– О господи! Да, извини.
Виолетта отправилась на поиски Старухи, но той нигде не было. Она обегала весь участок, два этажа старого дома, три нового и, наконец, обнаружила свою пропажу на самом верху, в зимнем саду, освещаемом большими окнами, проделанными прямо в крыше. Сидя на бортике декоративного пруда, Старуха болтала в воде ногами и смеялась. В руках у нее был сорванный тут же пышный белый цветок орхидеи. Она обрывала лепестки и бросала их в пруд, любуясь, как они, медленно кружа, садятся на воду.
– Вот ты где! А я уж с ног сбилась, пока тебя нашла. Ну что ты еще за забаву себе придумала, как дитя малое! Лучше меня послушай, мне с тобой поговорить нужно.
– Вот как? И чего ж тебе от меня надо, хотела бы я знать? – осведомилась Старуха, не отрываясь от своего занятия.
– Надо что-то делать со Стасом. – Виолетта хотела было присесть на стилизованную под старину скамейку, но передумала и осталась на ногах. – Пора приводить его в чувство. Этак он и правда сопьется, а ни мне, ни Аньке он в таком виде не нужен. Сделай с ним что-нибудь!
– Слушай, тебя не поймешь! То тебе нужно, чтобы он ни о чем не задумывался, то вдруг подавай свеженького как огурчик. Ты уж определись как-нибудь, что тебе надо!
– Да пойми ты, он же бизнесмен! – Виолетта вынула сигарету, щелкнула зажигалкой, закурила – А в бизнесе каждая минута дорога. Не дай бог, расслабится, упустит волну – и разорится. И что тогда делать?
– Так тебе только деньги от него нужны? – Старуха оторвала последний белый лепесток и бросила в воду бледно-розовую сердцевинку. – А я-то думала, у тебя любовь...
– Слушай, не зли меня, мне и без тебя тошно! – Виолетта нервно заходила между кадками с растениями.
– Это ты про охранника, что ли? – Вытянув руку, Старуха исхитрилась сорвать следующий цветок, на этот раз огненно-красный, и опять принялась за свое занятие. – Ну, тут все ясно. От него пора избавляться. Парень думать стал, а это вредно.
– Легко сказать – избавляться, а как?
– Как-как! Мне ли тебя учить? Последи за ним, поймай на чем-нибудь. Человек не ангел, где-нибудь, да согрешит. Ну выпьет там на работе, прикарманит чего-нибудь, мало ли... А ты тут как тут – хвать за руку!
– А ты поможешь?
– Да помогу, помогу, куда я денусь.
– И со Стасом?
– Да и со Стасом помогу. Что-то, я смотрю, совсем ты расслабилась, ничего без меня не можешь!
– Устала! – посетовала Виолетта, все-таки опустившись на скамейку.
– Ах ты, бедняжечка, – пожалела Старуха, но как-то не очень искренне. – Ну ничего, потерпи. Немного уже осталось...
* * *
Настроение охранника действительно очень не понравилось Виолетте, и она решила отнестись к словам Старухи со всей серьезностью. После похорон у нее появилось достаточно свободного времени, и теперь воспитательница тратила большую его часть на хождение по дому и строго контролировала, кто чем занят. Разумеется, Витек стал для нее объектом номер один, но за ним она наблюдала тайно – подсматривала, подслушивала и втихаря расспрашивала о нем остальную прислугу.
Вскоре ее старания увенчались успехом. Как-то в сумерках Виолетта сидела на веранде – так вышло, что после исчезновения Тины ей все больше не хватало тех вечерних посиделок, и теперь почти каждый вечер, если не было дождя, она одевалась потеплее и проводила час или два в ставшем привычным плетеном кресле, одна или в обществе Старухи. На этот раз с ней никого не было, Виолетта успела выкурить три сигареты и уже собиралась уходить, когда услыхала, как на дорожке шуршит мокрый после дождя гравий. Кто-то быстро подходил к веранде. Приглядевшись, Виолетта поняла, что это Старуха. Она была чем-то возбуждена и махала рукой, приглашая следовать за собой. Виолетта поспешила на призыв, и Старуха привела ее к воротам, точнее, к маленькому домику у ворот, где обычно находились охранники. Повинуясь жестам Старухи, воспитательница подошла к самой стене и осторожно заглянула внутрь через ярко освещенное окно. В комнате были Витек и Катя, сидевшие рядом на узком диванчике. Девочка уткнулась в мощное плечо охранника, и, хотя лица ее не было видно, ясно было, что она горько плачет – худенькие плечи так и тряслись от рыданий. Мужчина осторожно обнимал ее, ласково гладил по длинным спутавшимся волосам и, очевидно, пытался утешить.
– Тебе ничего не напоминает эта сценка? – ехидно поинтересовалась из-за ее спины Старуха.
Виолетта в изумлении обернулась к ней.
– Ну как же! Этот твой директор школы и учителка английского у него в кабинете! – захихикала старая карга. – Забыла уже? А я все помню! Ну-ка, пойди сейчас к ним и устрой такой же скандал, как тогда!
И Виолетта вновь воспользовалась ее советом. Ворвалась в домик охраны и подняла такой крик, что застигнутые врасплох Витек и Катя просто онемели.
– Виктор, да как же вы посмели! – Воспитательница орала так, что ее услышали в доме. – Мы вам доверяли, мы вас пустили в семью, а вы воспользовались положением и соблазнили ребенка! Не отпирайтесь, я сама все видела! Вы обнимались с девочкой, а ей, к вашему сведению, всего четырнадцать лет! Какая гадость, какая подлость! Ну, погодите у меня, я вам устрою! Вы бывший милиционер, сами знаете, что бывает за развращение несовершеннолетних!
– Перестаньте, мы не делали ничего плохого! – попыталась возразить пришедшая в себя Катя, но Виолетта не дала ей договорить:
– А ты вообще молчи! Тебе тоже должно быть стыдно! Совсем соплюшка, а туда же, на кровать со взрослым мужчиной! А что вы делали, а чего нет, скажет врач, к которому мы теперь отправим тебя на обследование!
– Так их, так! – задорно выкрикивала Старуха, будто смотрела спортивный матч.
– Я немедленно расскажу все Станиславу Алексеевичу! – С этими словами Виолетта выскочила вон, навстречу уже подтягивавшейся к домику охраны изумленной прислуге.
Ей повезло – Стаса она застала в редкий момент просветления. Тот проспал весь день и теперь проснулся, но выпить еще не успел.
– Станислав Алексеевич, да что же это такое делается! – с порога заголосила Виолетта. – Вы бы уж взяли себя в руки, честное слово. А то, пока вы тут расслабляетесь, ваш же собственный охранник чуть не изнасиловал вашу дочь!
– Катя? Что случилось? Где она, что с ней?! – Стас вскочил на ноги и тотчас схватился за голову. – Блин, как башка болит!
– Вот таблеточку примите! – Виолетта вынула давно приготовленное импортное лекарство. Старуха подала стакан воды, воспитательница бросила туда две таблетки и протянула Стасу. Тот послушно выпил.
– Что с Катей? – хрипло спросил он, возвращая стакан.
– Застала ее в домике охраны с Виктором, – сообщила Виолетта. – Обнимались и ворковали, как голубки.
– Витька! Да что за чушь, как он мог?
– Я сама удивилась! Вроде мы все ему так верили, как к родному относились! А он, оказывается, у вас за спиной... Ну Катя-то понятно, что с нее взять! Она еще ребенок совсем, голова и закружилась! Но он-то, он-то каков!
– Черт знает что! – Стас снова приподнялся, но тут дверь распахнулась и в кабинет влетела Катя.
– Папа, она все врет! – закричала она.
– Не ори! – поморщился Стас, вновь хватаясь за голову.
– Ты хочешь сказать, – тихо и внятно проговорила Виолетта, – что не была в объятиях Виктора? Сама не висла на нем, и он не держал тебя в охапке?
– Вы передергиваете, все было совсем не так!
– Вот что, с тобой я потом поговорю! – отвернулся от дочери Стас. – Иди в свою комнату и носа оттуда не смей показывать, слышишь! А этого сейчас же позовите сюда!
Катя хотела что-то сказать, но сдержалась, с ненавистью поглядела на Виолетту и убежала.
– Повезло тебе, что она не василиск! – захихикала Старуха. – И не эта, не «воспламеняющая взглядом». А то обгорела бы ты не хуже той дамочки, что в морге представляла из себя Тину!
– Замолчи! – огрызнулась Виолетта.
Стас удивленно посмотрел на нее:
– Вы это кому? Тут никто ничего не говорит.
– Извините, это я так... От нервов, – смешалась воспитательница.
– Расскажите мне толком, что там у них произошло! – преодолевая себя, попросил Стас.
Едва Виолетта закончила свою обличительную речь, раздался робкий стук в дверь, и на пороге кабинета появился совершенно потерянный Витек.
– Станислав Алексеевич, позвольте я вам все объясню!..
– Не нужно мне ничего объяснять! – жестко отвечал Стас. – Уж от кого, от кого, а от тебя я удара в спину никак не ожидал!
– Но, Станислав Алексеевич, вы все не так поняли! У меня и в мыслях не было...
– А пусть поклянется своими детьми! – предложила Виолетта, рассматривая свой маникюр. – Если ничего не было, пусть так и скажет: клянусь здоровьем детей, что не только не обнимал девочку, но даже пальцем до нее не дотронулся. – Так она и знала: лак на мизинце левой руки уже начал облезать.
– Нет, я правда ее обнял, но она ведь так плакала...
– Вот что, Виктор, – глухо проговорил Стас, то и дело морщась. Очевидно, лекарство еще не подействовало, и каждое слово отдавалось у него в голове мучительной болью. – С этой минуты ты уволен, убирайся вон из моего дома. Очень надеюсь, что у вас действительно дело не зашло далеко. Но если я узнаю, что между вами было хоть что-то, повторяю, хоть что-то, то я тебя из-под земли найду и убью, понял?! Своими руками убью!
