Понял, говорит Курт и покрывается испариной, литрами примерно тремя.
Ну что ж, Бад, пора нам домой. Картошка сама себя не сварит. Приятного ужина, парни.
И тебе тоже, отвечает Гуннар, а за ним Коре.
Потом Курт с Бадом залезают в трак и уезжают. Гуннар с Коре смотрят им вслед. В этой семейке все не без кренделя в голове, говорит Гуннар.
Что есть, то есть, говорит Коре.
Но трак водить, тут Курт ас, говорит Гуннар.
Что умеет, то умеет, поддакивает Коре.
У тебя паштета не осталось? спрашивает Гуннар.
Иес, сэр, отвечает Коре. Норвежский!
Отличненько, говорит Гуннар.
Слушай-ка, Бад, говорит Курт, пока они едут домой.
Что? спрашивает Бад.
Я подумал, пусть это, пожалуй, останется между нами, говорит Курт.
Ты что имеешь в виду?
Я имею в виду, говорит Курт, что нам не стоит перегружать маму рассказами про этот контейнер и людей в нем.
Но немножко рассказать можно, не перегружая? спрашивает Бад.
Я думаю, не можно, отвечает Курт.
То есть нельзя? спрашивает Бад.
Ну, если мы ей скажем, она сразу начнет квохтать, все усложнять, и тогда все усложнится и запутается.
Другими словами, мне не надо говорить маме ничего о контейнере? уточняет Бад.
Именно так, говорит Курт.
И ничего о том, что я влюбился и собираюсь жениться? говорит Бад.
Правильно, говорит Курт. Ты сметливый маленький мальчик, Бад. И быстро соображаешь. Тебя ждет большое будущее, Бад.
Курт паркует трак у дома, они вылезают, идут на кухню, ставят вариться картошку и готовят все прочее для обеда. Появляется Анна-Лиза, они садятся за стол. Курт нервничает, дергается, но изо всех сил старается выглядеть беспечным.
Хорошо ли прошел день? спрашивает Анна-Лиза.
Отлично. Правда, Бад? говорит Курт.
Это был прекрасный день. Поучительный до мозга костей, отвечает Бад.
Приятно слышать, отвечает Анна-Лиза. И чему ж ты научился?
Бад затравленно оглядывается на Курта, тот кивает, а сам машет руками, как будто бы просто дурачится.
Ой, ну очень многому, отвечает Бад. Не знаю, с чего начать.
Ну, можешь, например, начать с самого важного, говорит Анна-Лиза.
С самого важного? говорит Бад с комком в горле.
Это всего лишь предложение, говорит Анна-Лиза.
Бад выскакивает из-за стола и начинает выписывать вокруг него круги. Нетрудно заметить, что он борется сам с собой.
Если это так тяжело тебе, давай поговорим о другом, предлагает Анна-Лиза.
Бад взрывается.
Нет! кричит он. Я не могу жить во лжи! Я не выдержу эту двойную игру!
Дорогой мой, увещевает Анна-Лиза, никто не предлагает тебе лгать и лицемерить.
Но я же дал папе слово, отвечает Бад.
Что ты пообещал папе? спрашивает Анна-Лиза.
Тирьям-папам! запевает Курт. Пойдемте-ка в большую комнату, включим телевизор и чудесно проведем вечер.
Не спеши, говорит Анна-Лиза. Это интересно. Так что случилось, Бад?
Бад смотрит на Курта, тот мотает головой, как китайский болванчик.
Я встретил прекрасную девочку, и мы собираемся пожениться, говорит Бад.
Курт, что происходит? спрашивает Анна-Лиза строгим голосом.
Он явно заболел, отвечает Курт. Ну-ка, Бад, марш в постель!
Ничего подобного, говорит Бад. У меня голова яснее ясного. Меня переполняет… не могу подобрать слова, вам пора бы расширить мой словарный запас, но оно голубое и летучее. Я будто купаюсь в свете.
Курт, что все-таки произошло? спрашивает Анна-Лиза.
Что значит произошло? говорит Курт. Так чтоб именно произошло, такого нет.
А вот и есть, говорит Бад. Мы открыли один контейнер на причале, а в нем живет уйма народу и среди них та, с которой мы женимся. Ее зовут Фатима.
В контейнере? переспрашивает Анна-Лиза.
Я не знаю, откуда они приехали, говорит Бад, но они несколько недель не писали и еды у них тоже нет.
Нет еды? говорит Анна-Лиза.
Ни крошки, отвечает Бад.
Но кто-то же, в таком случае, кормит их? говорит Анна-Лиза.
Совсем никто их не кормит, говорит Бад и начинает хлюпать носом.
Так включаем телевизор? спрашивает Курт лениво.
Здесь никто его смотреть не собирается, говорит Анна-Лиза. И обо всем этом ты хотел мне не рассказывать?
Конечно, я собирался рассказать, говорит Курт. Но мы обедаем, потом там много интересного по телевизору, то, сё, я забыл, вот и всё.
Понятно, ты собирался все от меня утаить, говорит Анна-Лиза.
Как раз наоборот, я планировал все рассказать. Но позже. Примерно часов в одиннадцать, так я думал, или ближе к половине двенадцатого.
Не собирался он ничего рассказывать, всхлипывает Бад. Он боялся, что ты начнешь квохтать и все усложнять.
Вот, значит, чего ты боялся? говорит Анна-Лиза, а Курт показывает Баду жестами, что тот не жилец.
Во всяком случае, так он сказал, исправляется Бад.
Ты так сказал? спрашивает Анна-Лиза.
Что-то я в этом сильно сомневаюсь, говорит Курт. Совсем на меня не похоже такое говорить.
Признавайся: сказал? повторяет Анна-Лиза.
Курт надолго задумывается. Нееет, тянет он, я этого не припоминаю. А если вдруг сказал, значит, я был не совсем в себе. К тому же это не наша проблема, если кто-то решил жить в контейнере на причале. Нам это кажется странным местом для жилья, но вкус что арбуз, одинаковых не бывает.
Так, говорит Анна-Лиза. Курт, конец связи! Я беру командование на себя. Мы едем в порт прямо сейчас!
Ура! кричит Бад.
Получаса не проходит, как они все трое уже сидят в траке, набитом выше крыши едой и одеждой, не считая стиральной машины и большой бутыли вина из одуванчиков. Бад и Анна-Лиза радуются, что все так потрясающе интересно, а Курт куксится и не ждет от этой истории ничего, кроме потрясающих неприятностей.
На пристани Анна-Лиза и Бад бегом выпрыгивают из трака и бегут открывать контейнер.
Рашид, Фатима и все прочие, мелко семеня, высыпают на пристань.
Привет, мужики, говорит Рашид, сначала прощайте нас. И все обитатели контейнера снова разбегаются пописать. На это уходит немало времени, но постепенно они подходят один за другим и встают полукругом вокруг Бада и Анны-Лизы.
Курт демонстративно сидит в траке и не выходит.
Когда Анна-Лиза разговаривает с людьми из контейнера, она говорит очень-очень-очень медленно и произносит каждое слово целиком и полностью отчетливо.
ЗДРАВСТВУЙТЕ ВСЕ, говорит Анна-Лиза. МЕНЯ ЗОВУТ АННА-ЛИЗА И МНЕ НРАВЯТСЯ ТАКИЕ ЛЮДИ, КАК ВЫ, ТО ЕСТЬ ПРИЕХАВШИЕ ИЗ ДРУГИХ СТРАН. МЫ, НОРВЕЖЦЫ, ХОЛОДНЫЕ И ЗАГАДОЧНЫЕ, А ВЫ ГОРЯЧИЕ И ПОТРЯСАЮЩЕ ИНТЕРЕСНЫЕ. КРОМЕ ЭТОГО, Я ПРИВЕЗЛА ЕДУ, ОДЕЖДУ, ЕСЛИВЫ МЕРЗНЕТЕ, И СТИРАЛЬНУЮ МАШИНУ, ЕСЛИ ВАМ ЗАХОЧЕТСЯ ЧТО-НИБУДЬ ПРОСТИРНУТЬ.
Рашид подходит к Анне-Лизе и целует ее. Он целует ее так долго, что Анна-Лиза начинает краснеть, а по виду Курта легко заподозрить, что ему это не по душе. Хмуростью разит от трака за несколько метров.
У меня нет слов, говорит Рашид. Вот об этом я и мечтал. Что мы в конце концов доберемся до щедрой страны и нас встретит заботливая, вроде тебя, женщина, и она даст нам еды и скажет, что мы можем многому научиться друг у друга… А ты вдобавок привезла еще и стиральную машину. О таком я даже не мечтал, говорит он и утирает одну слезу.
ТАКИМ ОБРАЗОМ Я ХОЧУ ВАМ СКАЗАТЬ: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В НОРВЕГИЮ, говорит Анна-Лиза. Я ХОЧУ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ СЛУЧАЕМ И ИЗВИНИТЬСЯ ЗА СВОЕГО МУЖА. У НЕГО ЗАСОР В МОЗГАХ.
Анна-Лиза велит Курту сгрузить стиральную машину на причал, а потом начинает командовать, раздавать еду и одежду, а грязную менять и стирать. Бад с Фатимой носятся вместе и играют, и настроение в целом по причалу хорошее, за исключением Курта, у которого оно находится на самой низкой за всю историю наблюдений отметке.
Это внесло оживление, говорит Рашид, попив, поев и одевшись в новое. Вы хорошие люди.
ЧЕЛОВЕК СТАРАЕТСЯ КАК ЛУЧШЕ, говорит Анна-Лиза с горящими глазами. Все мы приехали из стран, жить в которых трудно, говорит Рашид, и мы рассчитываем на светлое будущее в Норвегии. Если все норвежцы такие, как ты, мы нашли свое счастье.
ВСЕ УСТРОИТСЯ, говорит Анна-Лиза. В НОРВЕГИИ ХВАТИТ МЕСТА НА ВСЕХ. ЗДЕСЬ ВЕДЬ МАЛО КТО ЖИВЕТ.
А нас всего двенадцать, говорит Рашид.
И шарик, добавляет Фатима.
Верно, исправляется Рашид, нас тринадцать, включая один воздушный шар. Можно нам остаться здесь?
С ЭТИМ Я РАЗБЕРУСЬ ЗАВТРА, говорит Анна-Лиза. А СЕЙЧАС МЫ БУДЕМ ВЕСЕЛИТЬСЯ И ЗНАКОМИТЬСЯ. КАК БЫ Я МЕЧТАЛА БЫТЬ ТАКОЙ ПОТРЯСАЮЩЕ ИНТЕРЕСНОЙ, КАК ВЫ.
От этих слов обитатели контейнера приходят в восторг. Они подхватывают Анну-Лизу на руки и носят ее по причалу, распевая песню, которая глубоко потрясает Анну-Лизу. А потом начинаются веселье и танцы. Некоторые из Рашидовых отбивают такт на цистернах с нефтью и контейнерах, они танцуют, вставши в круг, подпрыгивая и делая другие движения, довольно редкие для Норвегии. Анна-Лиза не может вспомнить, когда она в последний раз была свидетелем чего-нибудь столь же невероятно потрясающего. А Бад влюблен по уши, отчего лицо его представляет собой орнамент из пятен свекольного, семафорного алого, кислотно-красного, как пожарная машина, и обычного красного цветов. Посреди общего веселья и танцев Курт сидит один мрачнее тучи. Он буравит Рашида взглядом и видит, что перед ним полный придурок.
