Агенобарб не сбросил с себя личины Нерона. Покряхтел, глядя на зловещий Тибр, и отправился обратно во дворец. Назвался Нероном – полезай в петлю! И все-таки нашелся во дворце один сердобольный человек – юноша по имени Спор, вольноотпущенник Нерона. Он предложил Агенобарбу укрыться на своей вилле. Агенобарб, как был босой, только платком закутал голову, забрался на лошадь, чтобы сбежать из города. С первых же шагов лошади сверкнула молния, и город Рим содрогнулся от землетрясения. Об этом упоминает историк Светоний для большего трагизма, или случилось так на самом деле? Мы не знаем и судить не будем. С неба на беглецов обрушился ливень, лошади скользили копытами на раскисшей дороге, из ближайшего лагеря доносились радостные крики солдат, желавших Агенобарбу гибели и прославлявших Гальбу… «Они гонятся за Нероном!» – воскликнул постовой на четвертой миле. «А что слышно?» – спросил другой. Лошадь Агенобарба шарахнулась от трупа, лежавшего посреди дороги, лицо Агенобарба раскрылось, какой-то отставной гвардеец узнал его и отдал честь… По привычке.
Наконец они прибыли на место и, отпустив лошадей, сквозь кусты и терновник вверх по склону добрались до задней стены усадьбы. Покуда юноша Спор копал лаз, чтобы тайно проникнуть внутрь усадьбы, рыжий Агенобарб напился воды из лужи и обобрал с себя колючки терновника. А потом на четвереньках пролез Агенобарб через проход, выкопанный в земле, и бросился в первую попавшуюся каморку. Сидя на тощей подстилке в узкой комнате, рыжий Агенобарб разрыдался, а затем велел вырыть для себя могилу, собрать куски мрамора для надгробья и заготовить хворост для погребального костра… Отдавая приказания, рыжий Агенобарб все время всхлипывал, повторяя: «Какой великий артист погибает! Какой великий артист погибает!» Он был прав – погибал артист. Вероятно, не великий, но самый известный артист в истории человечества…
Агенобарб медлил… Из Рима уже поступило известие, что сенат объявил Нерона врагом отечества и желает казнить Агенобарба, как разбойника с большой дороги. Агенобарб пальцем попробовал острие кинжала и спрятал кинжал обратно. Уже приближались всадники, которым было поручено захватить Агенобарба живым… «Ну же, мужайся! Не к лицу Нерону медлить, не к лицу!» Агенобарб уговаривал Спора начинать стенание и плач, уговаривал каждого показать ему пример и заколоться первым. Заслышав, что приближаются всадники, сподвижники помогли рыжему Агенобарбу – общими усилиями Нерон Агенобарб вонзил себе кинжал в горло… Когда посланники сената ворвались на виллу, Агенобарб еще дышал. Один из посланников сделал вид, что сейчас он попытается спасти Нерона. «Поздно, – прошептал Агенобарб. – Вот она…» Что видел рыжий Агенобарб в это мгновение? Куда устремился его взгляд – в прошлое или в будущее? Нет ответа. Глаза его остановились и выкатились, и ужасно было на них смотреть…
«Ко всем святыням он относился с презрением, кроме одной лишь Сирийской богини, да и ею потом стал гнушаться настолько, что мочился на нее». Здоровьем он отличался отменным, вид и одеяния его были совершенно непристойны императору, волосы он завивал, как женщина, рядами, все время носил шелковые платья, как на представлении, шею повязывал артистическим платком и так выходил к народу – «распоясанный и необутый». Увы…
Смутные времена. Гальба: занял место императора на семьдесят втором году жизни.
Родился Сервий Гальба, как сообщают, в усадьбе, что на холме близ Таррацины, по левую сторону, как идти в Фунды. В третьем году до нашей эры. Когда Гальба, еще мальчишкой, приветствовал императора Августа, тот ущипнул Гальбу за щечку и сказал: «И ты, малютка, отведаешь моей власти». Что имел в виду старый извращенец, непонятно. Окружающие восприняли туманную фразу Августа как пророчество – быть Сервию Гальбе императором, быть. Не обошел юного Гальбу своим вниманием и следующий император – Тиберий. Знамения преследовали Гальбу. И как раз во времена Тиберия подоспела от богов весточка, что займет Сервий Гальба римский престол, да только в старости. «Ну и пусть живет, коли нас это не касается», – ухмыльнулся Тиберий, а ведь мог бы и зарезать юного Гальбу, снизойди от богов другая депеша. В день совершеннолетия, в семнадцать лет, приснился Гальбе эротический сон… Что богиня Фортуна стоит на пороге его дома и говорит, мол, устала стоять я тут, Гальба. Пойду, говорит богиня Фортуна, и достанусь первому встречному, коли ты, Гальба, меня не принимаешь… Так богиня и поступила. Что и говорить – тоже женщина. Вдобавок дедушка был у Гальбы. И приспичило вдруг этому дедушке совершить жертвоприношение. Только зарезал дедушка Гальбы барашка, чтобы погадать на его внутренностях, как налетел на дедушку орел, выхватил прямо из рук баранью требуху и утащил на высокий дуб, покрытый желудями. Тогда умные люди сказали дедушке, что это знамение – суждено его роду забраться на вершину власти, хотя и не скоро. Каким образом требуха барашка олицетворяла собой древний род Гальбы, не сказано. Так что Гальбе на роду было написано служить дворником и убирать требуху после императоров: Августа, Тиберия, Калигулы, Клавдия и Нерона. О, всемогущие боги, храните Гальбу, источник знаний! Ему бы стать историком вроде Корнелия Тацита. Как-никак пережил Гальба пятерых, пятерых императоров. Считай, выстрадал Гальба весь первый том истории императорского Рима. И славную повесть мог бы написать Гальба, но предсказания… Ох уж эти предсказания! Сервий Гальба решился лично открыть вторую книгу римской истории… Как персонаж.
Безобразные амбиции ведут человека за ручку к пропасти. Смешные фантазии тянут его обратно. Стань императором – говорят человеку амбиции. Представь себя богом – шепчут фантазии. Слаб человек. Ему бы вообразить себя Наполеоном и успокоиться, так нет же – лезет в императоры на самом деле… А ведь судьба поначалу была благосклонна к Сервию Гальбе. Однажды пуля из дамского револьвера просвистела у виска Гальбы и попала в голову императора Клавдия – сиятельная Агриппина искала себе родовитого мужа. То есть Агриппина всеми способами, как сказано, обхаживала Гальбу, а мы-то уже знаем – что это были за способы. Гальба еще не овдовел и не развелся, но Агриппина, мягко замечено, положила на Гальбу глаз. И очень скоро бедный Гальба овдовел, так что и разводиться ему не потребовалось. Светоний пишет – «изругали» в собрании римских матрон Агриппину за то, что овдовел бедный Гальба и оба его сыночка остались сиротками. Да что поделаешь – жизнь такая. И только-только собралась Агриппина утешить Гальбу и стать для сироток новой матушкой, как в голову Агриппине пришла другая мысль – император Клавдий. Уже нам известно, что Клавдий, а не Гальба пообедал ядовитыми грибочками, а могло бы быть наоборот… Боги, верните разум Сервию Гальбе! Не слышат боги. Не учат боги ничему человека. Сервий Гальба был на волосок от гибели, но даже этого не заметил. После смерти императора Нерона Сервий Гальба сам полез в петлю – надумал стать римским кесарем…
Дурные люди, как сказал Сервий Гальба, всегда будут сожалеть о Нероне. Надо сделать так, сказал Сервий Гальба, чтобы не стали сожалеть о Нероне и хорошие люди. И Сервий Гальба постарался сделать так… Молва о свирепости и скупости Гальбы достигла города Рима раньше, чем прибыл сам Гальба. Попутно казнил многих, медливших присоединиться к нему, облагал поборами, разрушал жилища и вырезал целые семьи, не исключая женщин и детей. Триумфатор. Насмотрелся Гальба ужасов, наверное, за всю свою жизнь при пяти императорах. На множество казней налюбовался Гальба и решил не нарушать римских традиций. По правде говоря, иные люди надеялись, что дряхлый старик в семьдесят два года с трудом найдет в себе силы добраться до города Рима, хотя бы и на носилках. Зря надеялись. По прибытии в Вечный город Гальба поспешил лично подтвердить слухи о своей невозможности. Большое количество разных чудиков видывал Рим, но подобного скрягу – впервые. Для начала Сервий Гальба стал разыскивать ценные подарки Нерона. Граждане, вероятно, подумали, что Гальба хочет раздать им новые подарки, и сдуру потащили всякую дрянь в императорский дворец, потому как все ценное было гражданами уже продано и перепродано. Ведь кого так щедро одаривал Нерон? Актеров и трубочистов. А люди это были легкомысленные, как подсказывает нам Плутарх, несерьезные люди, «сущие сатиры в жизни». И конечно, все подаренное Нероном «успело просочиться у них между пальцев». Тогда Сервий Гальба дошел, по мнению многих, до неприличия. Он стал разыскивать перекупщиков ценных подарков Нерона. И множество лиц поплатились за свою любовь к театру и якшание с актерами – найденные вещи Гальба заставлял возвращать в казну. О новом императоре заговорили с презрением. «Как бы нам скоро не пожалеть о Нероне!»
С небогатыми соратниками бывшего императора расправлялись особо зверски. Гладиатора Спикула раздавили – бросили Спикула наземь и обрушили на него подходящую по весу статую Нерона. Другого переехали повозкой, многих растерзали в клочья. «Пей себе вволю, когда начата или кончается бочка!»[33] Нерон ушел из жизни, и дряхлый Гальба должен был вскоре последовать за ним – сообразно своему возрасту или с чужой помощью. Чем не благоприятный период для обогащения? Сподвижники Гальбы, разжигая в государстве мелочную скаредность, сами не знали ограничений – присваивая, присваивая, присваивая и продавая. Разумеется, львиную долю Гальба оставлял себе, да много ли надо старому, дряхлому льву? Малый кусок на оставшийся зубок. Поскольку накопил Гальба при пяти императорах и без того приличное состояние. И львиная доля больше требовалась Гальбе для порядка, чтобы остальные звери помнили – кто здесь царь. Уместно упомянуть, что к своему здоровью царь зверей относился наплевательски, – и разогнал Гальба отряд германских телохранителей, издавна и верно служивших дому Цезарей, безо всякой видимой причины, добавляет Светоний…
