– Боже мой, как я боюсь самолетов!
Девушка, с самого начала полета казавшаяся мне несколько нездоровой, сидела теперь и вовсе бледная и легонько стукалась головой о спинку сиденья.
– Девушка! Да что же вы так переживаете? – сказала я. – Вот увидите – все будет нормально. Через пару часов приземлимся в Испании.
Она недоверчиво покосилась:
– Откуда вы знаете?
– Ну… – помялась я (говорить ей, что я не знаю, а только так думаю, было неэффективно), – …так в билете написано.
– Мало ли, – девушка качнула своей чернявой в завитушках головой, – мне вон в паспорте написали, что я – Пилотова. А на самом деле наша фамилия Глотовы.
– Бывает! – отозвалась я, а про себя уже окрестила свою странноватую спутницу Пилоткой. – Я – Оксана!
– Люба!
Мы пожали друг другу руки, и после этого я уже сама не рада была, что ввязалась в разговор. Люба-Пилотка рассказала мне историю всех своих родственников до седьмого колена. Говорила она быстро и нервно, практически тараторила. Поминутно покашливала и откидывала от щек распушенные кудри.
После пятой истории, в которой повествовалось о том, как папа Пилотки недавно отравился картофельным пюре и на важном заседании грохнулся в обморок, я поняла, что можно не слушать. Мои мысли плавно переключились на Гарика. Он был так неестественно оживлен, когда провожал в аэропорту. Наверное, Гарик на меня смертельно обижен. Он ждал целое лето, чтобы захватить меня с собой к горному озеру, а я взяла и, дотянув до последнего дня, сообщила ему об Испании.
Сама не пойму: чего мне не хватает! Гарик замечательный! Он еще ни разу не дал мне повода усомниться в моей исключительности. Без него я бы чувствовала себя одинокой, покинутой. Да, вообще, не знаю, что было бы без него! Уж во всяком случае, нужду я до сих пор справляла бы у Марьи Петровны. Но мое сердце не пело по утрам. Не пело! Даже тогда, когда мы с Гариком просыпались в одной постели. Такое случалось нечасто. Поскольку ни я, ни он не ставили целью объединиться в быту. Каждый жил сам по себе, и обоих это устраивало. Я разгребала досуг для Гарика с большой охотой. Он приносился на встречи со мной, пронизанный счастьем. Но снова и снова я ловила себя на мысли о том, что это всего лишь редкая разновидность дружбы…
– А вы в какое место едете отдыхать? – заглядывая мне в глаза, спросила Пилотка.
– Э-э-э… – я с трудом переключилась обратно. – Кажется, оно называется Ла-Пинеда.
– И я! – она энергично потерла ладошки, в точности, как это делают мухи. – А гостиница?
Я уже напряглась.
– У меня студия в апартаментах «Торос».
– Я чувствовала! Я знала! – Пилотка выхватила из своей сумочки путевку. – Глядите, что написано!
Я, холодея, прочла: ««Touros». Апартаменты. 4 звезды»…
В следующие два часа мы прибывали, расшаркивались со встречающей стороной, осматривали через окна автобуса знойные каталонские земли. Впрочем, сказать, что погода стояла особенно знойной, было бы непозволительной дерзостью. Четырнадцать градусов плюс валящий с ног ветер. Даже море выглядело иначе, чем в моих грезах. Бурлило, сердилось. Воды его были темны и угрюмы.
– А я думала, в Испании жарко! – прокашлявшись после очередного рассказа, сказала Пилотка.
Теперь, когда подтвердилась моя правота по поводу удачного приземления, она не отставала от меня ни на шаг.
– Все так думают…
Зажатая со всех сторон ручной кладью, я сидела мрачнее тучи. Мало того, что придется брать напрокат утепленную куртку, так еще эта швейная машина строчит без остановки, не дает послушать про Христофора Колумба! Даже когда я осталась одна-одинешенька в собственном номере, мне еще долго слышался голос Пилотки: «А сестра считает, что мой день рождения – 12 апреля, потому что я всегда витаю в космосе!..»
Вспомнив это невероятно меткое высказывание, я ухмыльнулась и стала понемногу осваиваться. Прежде всего убедилась в наличии посуды в кухонных шкафчиках. Покрутила туда-сюда рукоятки плиты, стиральной машины. Опробовала на мягкость кровать. Вышла на лоджию.
Ветер не унимался. Полоскал над моей головой натянутый тент. Вздыбливал воду в бассейне, возле которого никого не было. Двор пустовал. Лишь спешил попасть в помещение какой-то продрогший абориген, одетый в униформу отеля.
С высоты шестого этажа я отметила про себя все близлежащие достопримечательности. Всего в нескольких метрах через дорогу – башня всемирно известной дискотеки «Cherry». Чуть поодаль – супермаркет, в котором я рассчитывала делать закупки. А уже совсем вдалеке высилась мертвая петля дракона, входящая в комплекс аттракционов «Порт-Авентуры». Я с замиранием сердца наблюдала, как медленно, словно гусеница, ползла наверх длинная вереница вагончиков. И оттуда стремглав ухнула вниз. Даже на таком расстоянии кровь в моих жилах сворачивалась от ужаса.
Я разобрала вещи, ополоснулась с дороги. Поздравила саму себя с началом отпуска, опрокинув стаканчик кремового ликера со льдом. А тут уж и вечер наступил. Пора было наведаться к морю. Я все еще возилась с выбором туалета, когда за мной зашла моя «космическая». Она вся так и переливалась. На ней был брючный костюм из посеребренных пластин, в котором Пилотка больше походила на неочищенную рыбу.
– Пойдем, подышим морским воздухом? – предложила она.
– Да я и сама уже об этом подумала… – в отличие от нее, я оделась в простоватые штаны и рубаху из льна.
Мы вышли. Оказалось, от нас до набережной всего несколько метров. Спустившись по песку к самой воде, мы долго брели длинным-предлинным пляжем. Вдоль него чередой тянулись отели и прибрежные ресторанчики, где, судя по запахам, жарили-парили морские деликатесы. Какие-то люди то здесь, то там плясали задорные танцы. Смеялись, галдели. Слышалась в основном одна иностранная речь. Вот еще чудаки – папа и сын – удили рыбу в бушующем море. Кого, интересно, они надеялись выловить? Разве что выкинутого на берег мертвого дельфиненка…
Мы уже зашли так далеко, что скрылись из виду последние вывески баров. Их неоновые фруктово-банановые коктейли остались далеко позади. Побережье вокруг приобрело дикий настороженный вид. Пилотке приспичило искупаться. Мне, честно говоря, такое и в голову прийти не могло. Холодно, неуютно, хотелось как можно скорее вернуться назад.
Но Пилотка была неумолима. Она, как наяда, скинула с себя одеяние и осталась точно в таком же пластинчато-серебристом купальнике. Разбежалась, как-то мелко и ужасно смешно перебирая ногами. И встретила грудью вставшую дыбом волну!
– Смотри не утопни! – крикнула я. Пилотка не отозвалась. Лишь мелькнула в свете луны чешуйчатым боком.
Я присела на камушек, уставилась на испанские звезды. По сути, они были точно такими же, как и везде, но очень большими и ясными, как глаза любимого человека.
Вот, оказывается, какими глазами смотрят с неба на эту страну!
Я тут же вспомнила Севу. А потом – и все треволнения, оставленные в Москве. В последнее время я все чаще и чаще стала задумываться о будущем фирмы. Что с нами будет через год, через два? Едва ли без гроша за душой мы когда-нибудь выбьемся в люди! Нам нужен щедрый, думающий господин вроде Мишани Талова. А может быть, даже он сам. Ведь он уже готов рискнуть капиталами! Зачем же искать кого-то еще? А уговоры об их совместимости с Иркой я беру на себя.
Подумаешь! Велика важность!
Итак, решено! По приезде домой иду разговаривать с Таловым!
Пилотка вылезла из воды, клацая зубами от холода.
– А я г-где-то слышала, что м-море ночью т-теплое…
Вместо того чтобы одеться, она обмотала ноги костюмом и уселась рядом со мной.
– Ты спать, что ли, собралась?
– Нет, ноги погрею.
– Слушай, Люб, кончай выкрутасничать! Я, между прочим, тоже замерзла! Давай, снимай купальник! Переодевайся и пошли!
– Нет! – Пилотка испуганно огляделась по сторонам. – Вдруг меня кто-нибудь увидит!
– Да кто тебя здесь увидит, чекалдышка ты этакая! – не выдержала я. И как меня только угораздило спутаться с этим чудом природы!..
Благо в последующие два дня я была избавлена от общения с ней, поскольку провела их на экскурсиях.
Первый день был полностью посвящен Барселоне. Мы въехали в город со стороны торгового порта, и какое-то время за окошком мелькали одни промышленные кварталы. Но вот мы свернули в историческую часть. И здесь мне, наконец, стало ясно, почему наш гид всю дорогу долдонил о Гауди. Казалось, каждая улица в Барселоне была пронизана его архитекторской мыслью. Дома подчас встречались такие причудливые, что поневоле вспоминались жители сказочных Цветочных и Солнечных городков.
Утро стояло чудесное. Ветер утих. Судя по еле заметной дымке над крышами, день обещал выдаться жарким. Исходя из программы, озвученной гидом, еще и очень насыщенным.
Сначала нас повезли в Собор Святого семейства, который вездесущий Гауди строил на протяжении жизни. Да так и не достроил – угодил под трамвай. Теперь собор с переменным успехом достраивался разными зодчими. Так что я – избегающая больших народных скоплений – смогла разглядеть только ту его часть, что поддерживалась строительными лесами. Вдобавок ко всему гурьба бешеных японцев отдавила мне ноги, а пара из Бельгии, улыбаясь улыбкой всех иностранцев, разбила мою фотокамеру.
