Необходимо отловить Неторе любой ценой: его авторитет оценивался весьма высоко в “Коза Ностре”. Продолжая лежать в ванне, я решил, что сначала уничтожу людей из его ближайшего окружения. Они и одуматься не успеют. У Неторе тоже не должно остаться времени на составление планов. “Ясно, что у него уже есть какой-то опасный план на уме”, – подозревал я.
Разница между мной и Неторе заключалась в том, что опорой ему служила сплоченная и существующая издавна организация, тогда как наша деятельность носила спонтанный характер.
Пора атаковать, прикончить людей из ближайшего окружения Неторе и лишить его поддержки.
Я сразу начал действовать. На следующее утро я сел на краденый мотоцикл и вместе со своим сообщником отправился к одному из доверенных людей Неторе. Моя жертва работала в шиномонтажной мастерской. Я выстрелил ему в голову, не слезая с мотоцикла. Шиномонтажник скончался на месте, даже не поняв, что произошло.
Несколько дней спустя настала очередь кузена Неторе.
После этого убийства последовало предложение о перемирии. Я знал, что таким образом мафия пытается выиграть время, но не мог сказать “нет”, поскольку Неторе все равно где-то скрывался. Некоторые из моих врагов поведали, что тоже ненавидят Неторе, возлагая на него ответственность за эту войну. Я не был уверен в правдивости их слов, но взял это на заметку.
Я решил тоже потянуть время, но знал: как только выясню местонахождение Неторе, тотчас поспешу туда. Я заставил всех поверить, что соблюдаю договоренности, принятые моими дядьями и отцом в тюрьме: те думали, что я не нарушу их планов, сводя счеты со своими врагами. На самом же деле все эти договоренности были для меня пустыми словами. Мои родственники просидели в тюрьме уже много лет и утратили всякое представление о реальности. Они совершенно не знали обстановку на поле боя. К тому же отец слишком беспокоился обо мне и желал лишь одного: чтобы война побыстрее закончилась. Но я не хотел быстрого конца. Я давно понял, что жить мне осталось недолго – слишком много смертей вокруг. Хотелось бы мне узнать от отца и дядюшек, на каких условиях они заключили перемирие с мафией. Но я не пустился в расследование. Я перестал доверять их стратегии. Несчастные обманывали себя, они не подозревали, что разбудили дракона, который сожрет нас всех, одного за другим.
Наименьшее зло, которое могло приключиться со мной, – это тюрьма. Но даже в тюрьме я не чувствовал бы себя спокойно.
Скоро нашлись доказательства тому, что, прикрываясь требованием передышки, “Коза Ностра” вела грязную игру, наводя порядок в своих рядах при помощи автоматов Калашникова и сваливая всю вину на нашу группу. Бывший босс Рино Риццо, которому едва удалось избежать покушения, устроенного его же прежними союзниками, послал ко мне своих сынков для “срочного разговора”. Он не смог прийти ко мне лично, так как утратил способность двигаться: во время памятного покушения пуля перебила Рино позвоночник, навсегда парализовав его.
Сначала я подозревал ловушку. Но сыновья босса поручились за мою безопасность, согласившись на время моей встречи с их отцом остаться у меня дома, то есть, в сущности, стали добровольными заложниками. Мои союзники могли похитить их, если бы я не вернулся. На таких условиях я доверился и пришел на встречу.
Со стариком Рино у нас состоялся долгий и обстоятельный разговор, интересный с разных точек зрения.
Рино рассказал мне последние новости, которые касались всех участников борьбы, но в этот раз я слышал их с позиций “Коза Ностры”. Так, я узнал, что сверху поступил приказ заключить мир со всеми группировками, принять все наши условия, даже самые унизительные. Неторе должен был сдаться карабинерам, что он и сделал. Именно это доказывало правдивость слов Рино Риццо. Я, конечно, не особенно нуждался во всех этих подробностях, чтобы понять намерения мафии, – они были ясны и так. Однако некоторые сведения оказались полезны, поскольку пролили свет на цели, преследуемые моими новыми союзниками. Например, я не знал, что Пизани – один из кланов, вставших на нашу сторону, – примкнул к нам, чтобы решить свои личные проблемы с “Коза Нострой”, а потом собирался избавиться от нас самих.
– В конце концов, – сказал мне Рино, – когда мафия сообразит, с кем имеет дело и кто совершает убийства, она соберет всю свою военную, экономическую и политическую силу и раздавит вас, как клопов. Не питайте иллюзий, будто сможете нанести ей поражение. Уже случалось, что целые провинции благоденствовали в результате истребления нескольких семей, таких как твоя, Паторе и Марконе. Ты достал всех, Антонио, и тебе это даром не пройдет. Это только вопрос времени.
– Но зачем вы мне это все рассказываете? – спросил я.
– Затем, чтобы ты знал: пока идет война, тебе проще спастись. Запомни, твой злейший враг – мирная жизнь. Люди из “Коза Ностры” никогда не спешат. У каждого из них есть работа, семья, по воскресеньям они исправно ходят на мессу, и их почтение к религии настолько глубоко, что по пятницам они никогда не совершают убийств, ведь пятница – день, посвященный Богу.
– Приятно узнать, что они такие религиозные, – не удержался я от сарказма.
– Мы с тобой оба – ходячие мертвецы для них, – продолжил Рино. – Они посеяли слух, что я твой союзник, а ведь еще час назад я им не был. Но нельзя идти на попятную, запомни это хорошенько. Мне они даже не дали возможность защищаться, хотя мой прадед, дед и отец верно служили “Коза Ностре”. А теперь я сказал: хватит! Я хочу спасти своих сыновей. Я предоставлю тебе все необходимые сведения, а ты попытайся спасти от смерти моих детей, учитывая, что “Коза Ностра” пустила слух, будто один из моих сыновей стал главой клана. Это в их духе. На каждых переговорах о мире они плетут интриги. К тому же возьми на заметку: сейчас мафия не ладит с некоторыми политическими лидерами, и это может быть тебе на руку, ведь мафия предпочитает решать свои проблемы последовательно, а не все разом. Пользуйся моментом, Антонио, ударь по ним посильнее.
Прежде чем попрощаться со мной, Рино добавил:
– И никогда не доверяй полностью своим союзникам. Они предают не из подлости, а потому, что слишком наивны и невежественны.
Я попрощался с ним – скорее, охваченный растерянностью, чем убежденный его доводами. Нужно было обдумать его слова. Я подозревал, что Риццо не просто хочет спасти своих сыновей, как он уверял меня, но им движут и другие мотивы, которые он скрыл. Я хотел не только разгадать истинные интересы старого босса, но и выяснить, соответствовали ли правде его слова.
Вернувшись к себе в убежище, я рухнул на койку с головной болью и заснул, даже не раздеваясь. Как только проснулся, сварил крепкого кофе, закурил и снова стал размышлять над словами старика Рино Риццо. Я взял лист бумаги и набросал сложную схему с именами, кланами, их сложными связями, явками. Благодаря этой схеме я понял, в чем заключалась двойная игра Пизани. С ними я желал потолковать в первую очередь.
Я решил навестить одного из братьев Пизани и пошел прямо к нему домой, без предупреждения. Это было против установленных правил, но меня это не заботило, так как речь шла о моей безопасности. Я задал Пизани несколько вопросов относительно моих личных врагов, которых я собирался атаковать. Пизани отвечал уклончиво, особенно после того, как я назвал ему кое-какие имена, однако он подтвердил многие факты, упомянутые Рино Риццо. Я не стал намекать Пизани, что догадался о его лжи, прикрываемой бесконечными возгласами: “Я не знаю!” Ясно, что он защищал некоторых из моих врагов, которые впоследствии, согласно планам этой семейки, должны были стать их друзьями.
Я действовал быстро. Воспользовавшись ценной информацией, полученной из разных источников, и не дожидаясь, пока будет запущен тяжелый маховик “мира”, я разделался с несколькими главарями “Коза Ностры”, которые спокойно властвовали в своих “тихих” городках, откуда заказывали убийства и организовывали массовые бойни лишь для того, чтобы сохранить равновесие сил в преступном мире. Именно эти подонки затеяли убийство моих родных. Многих из них я отправил на тот свет.
Мы победили. Мафия сдалась. Такой слух ходил внутри нашей организации, которую СМИ упорно называли “Стиддой”. Ребята бахвалились: как мало усилий понадобилось для победы! Одни возвращались домой, другие паковали чемоданы, намереваясь сбежать в какую-нибудь страну вечного лета и наслаждаться там своим изгнанием. Я слушал их разглагольствования и напрасно старался убедить, что наши беды только начинаются. Что предложение о перемирии, исходящее от мафии, – это ловушка, обман, мир продлится недолго. Особенно, если наши враги узнают, что я собираюсь убить Неторе, нарушая пакт о ненападении.
Конечно, все хотели, чтобы война закончилась, включая меня. Но в жизни не всегда можно добиться желаемого, особенно, если желание не совпадает с реальными возможностями. Мне было недостаточно убить Джуфу. Для осуществления мести, подготавливаемой годами, требовалось разделаться и с Неторе. Именно он и Джуфа уничтожили мою семью и превратили мою жизнь в нескончаемый кошмар.
