— Ага, — согласилась Аня с обоими. — Тогда берите мешки и пойдём.
А потом начался праздник. Аня уже и не помнила, когда её день рождения был таким праздником — шумным, весёлым, немножко бестолковым и очень тёплым. Настоящим. Наверное, в детстве так было. Но как было в детстве — это Аня в подробностях не помнила. В студенческой общаге дни рождения всегда отмечались с размахом, но её день рождения выпадал на каникулы, так что праздновался с мамой и бабушкой, тихо-мирно… Радостно, конечно, но совсем не шумно. А в замужестве её день рождения ни разу не отмечался. На работе — да, это было принято: чай, торт, букет цветов и какой-нибудь гостинчик от имени коллектива. Вадик вспоминал о её дне рождения, когда она приходила домой с букетом и с гостинчиком. Говорил: «Поздравляю. Хотя, если вдуматься, — какой же это праздник? Особенно для женщины. Ещё на год старше! Вот так жизнь и проходит». В прошлом году сказал: «Если уж ты считаешь свой день рождения таким великим праздником, что даже отмечаешь его на работе, то могла бы и обо мне вспомнить. Праздничный ужин приготовить, что ли. Цветы, свечи, шампанское, всё такое… Чтобы всё, как у людей. Так нет, тебе интереснее праздновать с какими-то чужими придурками, а о собственном муже даже не вспомнила». Вообще-то Аня заранее приготовила и праздничный ужин, и шампанское купила, и даже дарёные цветы с работы принесла. Честно говоря, совсем не потому, что хотела устроить праздник собственному мужу. Просто предвидела его возможную реакцию и решила подстраховаться. Страховка не помогла: Вадик заявил, что никакие бабские уловки не помогут ей завоевать его доверия, и ушёл в ресторан праздновать её день рождения. Один. Свои дни рождения он тоже всегда праздновал в ресторане, и тоже всегда один. Но подарки всегда требовал заранее. И всегда предупреждал, что именно хочет получить в подарок. Ему ни разу не пришло в голову, что и жене следует что-нибудь подарить, хоть раз в год, хоть в день рождения, хоть тот же букет цветов…
Аня нечаянно вспомнила всё это, когда царь Давид, шумно и суматошно помогая бабушке накрывать праздничный стол в увитой виноградом беседке за домом, вдруг замер посреди суеты, всплеснул руками, страшно вытаращил глаза и закричал:
— Ай, Нино, ты меня совсем заморочила! Такой стол наколдовала, что я даже про самое главное забыл!.. Руслан, мальчик, ты куда мешки отнёс? Неси сюда, сейчас мы подарки делить будем…
Ну вот, мы так не договаривались…
Что-то подобное Аня и предчувствовала. Далеко не во всех пакетах, которые приехали в багажнике, были фрукты, бутылки, банки и коробки с неизвестной науке едой. Оказывается, в некоторых — самых больших и тяжёлых — были ещё и подарки. И царь Давид тут же принялся эти подарки делить среди всех присутствующих. Аня растерялась. Мама и бабушка ведь ещё не знали царя Давида, ещё не привыкли к его размашистости, которая могла и напугать… Во всяком случае, Аня сначала действительно пугалась. Ну, ладно, бабушка вряд ли чего-нибудь испугается, а вот мама уже краснеет и таращит глаза, глядя, как из пакетов появляются коробки, завёрнутые в блестящую бумагу и перевязанные золотистыми лентами с пышными и кудрявыми бантами.
— Не бойся, — торопливо шепнула Аня маме на ухо. — Я тоже сначала боялась… Давид Васильевич всегда такой, главное — привыкнуть. Только не возражай, всё равно без толку, а он обидится.
— Я не обижусь, я рассержусь, — бесцеремонно заявил царь Давид, даже и не думая скрывать, что подслушивает. — Рассержусь — и уволю Аню. Потому что я тиран и деспот. Надя, девочка, прекращай краснеть. У вас это фамильное, да?
— Да, — растерянно ответила Анина мама и покраснела ещё больше. — То есть у нас с Аней — да, а у мамы, кажется, нет.
— Нино, ты почему не научила своих девочек не краснеть? — грозно вопросил царь Давид. — В наше время — и краснеть! Это уже давно не модно.
— Зато оригинально, — возразила бабушка. — А мода всё равно по кругу ходит, так что когда-нибудь это опять в моду войдёт… Давид Васильевич, ты бы подвинулся, что ли! Для твоих подарков уже и места нет, всю лавку заняли. Чего ж такое ты натащил, а? Анюта, иди, разворачивай, интересно же…
— Ай, Нино, как же ты не понимаешь? — Царь Давид, кажется, даже огорчился. — Такая умная девочка — а не понимаешь! Зачем подарок для Ани сюда везти? Он дома её ждёт. А это — для тебя, для Надежды, для Алины, для Руслана… Только я не знаю, кому что понравится, так что сами выбирайте.
— Во, это по-царски, — одобрительно сказала Анина бабушка и похлопала царя Давида по плечу. — Хорошо царём быть, а, Давид Васильевич?
— Мне нравится, — признался царь Давид.
Мама сидела рядом с Аней, краснела, слушала эту болтовню и смех Руслана и Алины, смотрела испуганными глазами, как все дружно распаковывают многочисленные подарки, держалась за Анину руку и время от времени шептала:
— Так неудобно… Давид Васильевич с подарками, а мы… Надо было и для него что-нибудь приготовить… Ой, так неудобно… Он что — правда всегда такой?
— Он хороший, — шептала Аня и гладила мамину руку. — А что командует — так это притворяется, не обращай внимания… По-моему, он бабушке понравился, да? А бабушка в людях разбирается. Мам, мне очень повезло с хозяином, очень, честное слово, ты не беспокойся ни о чём, я сейчас хорошо живу, даже счастливо, и работу не надо бросать, и компьютер у Давида Васильевича есть, и готовить можно что хочешь, он и сам часто готовит, честное слово… И ключи свои он нашёл, так что можно уходить-приходить когда нужно, никого не ждать… И телефон мяукает, как кошка…
— Вот и хорошо, вот и правильно, — машинально бормотала мама. — Но зачем же столько подарков-то?.. Это какие же деньги!.. А мы ему — ничего… Ой, как неудобно…
Но и мама постепенно успокоилась, почти перестала всё время краснеть, только в самом начале чуть не хлопнулась в обморок от подарка, который отказалась выбирать сама, поэтому подарок этот ей выбрали всем коллективом, — плоские наручные часы на плоском гибком браслете, который сверкал и брызгал разноцветными искрами, как бриллиантовый. Аня очень надеялась, что это всё-таки не бриллианты. Царь Давид поймал её сомневающийся взгляд, быстро сказал:
— Это мне девочки в магазине посоветовали. Сказали, что сейчас всякие стекляшечки очень в моде. Я Машке позвонил, она говорит: да, самое то. Тем более что Анна про маму рассказывала — какие у неё руки прекрасные. Машка говорит: браслет надо. А браслета подходящего не было, часики были, вот я и подумал: чего такое браслет? Совсем бесполезная вещь. А часы — они хоть время показывают. И красивые, не хуже какого-нибудь браслета… Да? Вон как сверкают, просто как бриллианты…
Ага, всё-таки не бриллианты, спасибо и на этом. Аня с облегчением перевела дух. Конечно, она и не ожидала, что царь Давид способен разбрасываться бриллиантами направо и налево, но всё-таки… Нет, наверное, всё-таки ожидала. Она уже привыкла ожидать от царя Давида чего угодно. Но вообще-то мог бы и предупредить, что собирается везти подарки всей её семье, а заодно — и примкнувшим к ней товарищам. Хотя примкнувшие товарищи, кажется, воспринимают всё как должное и никакого смущения не испытывают. Да и бабушка тоже… Вон как бабушка с Алиной спорят из-за того, кому какой мобильник достанется. Как дети из-за конфеты, честное слово… А Руслан ни с кем не спорил, сразу выбрал себе какую-то электронную игрушку — тетрис, кажется, — и притих в уголке, уткнувшись носом в маленький экран и азартно нажимая кнопки. Царь Давид наблюдал за всей этой суетой с весёлым интересом, продолжая по-хозяйски накрывать на стол, выставлять привезённые бутылки, выкладывать привезённые деликатесы на привезённые же блюда… Бокалы, вилки, ложки и большая ваза для фруктов были тоже привезённые и входили в число подарков — не кому-то конкретно, а так, в дом, как объяснил царь Давид.
Анина мама сидела молча, краснела и таращила глаза. Аня сидела рядом, держала маму за руку и потихоньку шептала:
— Не обращай внимания. Он всегда такой. Это ещё ничего, я думала, что хуже будет…
— Вот и хорошо, вот и правильно, — машинально шептала мама. Спохватилась и испуганно спросила: — А хуже — это как?
Аня не успела ответить, потому что царь Давид громогласно заявил:
— Девочки, мне у вас нравится. Я тут до завтра гостить буду. До самого вечера. У кого есть другие мнения?
— У меня сегодня дежурство в ночь, — сказал Руслан, не отрываясь от тетриса. — Мне обязательно на работу надо.
— Поешь — и езжай, — распорядился царь Давид. — Завтра к вечеру за нами заедешь. Или ещё ренегаты есть? Может, кому-нибудь ещё сегодня на работу надо?
Аня обрадовалась, что можно будет остаться здесь ещё на сутки, но тут же подумала: а где же такую толпу на ночь устраивать? Не на сеновале же?
— А куда же тебя спать положить? — озвучила бабушка Анины мысли. — Не на сеновале же? Так ты туда не долезешь, хромоногий.
