Бобби открыл огонь. В лобовом стекле появились две дырки – одна напротив водителя, другая напротив пассажира. Машину резко повело вправо и швырнуло на фонарный столб, оторвав при этом целившуюся в них руку с пистолетом.
Флоренс вскрикнула. Бобби подбежал к ней и потащил за собой. Они мчались по каким-то улочкам до тех пор, пока запыхавшийся Бобби не объявил наконец:
– О'кей, теперь можно шагом.
И они перешли на шаг – обычная матарская пара, неторопливо прогуливающаяся после убийства нескольких человек.
Повсюду были слышны сирены. Где-то в небе недалеко от них двигался вертолет.
– Ты в обморок падала когда-нибудь? – шепнул Бобби.
– Нет.
– Тогда давай.
– Что?
– В обморок падай, я тебе говорю.
Флоренс рухнула на тротуар, стараясь не повредить себе коленные чашечки. Она понятия не имела, зачем это, однако послушно закрыла глаза.
В следующую секунду она услышала чей-то мужской голос, по-арабски спрашивающий, что случилось.
– Она беременна, – раздраженно сказал Бобби, великолепно имитируя отсутствие всякого сочувствия и нежности.
– В ее положении нельзя разгуливать по улице, – сказал мужчина.
– Думаешь, я не знаю? Я ей двенадцать раз сказал, и еще тринадцатый, но она же упрямая. Думает – если будет гулять, то родит мальчика.
– Да услышит ее Всевышний. С ней все в порядке?
– Мне кажется, у нее началось. Надо бы вызвать «скорую помощь».
«Умница», – подумала Флоренс.
– Хорошо, я сейчас вызову.
– Аллах благоволит тем, кто помогает своему ближнему. Спасибо, брат.
Пока этот человек разговаривал по своему сотовому телефону, Бобби склонился к Флоренс и шепнул:
– Как это мне сразу в голову не пришло?
Общественная инфраструктура в Матаре была хорошо отлажена. Машина «скорой помощи» приехала через несколько минут. Флоренс успела к ее приезду затолкать свою сумку под абайю, чтобы выглядеть беременной. Водитель и санитар положили ее на носилки, а затем в машину. Бобби запрыгнул туда же следом за ней.
– В какую больницу? – спросил он санитаров.
– Имени Черчилля… То есть имени короля Бисма. Ее переименовали.
– Давайте быстрее, а то будете принимать роды прямо здесь.
Когда санитар склонился над Флоренс, чтобы закатать ее одеяние и застегнуть нарукавник прибора для измерения кровяного давления, Бобби стукнул его по затылку рукояткой своего пистолета. Затем он подобрался к водителю и прижал пистолет к его шее, взведя для пущего драматизма курок.
– Если хочешь жить, – сказал он, – поезжай в аэропорт. Если предпочитаешь умереть, то я могу сам сесть за руль.
Водитель всхлипнул и начал умолять о пощаде.
– Успокойся. Будешь делать, как я скажу, – все закончится хорошо.
Водитель продолжал всхлипывать и причитать – у него семеро детей, и он единственный кормилец, и он пропустил сегодня утреннюю молитву, поэтому, если сейчас умрет, он никогда не увидит рая.
Флоренс стянула с лежавшего без сознания санитара форменную куртку. Затем связала ему руки и заклеила рот лейкопластырем, которого в машине оказалось в избытке.
– Не гони, – сказал Бобби водителю. – И сирену выключи.
Водитель повиновался, все еще продолжая хныкать и причитать. Бобби сунул ему в руку рацию.
– Скажи диспетчеру, чтобы соединил тебя с медицинской службой аэропорта. Больше ничего ему не говори, – он посильнее прижал ствол пистолета к шее водителя.
Водитель сделал то, что ему было велено. Из рации раздался чей-то голос, и Бобби забрал ее у водителя.
– Говорит доктор Мансур бен Халибиб, личный врач Фетиша аль-Зира, помощника имама Малика, да будет благословенно имя его. С кем я разговариваю?
В голосе, который доносился из рации, мгновенно послышались интонации глубокого уважения:
– Саиф аль-Утаби, ваше превосходительство, к вашим услугам.
– Очень хорошо. Нам требуется немедленная эвакуация. У одной из жен имама тяжелая черепно-мозговая травма. Мы на пути к вам. Нам понадобится ваш самый быстрый лайнер с топливом до Каира.
– Но я не получал разрешения на это, ваше превосходительство…
– Я даю разрешение.
– Но, ваше превосходительство…
– Если жена имама умрет в «скорой помощи», я скажу ему, что это произошло из-за ваших ненужных вопросов!
Вот вам преимущество тоталитарного строя: чем ниже в пищевой цепочке находится человек, тем сильнее проявляется его готовность услужить хозяину.
– Мы все приготовим для вас, – сказал Саиф аль-Утаби.
– Мы будем на месте через пятнадцать минут. Известите охрану у ворот, чтобы нас пропустили без промедления.
– Да, ваше превосходительство.
Водитель «скорой» посмотрел на Бобби круглыми от страха глазами.
Дорога в аэропорт пролегала через пустыню. Бобби надел на себя куртку отключившегося санитара. Затем он приказал водителю остановиться у огромного плаката с рекламой игорных заведений в «Стране неверных», на котором мукфеллины понаписали всяких грубых слов. Флоренс держала водителя под прицелом, пока Бобби вытаскивал из машины санитара и укладывал его под плакатом.
Вернувшись в машину, он проинструктировал водителя о дальнейших действиях и как можно мягче сообщил ему, что в данных обстоятельствах невыполнение этих инструкций приведет к быстрой встрече с Аллахом независимо от того – готов к ней водитель или нет.
Флоренс выслушала все это и обратилась к Бобби по-французски, поскольку надеялась, что этот язык водитель не понимает.
– У них же есть военные самолеты. Они нас собьют.
– А что ты предлагаешь?
– Может, поедем в посольство? Они обязаны нас принять.
Бобби фыркнул:
– Ну да, им просто не терпится нас увидеть. Даже если морпехи нас не пристрелят, даже если мы прорвемся через ворота – что потом? Провести остаток жизни в подвале, любуясь недовольными рожами посольских козлов? Нет уж, спасибо. Я лично за самолет с медицинскими опознавательными знаками.
Флоренс пришлось согласиться.
Они уже подъезжали к аэропорту. Флоренс нацепила на себя все медицинские штучки, какие смогла найти в машине: респираторную маску, нарукавник для измерения кровяного давления, трубки от капельниц и бинты. Затем она улеглась на носилки, надеясь сойти за жену имама с очень серьезной травмой головы. Бобби сел рядом с дрожащим водителем, еще раз напомнив ему, что в кармане куртки у него заряженный пистолет. После этого он протянул руку и включил сирену и мигалки, окрасив пустыню вокруг них красными, белыми и синими всполохами.
У въезда в аэропорт был блокпост.
– Не нервничай, просто лежи и молчи. Разговаривать буду я, – сказал Бобби.
Машина остановилась. Путь ей преграждали солдаты с автоматами. Один из них жестом приказал водителю опустить стекло.
– Куда едете?
– Медицинская служба аэропорта, – ответил Бобби. – В чем проблема?
– Вопросы здесь задаю я. Объявлена тревога.
– Но нам срочно. Вы же сами видите.
Задние двери машины распахнулись, и внутрь заглянули два солдата. Флоренс неподвижно лежала на носилках, крепко сжимая свой пистолет под абайей.
– Кто это? – спросил солдат, стоявший рядом с окном водителя.
– Жена имама, – ответил Бобби. – Его любимая жена. Мы вывозим ее в Каир, – добавил он очень серьезно. – Она в критическом положении.
Солдат нахмурился.
– Нам ничего об этом не сообщали.
– А мне-то какое дело? – сердито сказал Бобби. – Никто не планировал эту травму заранее! Хотите, чтобы имам лично вам позвонил?
Солдат заколебался, а потом едва заметным и слегка презрительным движением головы показал, что можно проезжать. Задние двери «скорой» с грохотом захлопнулись. Солдат, который стоял перед машиной, отошел в сторону. «Скорая помощь» тронулась с места.
– Я думала, у меня сердце выскочит, – пробормотала Флоренс.
Водитель тоже был сам не свой. Бобби похлопал его по спине и заговорил дружелюбным тоном:
– Ты справился, друг. Все хорошо. Еще несколько минут – и все закончится. А ты потом будешь рассказывать эту замечательную историю своей жене и своим де…
В этот момент глаза водителя неожиданно укатились куда-то вверх, и он рухнул всем телом на руль. Машину швырнуло прямо навстречу огромному грузовику.
Бобби схватился за руль и резко повернул его, чудом сумев избежать столкновения с грузовиком. Флоренс упала с носилок в кучу медицинских принадлежностей.
– Какого черта!
Бобби одновременно управлял машиной, тянулся левой ногой к тормозу и вытаскивал из-за руля потерявшего сознание водителя. Флоренс освободилась от опутавших ее трубок и решительно поползла в переднюю часть машины. «Скорая помощь» тем временем с треском проломила деревянный барьер и выскочила на встречную полосу. Теперь даже случайному наблюдателю было бы ясно, что с этой машиной не все в порядке.
