Хотя бы у кого-то из них есть здравый смысл.
Я начинаю оглядываться вокруг в поисках возможных угроз. При заходе за металлические ограждения я видел только полицейских, никаких отрядов особого назначения не было. Теперь в просветы между головами митингующих иногда можно заметить крыши автомобилей для перевозки заключенных. ОМОН уже близко. Его стянули в тот момент, когда толпа начала собираться за предназначенной для митинга территорией. Как охранники правопорядка могут отреагировать на призыв организаторов идти маршем на Центризбирком? Им явно это не нравится.
Полиция, встретившись с отказом повиноваться, в какой-то момент несколько растерялась, отшатнувшись назад. А толпа, между тем, заводится все больше.
-Отошли, народ, не надо к ментам лезть, - требует один с белой лентой, подталкивая людей в сторону. В драку никто лезть без повода не собирается. Тем более что стражи правопорядка ведут себя корректно – за руки никого не хватают, вежливо вещают в рупор и даже не пытаются никого разгонять.
— Похоже, мы их раздражаем, — замечает он.
«Спокойно, — напоминаю я себе. — Спокойно».
Как подобное могло произойти? Что все это значит?
— Вообще то все не так уж и страшно, как может показаться.
Стражи порядка начинают «сортировать» и выводить в сторону обычных москвичей, застрявших в толпе.
-Граждане прохожие! – раздается голос из громкоговорителя. Толстый полицейский расхаживает туда и сюда, обращаясь к митингующим. – Не толпимся! Проходим на тротуар!
ОМОН терпеливо оттесняет всех с проезжей части. Я вижу, что у некоторых мужчин на лицах написано четкое желание подраться.
Естественно, мне тяжело. Но я не боюсь и доказываю это.
- Граждане! Данная акция незаконная, все расходитесь! – предлагает полицейский, сидящий в машине. – Призываю всех мирно разойтись по домам! Повторяю: акция несанкционированная.
Призывы звучат на протяжении десяти минут. Кто-то кричит из толпы:
- Это площадь для народа!
-Не блокируйте проезжую часть! – продолжает переговоры полиция. – Отойдите на тротуар!
-Медленно реагируют, - бормочет стоявший рядом мужчина. – Люди уже полчаса вокруг площади по городу собираются и не реагирует никто.
Я пытаюсь сохранить ясность разума. В любой момент все может выйти из под контроля.
-Собралась толпа не по делу, - говорит кто-то. – Покричали и разошлись. Сейчас дойдут до ближайшего подземного спуска и по домам разъедутся.
– И все? – отвечают ему.
– А этого мало?
– И что, есть шансы?
– Вряд ли.
– Такое может быть только в России.
– Позор! Позор! Позор! Позор! – скандирует толпа, оглядываясь на полицейских. Те, молча, хмурятся в ответ.
Толпа становится плотнее. Тротуар перекрыт полицейскими фургонами. Многие люди проходят мимо, бросая опасливые взгляды на демонстрацию и спеша спрятаться. Другие, не стесняясь взглядов полиции, останавливаются и начинают снимать происходящее на камеры мобильных телефонов. Половина из них, тут же перестает это делать, когда сзади, на проезжей части начинают скапливаться полицейские в экипировке. Другая половина остается, вливаясь в толпу.
Окружающие меня про реакцию ОМОНа и полиции не думают вообще. Рядом в толпе стоит молодой мальчик с айфоном и табличкой «Я пытался предотвратить фальсификацию». Парень явно не спал вторые сутки. Его взгляд устремлен на сцену.
– Это наш город! – внезапно кричит парень почти истерично. Я ежусь, глядя на него.
Первые ряды двигаются с площади, отведенной для митинга только чтобы наткнуться на стену из тел. Полиция ведет себя корректно, особо прытких граждан берет под руки и возвращает обратно в строй, не давая прорваться на близлежащие улицы. Первое время я, находившийся в центре митинга, вообще не чувствую, что по краям площади что-то происходит, внутри толпы нет особого движения. Только когда ОМОН теснит людей назад, загоняя их в существующие границы площади, я чувствую давление.
Я ничего не могу изменить. Но должен попробовать.
Вот что пугает меня больше всего. Нельзя отмахиваться от факта, что я хотел быть частью всего этого и что я должен быть частью всего этого.
Что ж, думаю я, так тому и быть. Зачем тыкать в людей палкой, если нас уже и так загнали в клетку? Это неправда, что зло — абстрактное понятие. Зло всегда конкретно.
Обнаруживаю, что в голове бродят геройские мысли. Я съеживаюсь от нового чувства. Или наоборот — знакомого, но забытого. Что то внутри меня трепещет, грозя выскочить наружу. Оживает непонятный азарт.
Вывод напрашивается сам собой.
- Позор! Позор! Позор! Позор! – скандируют люди, стоящие в задних рядах. Те, кто оказались лицом к лицу с полицией молчат, не зная куда деваться.
Мимо меня протискивается все тот же усталый парень, в его руках больше нет бумажной таблички. Мальчик лезет вперед, расталкивая всех, кто стоит на его пути, неуклюже размахивая айфоном. «Он просто сумасшедший», отмечаю я про себя, когда парень теряется в толпе.
Справа, с площади внезапно потянулись полицейские. Я не понимаю, что провоцирует нашествие полиции: драки или участники акции.
- Уважаемые граждане! Собрание на площади несанкционированно! – раздается из громкоговорителя, кто-то говорит четко, но не слишком уверено. – Вы мешаете передвижению жителей Москвы и гостей столицы. Просим вас разойтись!
- Да пошли вы! – разносится из толпы, в которой появление полицейских провоцирует раздражение людей.
Я знаю, что происходит. Я всегда предчувствую такие вещи. Я медленно поворачиваюсь, стараясь держать руки подальше от карманов.
Мужчина в голубой шапке на голове бьет флагштоком по полицейским.
Полицейские могут забрать любого, кто попадется под руку, но предпочитают вклиниваться в центр толпы, откуда труднее убежать. Чем громче кричишь, тем больше шансов, что тебя заберут. Хорошо помогает стоять с краю, в случае чего всегда можно развернуться и убежать, или просто притвориться, что ты – случайный прохожий.
Человек в очках начинает призывать людей садиться. У людей сдают нервы, началась серьезная давка. Многие стали призывать ОМОН отойти назад, чтобы для людей хватило места, кто-то начал скандировать "Пропускай!".
Дубинки полицейские начинают применять сначала по собственной инициативе, но махают ими не особо сильно. Скорее, для устрашения. Это единичные случаи. Но люди начинают толкаться, солдаты внутренних войск начинают напирать вперед, сзади их подталкивают полицейские. В результате возникает давка, люди прорывают оцепление, чтобы их не задавили. К тем, кому удалось зайти за кордон, тут же подбегают полицейские и задерживают.
Со стороны это выглядит абсолютно спонтанно, что добавляет нервозности в атмосферу, царящую в толпах протестующих. Людей выдергивают из толпы, берут в основном мужчин, потому что из них состоит передняя линия. От шока некоторые кричат, подаются назад и создают давку.
Я должен с этим смириться — просто расслабиться и ничего не делать. Потому что, что бы я ни делал, толку от этого не будет никакого.
Если у общества есть правоохранительные органы – значит эти органы должны работать. Вот они и работают – поставляют в тюрьмы свежее мясо.
Людей забирают, все скандируют «Соблюдайте ваш закон!». Трудно дышать, разглядеть ничего невозможно. Крики: «Фашисты». ОМОН вклинивается в толпу и забирает людей в автобусы. Начинается драка. Толпа скандирует «Позор!». Рядом со мной задержали человека, который крикнул «позор». Кто-то брызнул газом.
Несколько полицейских пытаются задержать мужчину, лежащего на асфальте. В то же время молодой мужчина, одетый в чёрную рубашку с коротким рукавом, схватив обеими руками задерживаемого человека, пытается оттащить его назад в толпу.
Достаточно нескольких человек, чтобы началась провокация. Из второго-третьего ряда они подталкивают людей, создавая давку. В результате этого первые ряды давят на полицию. Полиция смыкает ряды, давка становится сильнее и прорыв - единственный шанс остаться целым и невредимым.
К группе полицейских подбегает молодой парень худощавого телосложения, одетый в толстовку тёмного цвета с капюшоном и кепкой с козырьком зелёного цвета на голове и брызгает из газового баллончика, после чего скрывается в толпе.
Вместо того, чтобы взять ситуацию под контроль, полиция устраивает хаос, начав задержания первых попавшихся. Вместо этого в любой нормальной стране, снова замкнув цепь, полицейское руководство должно отдать приказ отступить назад и прекратить давку. Но клинья полицейских врываются в толпу и выхватывают всех.
Некоторые люди в толпе чувствуют, что уже стали очень сильными и начинают буянить. Полиция колонной разрывает толпу, хватает активиста за ноги и уносит. В некоторых местах толпа проявляет агрессивную активность. Применяется газ. Желтый дым расходится в разные стороны, люди разбегаются от него.
