Южные гости тоже не теряли время даром. Выпив, им как мужчинам, тоже захотелось пообщаться с женским полом. Они и люди щедрые. Поэтому они поставили на столик женщинам вино и фрукты, сели рядом с ними. Но те почему-то не захотели принимать ухаживания и даже попытались резким тоном попросить их выйти, но насколько я знаю — занятие это трудное и неблагодарное. Южане уходили, но каждые пять минут возвращались снова. В конце концов, одна из девушек, уставшая от переизбытка мужского внимания, подошла к нашему проему и сказала, глядя на меня смущенным взглядом.
— Можно с вами поговорить? Выйдите на секундочку.
Ее явно смущал наш пьяный Санька, который нечленораздельно громко что-то бубнил, глядя на плафон встроенный в потолок.
— Мужчина, вы бы не могли бы нам помочь?
Я очень удивился: мне на вид столько, сколько и ей, а она меня мужчиной называет, по-моему, я еще вроде как парень.
— А что я должен сделать?
— Там соседи наши нас затерроризировали, мы уже спать хотим, а они нам покоя не дают. Вы не могли бы пойти и сделать им замечание.
И смотрит наивным светлым взглядом. Или, может, видя в сто семьдесят шесть сантиметров роста и семьдесят четыре килограмма веса нечто похожее на Сталлоне.
— Вы что, хотите, чтобы я драться пошел? — В памяти еще хорошо сидел эпизод подобный этому (надо же, истории повторяются!) для меня закончился сотрясением мозга и пятидневной отлежкой.
— Нет, вы просто попросите их.
Ну и наивная!
— Позовите подругу.
Подходит подруга, и я им начинаю предлагать соломоново решение.
— Девушки вы хотите выспаться и доехать до Новосибирска спокойно?
— Конечно!
— Так тащите вещи, мы их положим у себя, вы ляжете со мной, а она с моим другом Артуром. Мы вас не тронем.
Они отпрянули, наверно я им показался еще большим мерзавцем, чем те южные гости. Расстроено повернувшись, они хотели уйти.
— Стойте! — говорю, — Артур ты можешь дать мне обещание и этой девушке, что не будешь к ней приставать?
Сам, конечно, с трудом ему верю, я ему по жизни никогда не доверял, но образумить словом всегда мог.
— Конечно, — смотря на них глазами… у него такой особый взгляд на женщин…
— Мы подумаем.
— Долго не думайте, нам спать тоже надо.
Ушли. Стоят о чем-то посередине вагона между собой спорят. Я уже спать хочу, чуть не падаю. Подошел и грустно так:
— Ну не тронем мы вас. Пойдемте спать.
Видно было — южные гости уже ревниво выглядывают и во взглядах черных очей в сторону меня ничего хорошего не было. Девушки посмотрели на меня, потом друг на друга и, взяв свои вещи, пошли к нам. Так и легли. Укрылись двумя одеялами, в сентябре в вагоне по ночам так холодно. Я чтобы не смущать девушку густым запахом «Варны», повернулся к ней спиной.
Посмотрел напротив — Артур уже давно спит в обнимку. Быстрый он у нас. Прошло-то минуты три.
— Мужчина, мне так неудобно. Повернитесь ко мне, — жалобно произнесла новоиспеченная коллега по полке.
Пришлось повернуться и спать поудобней — попросту в обнимку. Лежу и думаю, а я имени даже не спросил, хотя с другой стороны — утром они уйдут, и больше никогда я их не увижу. Изредка приоткрывая глаза, видел, как несколько раз к нашему проему подходили недовольные парни с юга, но…
Честно говоря, почти выспались. Артур и Лена, как она ему представилась, уже сидели, разговаривали. Мы еще лежали, было так тепло и не хотелось подниматься. Сверху на нас смотрели удивленные Саня и Леха:
— Вот напились — самое интересное пропустили…
— Ольга! Поднимайся, скоро подъезжаем, — позвала подруга.
Ольга открыла глаза и уже хотела откинуть одеяло, спросила меня:
— А тебя как зовут?
— Владимир.
А потом неожиданно накидывает это одеяло, укрыв с головой, целует меня так, что я чуть не задохнулся.
В зоопарке и на аттракционах мы побывали, правда, без них. Девушки с нами прокатились на метро, потом мы попрощались и посадили их на автобус. А зоопарк мне понравился. Я там еще Артура подводил к клетке с волками и доказывал, что у волков такие же глаза как у него. Он обиделся, мне не поверил, и все искал там — на кого я похож…
А что я хотел сказать-то здесь? Доверять людям надо…(иногда).
У многих людей в жизни происходит такое неприятное событие, как развод. Конечно, это трагедия каждой семьи, но после этого жизнь не останавливается, и каждый распоряжается ею по-своему. Такое же случилось и у меня. Забрав подушку и оставив жене всё, я поехал к той женщине, которая, что бы с тобой ни случилось, всегда примет и поймет — к своей матери.
Долго переживал, все порывался ехать назад, но…. Потом пришло время успокоения, гормональный фон, убитый стрессовой ситуацией, начал выравниваться. К этому времени я уже узнал, что бывшая жена кого-то себе нашла, и просто тогда я подумал, раз чашка не клеится, надо как-то жить дальше…
В случайном разговоре со знакомой, выяснилось, что Вика, которая мне когда-то нравилась, тоже развелась и находится в свободном плавании, и я решил заехать к ней. После нескольких встреч я потерял от нее голову, только одно меня удручало — ко мне она все же относилась только больше как к другу, чем претенденту на ее руку. Встречались, наверное, месяца четыре. Ничего, кроме неё, я вокруг не видел. До сих пор помню все наши встречи… пока не случилась одна неприятность: сломалась машина в дороге и я, проковырявшись под ней на холодном ветру и асфальте, заработал себе воспаление легких.
В те долгие двадцать дней пребывания в больнице я ее так и не дождался… все эти дни я надеялся… но… похоже, она дала понять, что я ей совсем не нужен…
Выйдя из больницы, познакомился с замужней женщиной, которая искренне считала, что любовник — это второй муж и не должен куда-то бегать, а должен сидеть у телефона и ждать, когда она позвонит. Расстались… много слез… все просила устроить для неё торжественное прощание…
Следующим моим шагом было — участие в программе: «Разложение собственной личности». Для осуществления этой программы потребовалось совсем немного: снятая квартира, много водки и женщины определенного типа. Закончилось это потопом нижнего этажа, после которого меня выгнали из квартиры. Да вдобавок ещё и походами по медицинским кабинетам после праздника в ресторане, посвященного Дню Учителя…
Данные происшествия остудили мою дурную голову, и почему-то захотелось нормальной спокойной жизни…. Хотелось, чтобы всегда кто-то был рядом… и, наверное, в тот момент я понял, что по натуре я все-таки семейный человек.
Но найти женщину для жизни…. Случайно у матери в гостях оказалась её подруга, Тамара Ильинична, которая отругала меня за непутевую жизнь и предложила мне познакомиться с кем-нибудь из ее богатого арсенала потенциальных невест.
Знакомств было много, для их описания требуется отдельный юмористический рассказ, а здесь мне юморить не очень хочется… Все знакомства разделены на три категории: не понравился ей, не понравилась она, понравились оба, но после кого-то периода я чувствовал, вернее не чувствовал, что хочется сказать: «милая, любимая, единственная», и все прекращалось. Поток невест, предоставленный любезной Тамарой Ильиничной, оказался неиссякаемым. Но всё не то… Время шло, и как-то, провожая очередную невесту, я проходил мимо дома своей безответной любви, и с грустью подумал: «Интересно, как она живет, за восемь месяцев ни одного звонка… наверно нашла кого-нибудь?».
На обратном пути я шел мимо Викиного дома, видел в окне, как по кухне ходит её мать. Я уже не раз так проходил, но в этот момент захотелось зайти… хотя бы на пять минут… выгонит, так выгонит. Если нашла кого-нибудь: еще лучше, тогда хоть вспоминать не буду…
Постучался в дверь. К моему удивлению дверь открылась сразу. Открыл Сашка, знакомый по школе, который только начал раздеваться, и я слегка вздрогнул. У Сашки был пояс по каратэ, и попадаться ему под горячую руку…
Из-за него выглянула Вика и улыбнулась.
— А ты откуда здесь взялся? Проходи… раз пришел…
Сашка поглядел на меня недовольно, и мы, раздевшись, прошли на кухню. Вика налила нам чай, и мы с ней сели в маленькой хрущевской кухне на табуретки, Сашка — спортсмен ведь, опустился в угол на одной ноге, и сел как-то так …по-восточному, что ли.
Сашка в этот вечер блистал красноречием, куда-то приглашал ее, а я все время внутренне порывался встать и уйти. За Сашкой ещё в школе девчонки бегали, и в соперники я ему не годился. Ничего практически не говорил, больше смотрел на нее и всё… и только изредка поддакивал ему.
Из комнаты недовольно стала поглядывать мать. Мы встали, стали прощаться, неожиданно она ко мне повернулась и говорит:
— Посиди пока.
Сашка ушел, предупредив, что завтра позвонит, а на прощанье бросил на меня недовольный взгляд.
