— Айви отослала меня, — сказала я, произнося имя Айви так, словно к моей коже прижали кинжал. Было больно. Так и должно было быть. — Она хотела защитить меня, — продолжила я. Вот, что сделала Айви. Она не спрашивала, чего я хочу. Она не дала мне выбора.
Она бросила меня, отослала меня, а затем отдала свою жизнь за мою, и это было несправедливо. Несправедливо, что она поступала со мной так, а мне приходилось жить с последствиями.
Несправедливо, что я была здесь, а она — нет.
— Айви сказала моей тёте нанять мне телохранителя, — слова Вивви вытянули меня из размышлений. — Для безопасности. Он ждёт в коридоре.
Я не знала, что известно Вивви. Казалось, было невозможно рассказать ей обо всём — об Айви, о Костасе, обо всём, что со мной произошло.
— Ты не обязана, — негромко произнесла Вивви. — Если ты ещё не готова об этом говорить, ты не должна этого делать.
— Да, — произнесла я. — Должна, — я сглотнула и продолжила. — Твой отец не покончил с собой.
Я не знала, сколько времени мы провели в моей комнате, но к тому времени, как я закончила, Вивви знала обо всём, кроме того, кем мне приходилась Айви.
— Ты меня не слушаешь! — из-за стены донесся голос Адама. Он кричал.
Долю секунды мы с Вивви неподвижно сидели там, но затем наши глаза встретились. Я выскользнула из кровати, а потом — из комнаты.
Айви пропала. С кем бы ни говорил Адам, кто бы ни хотел его слушать, я имела право услышать.
— Мой ответ — нет.
Я замерла за дверью в гостиную. С моего положения я мельком увидела говорившего человека.
Отец Адама. Человек, из-за которого Боди притащили на допрос, просто чтобы доказать что-то Айви.
Мой ответ — нет. Я гадала о том, каким же был вопрос, и почему от этих слов я почувствовала себя так, словно мой желудок был набит свинцом.
— Ты же знаешь, — со спокойной мощью произнёс Адам, — что я бы не стал просить тебя о чем-то, если бы ситуация не была…
— Отчаянной? — подсказал его отец. — Поверь, Адам, я прекрасно осведомлен о том, что ты обо мне думаешь. Ты дал понять, что не заинтересован в том, чтобы быть частью этой семьи.
— Не заинтересован в политике, — поправил его Адам.
— Ты был для этого рожден. Если бы ты ушел из войск, всего через несколько месяцев мы могли бы направить тебя в Сенат. Через десять лет ты мог бы претендовать на Белый Дом.
— Ты правда думаешь, что сейчас подходящее время для этого разговора? — коротко спросил Адам.
— Это ты пригласил меня сюда, — заметил Уильям.
— Потому что мне нужна твоя помощь, — кажется, Адаму было больно произносить эти слова. — Айви…
— Девчонка забралась тебе под кожу уже много лет назад, — голос Уильяма был настолько же обыденным, насколько голос Адама — напряженным. — Я никогда не понимал её власти над тобой. Если её не станет, я не пророню и слезинки.
Мои руки сжались в кулаки. Сама того не желая, я шагнула вперед. Отец Адама заметил меня за миг до самого Адама.
— Тэсс, — натянуто произнёс Адам. — Можешь дать нам минутку?
— Это не обязательно, — в таком же тоне произнёс Кейс. — Я как раз собирался уходить.
Я добралась до входной двери раньше него. То, что Адам просил его о помощи, значило, что, по мнению Адама, он мог помочь. Если Уильям Кейс хотел уйти от этого — от собственного сына — ему придется пройти через меня.
— Тэсс, — судя по тону Адама, он хотел, чтобы я убралась из этой комнаты, подальше от его отца. В любом другом случае, я послушалась бы его.
— Насколько я понимаю, — произнесла я, стараясь заставить Кейса снова на меня посмотреть, — у моей сестры есть что-то вроде страховки. Если с ней что-нибудь случится, многие влиятельные люди будут расстроены. Включая вас.
Блеск в глазах моего противника подсказал мне, что я попала в яблочко.
— У твоей сестры всегда есть план на случай непредвиденных обстоятельств, — мелодично произнёс Уильям Кейс. — Но это я научил её этому, — он прошмыгнул мимо меня за дверь.
— Оставайся здесь, — приказал Адам и последовал за ним.
После многозначительной паузы в комнату шагнула Вивви.
— Это был…
— Отец Адама, — подсказала я. — Он не большой фанат Айви.
Он мог помочь, но он не станет этого делать. Он позволит ей умереть. Я не хотела представлять себя на похоронах Айви. Не хотела думать о том, что она — всё, что у меня осталось. Не хотела чувствовать себя так, словно кто-то вырезал мои внутренности, словно я была пустой и разваливалась на части.
Нет. Я не могла этого сделать, не могла рухнуть в кроличью нору. С Айви всё будет в порядке. Если с ней что-то случится, я буду вечно её ненавидеть. С ней всё будет в порядке.
Я принялась ходить по комнате. Вокруг дивана. Вокруг стола. Затем я остановилась, вспомнив, как Адам сидел за ним прошлой ночью. Я попыталась открыть ящик, ожидая, что он будет закрыт.
Это оказалось не так.
Внутри я обнаружила аккуратно сложенные ручки, бумагу для принтера, а с краю — фотографию. Я осторожно вытянула снимок и перевернула его.
Айви и Адам.
Её волосы были собраны в неаккуратный хвостик. Его волосы были коротко стрижены. Они были молоды. Айви было не больше девятнадцати или двадцати лет.
У неё была моя улыбка, — подумала я, мазохистически заставляя себя смотреть на изгиб её губ. Вслед за этой болезненной мыслью, последовала ещё одна. Айви знала Адама, когда была молода.
А затем я вспомнила о том, что Айви сказала меня в тот день, когда я садилась на самолет: Он был молод, совсем недавно поступил на военную службу. Я протянула руки к столу, чтобы не упасть, мои пальцы впились в дерево.
Не было и дня, — сказал мне Адам, — когда она не думала бы о тебе. Он произнёс эти слова так, словно он знал — каково было Айви думать обо мне каждый день.
Что, если он говорил не только об Айви?
В своих воспоминаниях я видела, как Адам стоял рядом с Айви, держа руку на её плече, когда она рассказывала мне правду. Я видела Адама на пассажирском сидении его машины, когда он учил меня водить. Видела, как Адам вычитывает меня за акт мятежа, как говорит, что семья не сбегает, когда начинаются сложности.
Я видела Адама, когда он впервые увидел меня. Он глядел на меня так, словно я была чем-то драгоценным.
Словно я была призраком.
Ко мне подошла Вивви.
— Твоя сестра, — произнесла она, глядя на фотографию. — И Адам. Они выглядят такими юными.
Девчонка забралась тебе под кожу уже много лет назад. Голос отца Адама эхом отдавался в моей голове. Я никогда не понимал её власти над тобой.
— Она мне не сестра, — я глядела на фотографию — Айви времен колледжа и молодого Адама — так что я не видела выражения, появившегося на лице Вивви после моих слов. — Она — моя мать. Я не знала, — слёзы затуманили моё зрение. Я сморгнула их и продолжила глядеть на фотографию. — Она родила меня, когда была подростком. Сказала, что мой отец был военным.
Адам был военным.
Ты не единственная, кто её любит, — сказал он мне прошлой ночью. — Но я знаю, что твоя сестра хотела бы, чтобы я остался здесь. С тобой.
Я не задумывалась о том, почему Айви хотела бы, чтобы Адам был со мной. Адам, а не Боди, хоть именно с Боди я виделась каждый день.
А ещё я не задумывалась о том, почему Адам, Айви и Боди старались держать меня подальше от отца Адама.
Я думала, что они делали это потому, что он был влиятельным и опасным для всех, кто переходил ему дорогу. Но что, если дело не в этом? Мой отец очень дорожит своей семьей. Адам произнёс эти слова совсем не в лестном смысле.
— Тэсс?
Я не сразу поняла, что моё имя произнесла не Вивви, а Адам. Он подошел ко мне и увидел фотографию в моей руке.
— Вы с Айви долго знаете друг друга, — выдавила я. — Ты… Мы с тобой… — скажи это, Тэсс. Просто скажи. — Ты мой…
— Вивви, твоя тётя ждёт внизу, — перебил меня Адам. — А визит моего отца сильно потревожил твоего телохранителя.
Мельком взглянув в мою сторону, Вивви вышла из комнаты, оставляя нас с Адамом наедине. Я уставилась на него, пытаясь отыскать схожесть в чертах наших лиц, как искала схожесть с Айви в своём отражении.
Волосы Адама были каштановыми. Его глаза были голубыми, но в их форме было что-то знакомое.
— Адам, — я заставила себя произнести его имя. — Айви сказала, что мой отец был молод. Что он был военным. Вы двое знакомы очень долго, — я чувствовала себя так, словно мой рот был сделан из ваты. Мой язык словно распух. — Когда я приехала сюда, я слышала, как ты говорил Айви, что ей не стоило привозить меня в Вашингтон, потому что она не ладила с твоим отцом. Ты не хотел, чтобы я его встретила, — я сделала паузу и поправилась. — Ты не хотел, чтобы он встретил меня.
