– Она прошла в морг… и я слышал, как она сказала: «Элейн». И все.
– Она больше ничего не сказала? Только имя?
Я едва мог поверить в такую простоту. Именно так Христос воскресил Лазаря. «Встань и иди». Лучше бы не было таких чудес.
– Тернер, послушайте, – произнес я. – Мне нужно поговорить с вами.
Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами.
– Знаете, я не верил вам, – сказал он. – Думал, вы лжете или сошли с ума. Я был так самоуверен…
– Послушайте, – настаивал я. – Я знаю одно место. Там безопасно. Хочу отвести вас туда. Хочу поговорить с вами. – Я понизил голос. – Мне нужна ваша помощь.
Он снова вгляделся в меня.
– Помощь?
– Совершенно верно, – подтвердил я. – Там безопасно. Там вы сможете поспать.
Я не знал, в состоянии ли он хоть чем-то помочь. И все же решил: даже если инспектор тронулся, от него будет польза. От здравого смысла не было никакого прока – значит, нужно безумие.
– Вы поможете мне, – сказал я Тернеру. Обхватил его за плечи и поднял на ноги. – Мы убьем Розмари.
Я устроил инспектора в заброшенном доме на самой окраине Гранчестера и три дня ухаживал за ним. Он был в состоянии шока после пережитого ужаса, но постепенно приходил в себя. Мы почти подружились. Я отправлялся к нему, как только остальные засыпали, приносил еду, одежду, вино. Самое главное – я с ним говорил. Объяснил, что я собираюсь сделать, – уже не для себя, а ради спасения малой частицы человеческого, еще оставшейся во мне. У Тернера недолгие моменты здравомыслия чередовались с длительными периодами мании, что сильно напоминало мое собственное состояние в первые мрачные дни голода.
Когда меня настигала «маленькая смерть», я выходил на улицы, охотился в одиночку или шел к Элейн за остатками добычи, но никогда не включался в игру вместе с остальными. Во-первых, я слишком боялся полиции, объявившей розыск в масштабах страны после «трагедии в кембриджском полицейском участке». Из Лондона были присланы сотни полицейских, с десяти часов вечера по городу ходили ночные патрули, останавливали и допрашивали прохожих. Фактически действовал комендантский час, хотя Лэмб из Скотленд-Ярда заявил, что убийства, скорей всего, были делом рук сумасшедшего. А пока полиция изучала слухи и ложные следы, мы с Тернером вели лихорадочные разговоры. Нас точно можно было принять за сумасшедших. Я высказал все свои открытия и теории, каждую свою мысль.
И в наших разговорах всегда присутствовала Розмари – неотразимая и ужасающая. Я делил ее с Тернером, как любовницу, сладостную и ядовитую. В воображении мы тысячи раз изгоняли ее, заклинали, убивали. Трое суток мы замышляли убийство, потом нанесли удар.
В последний день августа.
Элис не знала, что бы она делала, окажись в доме кто-нибудь. Но там никого не было – пустое заброшенное строение, как и все окрестные здания. Тем не менее она с неожиданной ясностью поняла: именно здесь и встречаются эти твари.
При свете дня Элис увидела, что крыша дома полуразрушена: черепицы слетели, обнажив почерневшие балки. Все окна, кроме самых верхних, были разбиты, доски вместо стекол кое-как защищали от дождя. Одно незаколоченное окно щерилось осколками стекла, обгоревшие клочья занавески трепетали на ветру, как черный флаг. Элис осторожно подошла к крыльцу, добралась до взломанной двери. Деревянная филенка сгнила, петли вываливались, так что дверь не закрывалась до конца, словно приглашала войти в страшную сказку. Под треснувшей стеклянной панелью виднелись полустертые буквы – остатки списка жильцов, когда-то обитавших здесь:
Ш…ппер 1
…шли 2
…кин 3
Кен…и 4
Дом пустовал десятки лет. Элис оглянулась по сторонам – на улице не было ни души. Сделала глубокий вдох, толкнула дверь и ступила за порог, в темноту.
Внутри воняло сыростью, мочой, плесенью и веял слабый запах зверинца. Не только дети ночи использовали этот дом: на первом этаже остались следы других гостей – конфетные обертки, пластиковые пакеты и пустые тюбики из-под клея. В углу стояла коробка со сломанными игрушками, покрытая толстым слоем пыли. Элис задумалась о том, что случилось с проникшими сюда юными правонарушителями, и содрогнулась.
В доме было так пусто и тихо, что Элис засомневалась. Может быть, дети ночи нашли себе другое пристанище? Но, толкнув дверь в квартиру № 2 – судя по списку жильцов, здесь жил кто-то по фамилии Эшли, – она поняла: инстинкт ее не подвел.
В углу лежал матрас, прикрытый одеялами; вдоль закопченной стены выстроились в ряд стулья, стоял стол. На полу – бутылки, рассыпанная колода карт. На подоконнике – коробка из-под обуви, в ней шприцы и фольга. Свечи в пустых винных бутылках. К ручке двери привязан обрывок белой ткани с кровавыми письменами.
Атмосфера и ощущение предопределенности почти парализовали Элис. Ей казалось, что здешний воздух полон призраков; подобно ядовитым испарениям, они отравляли сознание, и вскоре она потеряла чувство реальности. Пропорции все время менялись: Элис одновременно была крошечной и беспомощно огромной, она застывала в преддверии ада и неслась быстрее света. Она стала марионеткой – дергалась на шелковой нитке вишневого цвета, танцевала, крутилась, боролась за каждый вдох…
Задыхаясь, Элис усилием воли стряхнула с себя этот морок и бросилась к окну. Призраки и иллюзии рассеялись; она успокаивала себя, заново училась дышать, собирала воедино раздробленные мысли.
«Бояться больше нельзя», – подумала Элис. Она приняла на себя обязательство и должна его выполнить, это неизбежно. Острая боль пронзала ее бок, пока она убегала от Джо, мчалась по переулкам, ныряла в арки; и в эти минуты Элис забыла про сковывающий страх. Как это получилось, она не понимала – просто осознала, что где-то между Кембриджем и Гранчестером твердо решила выжить. Наверное, она плохо подготовлена для низвержения Розмари и ее друзей, но она сделает все ради этого.
Неожиданный шум прервал мысли Элис, и волосы на ее голове зашевелились от страха. Одним движением она достала нож и повернулась лицом к едва заметному серому силуэту, выступившему из тени со словами:
– Наконец-то вы пришли сюда.
Элис замерла, сжав нож. Подстегнутый адреналином пульс отдавался у нее в ушах. Она узнала этого человека. Редкие седые волосы, небритые щеки, слезящиеся глаза и розовый шарф – тот самый бродяга, которого она встретила прошлой ночью. Мгновение она колебалась, но вспомнила про Джо и не убрала нож.
Старик едва заметно кивнул. Он выглядел трезвым; может быть, еще рано и он не успел надраться.
– Что вы здесь делаете? – спросила Элис пересохшими губами.
Старик опять кивнул.
– То же, что и вы, – ответил он. – Ну, почти. Я знал, что рано или поздно вы появитесь.
Бродяга критически глянул на нож Элис, посмотрел в ее бледное лицо, упрямые и испуганные глаза. «Боится, – подумал он. – Но за страхом таится упорство, о котором она сама не подозревает».
– Помните меня?
Элис кивнула, по-прежнему настороженно.
Старик мрачно улыбнулся.
– Я не тот, за кого вы меня принимаете, – сказал он. – Это лишь способ заставить людей держаться подальше.
Элис прищурилась, пытаясь избавиться от прежнего впечатления.
– Я запомнил вас прошлой ночью. Сразу было ясно – вы что-то замышляете.
Голос старика стал твердым, спина распрямилась, глаза почти перестали слезиться.
– Не понимаю, о чем вы, – отозвалась Элис.
– Прекрасно понимаете. Я знаю, что вы увидели в Гранчестере той ночью. И вы читали книгу Дэниела Холмса.
Он сделал шаг вперед, словно хотел подчеркнуть свои слова.
– Не двигайтесь. – Элис уставилась ему в глаза, приподняв нож. – Откуда вы узнали?
Незнакомец с легким раздражением покачал головой.
– Убери нож, девочка, у нас нет времени.
– Нет уж, – возразила Элис. – Сегодня мне уже показывали этот фокус. Если хотите поговорить…
Неожиданно старик подался вперед. Элис не успела отпрянуть, как он поймал ее руку, в которой был нож, и резко выкрутил. Его пальцы впились в тыльную сторону запястья. Элис инстинктивно дернулась назад, но старик уже поднес нож к ее горлу и стиснул левую руку; боль от захвата, пронзившая локоть и плечо, заставила девушку приподняться на цыпочки. Старик пару секунд подержал ее так, затем разжал руки.
– Вот, возьми свой нож, – сказал он, протягивая оружие. – В следующий раз держи его так, чтобы прикрывать себя, а противника удерживать на расстоянии вытянутой руки. А вот так тыкать лезвием бессмысленно. – Его голос повеселел. – Ну что, теперь уберешь его?
Элис положила нож в карман и принялась растирать ноющее плечо.
– Что вам нужно?
– Ты хочешь спрятаться в этом доме. Если поднимешься наверх, под самой крышей найдешь каморку с моими припасами – пара одеял, шоколад, фляжка с чаем. Бери все, что тебе нужно. Жди, пока не наступит ночь. Там еще несколько канистр с бензином – для чего, узнаешь позже. Ты…
