Вернувшись в знакомую обстановку, Антуанетта извинилась, что не может говорить, потому что у нее болит десна. Она не могла заставить себя рассказать все детали этого визита к врачу. Внезапно ее представление о госпитале изменилось. Это было место, где пациентов оберегали от внешнего мира, а не наоборот. Теперь госпиталь казался ей безопасным местом, где она чувствовала себя в своей тарелке, где ее понимали и даже заботились о ней.
Почему она так стремилась выйти отсюда, если внешний мир такой жестокий?
Когда Антуанетта впервые встретилась с психиатром, посещать которого должна была каждую неделю, она отнеслась к нему с подозрением. У нее включился механизм самозащиты. Антуанетта думала, что увидит очередного властного представителя мужского пола, который попытается заставить ее поверить в свою интерпретацию событий ее детства. Но вместо этого она увидела мужчину около сорока лет, с теплой улыбкой, в легкой спортивной куртке, и ее страх постепенно стал исчезать. Он задавал Антуанетте вопросы, а потом, в отличие от других психиатров, с которыми ей доводилось встречаться в психиатрическом отделении, откидывался назад и ждал, пока она ответит.
Доктор сразу же пояснил, что Антуанетте не нужно рассказывать ему те детали своего прошлого, о которых он может догадаться сам.
Вместо этого его интересовали влияние этих событий на Антуанетту и ее реакции, а также то, что привело ее в такое болезненное состояние. Он попросил ее подумать о том, какая помощь ей нужна, чтобы подготовиться к будущей жизни. Потом успокоил ее, сказав, что, если она почувствует дискомфорт, ей следует сообщить об этом. Именно такой метод он собирался использовать в работе с ней. Антуанетта еще больше расслабилась, когда доктор спросил ее мнение по поводу плана, который он выбрал для нее. Психиатр выказывал свое уважение и советовался с ней, чем завоевал ее полное доверие.
Проводя сеансы с Антуанеттой, он был верен своему слову и ни разу не спросил о причинах ее перевода в главное здание, а также никогда не задал ни единого вопроса об изнасиловании. Вместо этого психиатр расспрашивал ее о тех временах, когда она училась в колледже, и казалось, его больше интересовали ее успехи в учебе, чем подробности изнасилований.
Он поднял вопрос о ее работе в госпитале и спросил, хотела бы она ухаживать за психически нездоровыми людьми.
— Сестра сказала мне, что ты очень хорошо справляешься с пожилыми женщинами из палаты для слабоумных. Ты могла бы пройти курс обучения, если тебя это действительно интересует.
— Они мне нравятся, поэтому эта работа не кажется мне трудной. Кроме того, я могу отлучаться из своей палаты и целый день занята делом. — Антуанетта на секунду задумалась. — Нет. Наверное, это не то, чего бы мне хотелось. Хотя… — она улыбнулась, — скоро я уже перестану различать, какие люди являются пациентами, а какие нет.
Как и медсестры, он пытался вовлечь ее в разговор. Ему хотелось, чтобы Антуанетта рассказала, чем бы она желала заняться в будущем. Но мысль об уходе из госпиталя пугала ее, и она пока была не готова к этому.
Однажды доктор сказал ей:
— Ты почти поправилась, Антуанетта, и мы хотим найти способ, чтобы помочь тебе выйти отсюда. Подумай об этом. Мы еще поговорим на эту тему через некоторое время.
В тот момент ни доктор, ни его пациентка не знали, что у них осталось совсем мало времени. Жизнь готовила события, о которых они и не подозревали, и Антуанетте пришлось встать перед выбором: либо провести всю оставшуюся жизнь за кирпичными стенами госпиталя, либо выйти и снова столкнуться лицом к лицу с внешним миром.
Неделю спустя случилось событие, нарушившее ее ежедневный распорядок дня. Утром, когда Антуанетта собиралась на работу, ее вызвала старшая сестра. Антуанетта вошла в ее кабинет, и сестра плотно закрыла за ней дверь.
— Сегодня ты не пойдешь на работу, — начала она. — Твой психиатр хочет встретиться с тобой и обсудить очень важный вопрос. — Сестра на мгновение замолчала, а затем перегнулась к ней через стол, чтобы подчеркнуть важность своих слов: — Антуанетта, ты помнишь, о чем я говорила тебе, когда ты только попала в эту палату?
— Да. Вы сказали, что слышите здесь много печальных историй.
— А что еще я сказала тебе? — спросила сестра и, не дожидаясь, ответила за нее: — Что в твоем случае лечение может быть успешным. Я хочу, чтобы ты помнила об этом, когда пойдешь на встречу с доктором.
Через несколько минут Антуанетта сидела в кабинете психиатра и ошеломленно смотрела на него. Она услышала слова, которые повергли ее в шок.
— Твои родители собираются подписать документы, которые позволят оставить тебя на принудительное лечение, — спокойным голосом произнес доктор. — Это произойдет через четыре дня, во вторник.
Он объяснил Антуанетте, что, прежде чем предупредить ее, обсудил эту ситуацию со старшей сестрой. Его карьера окажется под угрозой, если руководство госпиталя узнает, что пациентку предупредили о решении, принятом совместно администрацией госпиталя и родителями, но он считал, что Антуанетта заслуживает того, чтобы узнать об этом.
— Ты должна понимать, что тебя ждет, если позволишь, чтобы это произошло. Сейчас рядом с тобой находятся люди, которые на твоей стороне и которые защищают тебя от реальной жизни в этой закрытой палате. Сестра пыталась помочь тебе, как могла. Но если вдруг тебя переведут в другую палату или назначат тебе другого психиатра, приверженца старой школы, ты останешься без защиты. Как пациентке под принудительным лечением тебе в любой момент могут назначить электрошоковую терапию или сильные лекарства, например паральдегид. Именно таким способом здесь привыкли держать пациентов под контролем. Тем более в твоей истории болезни есть запись, что ты без причин набросилась на другого пациента. Даже если ты не дашь ни малейшего повода назначить тебе электрошок или успокоительные, проведя здесь еще несколько месяцев, ты будешь уже не способна вернуться к нормальной жизни.
Потом доктор улыбнулся и произнес слова, которые никто в госпитале не говорил ей:
— С тобой все в порядке. Ты совершенно нормальный человек, реагирующий на ненормальные обстоятельства. Ты два раза попадала в госпиталь по причине депрессии, но ты просто была очень несчастна. Ты стала жертвой обстоятельств, на которые не могла повлиять. Ты чувствовала себя отверженной и ненужной. Конечно, ты и была отверженной — твоей семьей, школой, одноклассниками, даже людьми, которые наняли тебя на работу. Твои реакции абсолютно нормальны, учитывая, что тебе пришлось пережить. Злость, которую ты почувствовала, была первым признаком выздоровления. Ты должна была почувствовать злость по отношению к людям, которые так с тобой обращались. Что касается твоей низкой самооценки вследствие событий твоего детства, это можно исправить. Процесс уже пошел. Ты должна уважать себя за то, чего ты добилась: за то, что поступила в колледж и сама заплатила за обучение. А что касается твоей паранойи, — продолжил он, — я бы не стал использовать этот термин в ситуации, которая произошла с тобой. Ты сказала мне, что стала подозрительной к людям. Я думаю, это вполне понятно. Ты чувствовала, что люди говорят о тебе за спиной. Да, это классический симптом паранойи, но в твоем конкретном случае это было правдой. Они действительно говорили о тебе. — Он наклонился к ней и искренне произнес: — Тебе нет еще и девятнадцати, и впереди у тебя целая жизнь. Не губи себя в этих стенах, Антуанетта. Одна из причин, по которой ты заболела, — невозможность управлять своей жизнью. Но теперь все изменилось. Ты можешь сама принимать решения и нести ответственность за свое будущее. Я уверен, что ты справишься…
Потом он сообщил Антуанетте о ее правах, о которых ей раньше не говорили:
— Тебе известно о том, что пока ты находишься здесь добровольно? Это означает, что ты имеешь право выписаться в любой момент. Только когда твоим родителям сообщили о твоем переводе из психиатрического отделения сюда, они нашли время и согласились приехать и подписать необходимые бумаги. Пока ты свободна и можешь уехать отсюда. Завтра мое дежурство. Это означает, что, если ты захочешь уехать, тебе нужно будет обратиться ко мне.
Пока он говорил, Антуанетту одолевали различные эмоции. Она чувствовала шок при мысли, что ее родителям было известно о ее переводе в главное здание; ее охватил ужас, когда она узнала, что они готовы подписать документы, чтобы оставить ее здесь навсегда. А потом она ощутила смятение и замешательство, не зная, как поступить.
— Мне бы очень хотелось не торопить тебя и не вываливать все эти новости в подобной манере, — сказал доктор — но у нас мало времени. Я хочу убедить тебя, что твое будущее — за стенами этого госпиталя. Я хочу, чтобы ты посидела и спокойно все обдумала. Твое будущее в твоих руках. Сестра сделает тебе чай с бутербродами и отведет в комнату для посетителей. Ты можешь находиться там, сколько будет нужно. Когда ты все обдумаешь и примешь решение, я надеюсь, ты скажешь ей, что захочешь воспользоваться своими правами и уйти. Если ты решишься на это, завтра утром она приведет тебя ко мне. Вместе со мной будет еще один доктор. Ты должна сказать нам, что хочешь воспользоваться своим правом и выписаться. Антуанетта, я верю, что ты примешь правильное решение. А когда ты выйдешь отсюда, ты не должна недооценивать себя. Ты пережила события своего детства и выжила здесь. Подумай, ведь большинство людей не могут справиться с этим.
