писала газета «Дагбладет» на следующий день.
Всем хотелось попасть на Всемирную выставку.
Всем хотелось увидеть то, что Грувер Вален и его люди называли страной будущего.
По-другому выставку называли Изумрудным городом.
Или Страной Оз.
Прямые чистые улицы. Музыка на каждом углу. Звонкие фонтаны и фейерверки по вечерам. Парк аттракционов с американскими горками, каруселями и живой музыкой, девушки в легких платьях и эротичный храм, созданный самим Сальвадором Дали.
В тот год Гленн Миллер сочинил свою «Лунную серенаду».
Наконец-то люди увидели, какой станет жизнь в будущем, и жизнь эта показалась им высоконаучной, светлой, справедливой, рациональной, надежной и богатой. На выставке были представлены новейшие изобретения и достижения — Рикард Блум никогда не видел ничего подобного: посудомоечные машины, холодильники, кондиционеры, суперсовременные автомобили, говорящие роботы, цветная фотопленка «Кодак» и нейлоновые чулки фирмы «Дюпон».
Выступление президента Рузвельта на открытии выставки показывали по телевизору — американский народ впервые видел своего президента по телевизору, а персонал выставки — женщины, одетые в форму скаутов, казались самыми красивыми женщинами в стране.
Наибольшей популярностью пользовались «Дженерал моторс» и его «Футурама» — развлекательная поездка в мир будущего, каким он станет через несколько лет.
После поездки каждому выдавался значок, на котором было написано: «Я видел будущее».
«Помнишь?
Все вместе.
Перед капсулой Купалой».
— А что такое Ку-па-лой? — спрашивает Сандер.
— Это такая блестящая, похожая на торпеду штука, которую люди зарыли в землю. Это как будто машина времени или капсула времени, сделанная из меди, хрома и серебра — но меди там больше всего. В капсулу положили разные вещи и зарыли ее в землю. И решили, что никто не должен эту капсулу откапывать, пока не пройдет пять тысяч лет.
— Пять тысяч лет?
— Ровно пять тысяч лет.
— Почему?
— Чтобы те, кто будет жить в 6939 году, узнали кое-что о том, как жили люди в 1939 году.
Капсула времени Купалой по-прежнему лежит под землей в парке Флашинг-Медоуз. Рядом стоит маленький монумент с торжественной надписью, о которой давно позабыли. Больше от Всемирной выставки не осталось ничего, за исключением нескольких символических построек.
Вот что лежит в капсуле времени:
Записанные на микрофильмы романы, журналы, комиксы и газеты 30-х годов. Фотографии людей, животных, домов, квартир, дорог и парков. Описание архитектуры и дизайна того времени, информация о достижениях в области науки, медицины и производства, очерки, рассказывающие о том, как выглядит рабочий день на фабрике и в конторе. Там лежат послания Альберта Эйнштейна, Томаса Манна и Роберта А. Милликана; американская конституция, Библия и словник, который содержит тысячу самых употребительных слов английского языка — на случай, если в 6939 году английский язык будет забыт.
— В капсулу положили много разных вещей и закопали в землю, — говорю я Сандеру.
— Каких вещей? — спрашивает Сандер.
— Самых разных. Ты их наверняка знаешь. Такие же вещи были дома у Рикарда и Юне в Бруклине. Будильник, консервный нож, пара очков, авторучка, электрическая лампа, фотоаппарат, пилочка для ногтей, английская булавка, зубная щетка, наручные часы, кружка с Микки-Маусом, пачка сигарет, электрическая бритва, бейсбольный мяч, колода карт, долларовая купюра, женская шляпка.
Люди, закопавшие капсулу времени Купалой в 1939 году, написали приветственное послание археологам, которые откопают ее в 6939-м.
Послание звучит так:
«Каждая эпоха полагает свой триумф над всеми предшествующими историческими периодами окончательным и бесповоротным. Так, в наши дни многие считают, что человечество уже достигло своего апогея в материальном и социальном развитии. Согласно другой точке зрения, мы победным маршем движемся к новым и новым свершениям, которые по своему великолепию и размаху превысят все, на что сегодня способна наша фантазия, к новым мирам, где будут царить мощь, богатство и счастливая жизнь. Мы согласны с теми, кто думает так, мы верим, что человечество разрешит мировые проблемы, преодолеет преграды и победит противоречия, мы верим, что нас ждет великое будущее».
1939 год. Это было в мае или в июне. Рикард Блум купил новый фотоаппарат фирмы «Кодак». В отличие от своих друзей, он мог позволить себе такую роскошь. В магазине маскарадных костюмов дела тогда шли отлично, как, собственно, и всегда. Может быть, потому, что Рикард, подобно сказочному Веслефрику, никогда ни в чем не знал отказа. Хотя он не просил о многом. Во всяком случае, в тот раз. В тот день. Он попросил незнакомую девушку — наверно, туристку, приехавшую издалека на Всемирную выставку, — сфотографировать его вместе с семьей перед капсулой времени Купалой. «Постарайтесь, чтобы мы все поместились в кадр. Моя жена Юне, мой добрый друг Сельма, мои дочки Анни и Элсе. Мы из Норвегии», — сказал он и, сам не зная почему, расправил плечи. Девушка, разумеется, согласилась. Она говорила о том, как здорово иметь фотоаппарат и как ей хотелось бы получить такой в подарок на день рождения.
Все встали перед камерой. Посередине — Рикард, он обнимал Юне и Сельму, дети стояли впереди, прижавшись к маме.
«Улыбнитесь!» — сказала девушка, приготовившись нажать на кнопку.
«Улыбаемся!» — прокричал Рикард.
* * *
Время близится к шести. За окном стемнело. Сейчас мы с Сандером пойдем на улицу, чтобы зарыть в землю клад. Мы собираемся зарыть его недалеко от дома, в маленьком парке. Я нашла коробку из-под обуви. Мы положим туда вещи, которые нам нравятся.
— Не хочу, чтобы наш клад пролежал в земле пять тысяч лет, — говорит Сандер.
— Да уж. Это совсем ни к чему.
— А сколько он там пролежит? Когда мы его снова откопаем?
— Ну, можно через год, за несколько дней до следующего Нового года.
— Давай.
Мы кладем в коробку фотографии Жюли с Александром, Сандера и мою.
Я добавляю туда старый снимок, на котором Рикард, Юне, Сельма и Элсе с Анни стоят перед капсулой Купалой. Вообще-то, мне не хочется с ним расставаться, даже всего на один год. Красивая фотография. На ней все такие веселые. Но Сандер сказал, что для того, чтобы клад был настоящим, в нем обязательно должны быть ценные вещи.
Мы кладем в картонку сто крон. Сандер расстается со своей пробкой, которую носил в ранце. Из кухонного шкафа Сандер достает открывалку, ложку и зеленую салфетку. Все это он тоже кладет в коробку. Я спрашиваю, стоит ли положить туда его рисунок, тот, на котором «Манчестер юнайтед» играет с «Ювентусом». Сандер считает, что стоит. Потом мы находим книжку, которая нравится нам обоим, — «Шляпа волшебника» Туве Янссон — и тоже отправляем ее в коробку. Я кладу туда же диск Этты Джонс (старые записи), папино письмо, локон Анни, который храню с самого детства. Я говорю Сандеру, что он должен выбрать один из своих футбольных стикерсов. Самый хороший. Тот, что с Деннисом Бергкампом.
Сандер отказывается.
— Тогда это будет не настоящее сокровище, надо класть только то, что тебе и вправду очень дорого, — говорю я.
— Может, вообще не будем ничего зарывать? — тихо спрашивает Сандер, держа в руках свой самый любимый стикерс.
— Почему же не будем? Мы ведь через год снова все откопаем.
— А вдруг кто-то найдет наш клад раньше, чем мы его откопаем?
— Придется рискнуть.
Сандер бережно опускает стикерс в коробку.
Мы одеваемся потеплее. На улице идет снег. Он больше не тает, он так и остается лежать на земле. Я надеваю теплую куртку, шарф и сапоги. На Сандере стеганые штаны, пуховик и сапоги на меху. В руках у меня лопата. Сандер несет коробку. Мы спускаемся по лестнице и выходим во двор. Кошка так и сидит у подъезда. Увидев нас, она фыркает. Затем встает и направляется вслед за нами по тротуару.
На улицах почти никого.
