Ознакомительная версия.
И, вдруг, из бокового коридора появилась неожиданная, по-книжному брутальная личность: среднего роста блондин с шикарным киношным пробором посередине модной причёски, обладатель тяжёлого, волевого, опять-таки – киношного – подбородка. Приметный парень был одет в чёрную классическую тройку и белоснежную рубашку со стоячим воротом. Кроме того, наличествовал шикарный галстук попугайской расцветки, и – нестерпимо блестящие, явно, импортные – туфли. На лацкане пиджака неизвестного пижона размещался стандартный ромб, свидетельствующий об окончании какого-то спортивного техникума. Рядом со скромным ромбом красовался громоздкий и солидный значок с гордой надписью – «Мастер спорта СССР».
– А это, что ещё за ферт такой? – достаточно громко, не таясь, спросил Лёха, никогда не отличавшийся особой тактичностью и трепетностью.
Ферт, оглядевшись по сторонам, мгновенно сориентировался и направился в нужную сторону. Подойдя вплотную и пристально глядя Лёхе в глаза, заезжий щёголь пальцами на лацкане пиджака – противоположном тому, где красовались вышеописанные регалии – начал изображать характерные знаки, вынесенные из отечественных фильмов об алкашах, мол, давайте-ка, сообразим на троих.
«Сюрреализм какой-то, мать его!», – непонимающе поморщился про себя Сергей. – «Ну, никак не вяжется строгая черная классическая тройка с такими плебейскими замашками!».
Впрочем, Лёху это обстоятельство ни капли не смутило, понимающе подмигнув блондину, он элегантно подхватил Серого под локоток и непринуждённо направился в сторону ближайшего мужского туалета.
В туалете брутальный ферт извлёк из брючного кармана бутылку коньяка (пять звезд!), за несколько секунд – крепкими белоснежными зубами – расправился с пробкой, невозмутимо опорожнил ровно треть, занюхал рукавом пиджака, и, протягивая бутылку Лёхе, представляется:
– Кусков, Мастер Спорта СССР по конной выездке, дипломированный спортивный тренер! К вашим услугам, господа!
Передавая друг другу бутылку, они допили коньяк. На безымянном пальце Кускова обнаружилось золотое обручальное кольцо.
«Эге! Да он же – в отличие от нас с Лёхой – совсем взрослый!», – отметил про себя Серый и спросил нового знакомого напрямик:
– Дяденька, а вас-то как занесло на эти галеры? Чем, собственно, обязаны таким вниманием?
– Видите ли, мой юный друг, сорока принесла на хвосте, что ЛГИ – заведение насквозь нормальное. Мол, принципы и традиции здесь соблюдаются по полной программе. А это – в наше скучное и лицемерное время – немало!
– Не, Кусков, ты это говоришь серьёзно? – восхитился непосредственный Лёха, – Про принципы и традиции? Ну, тогда ты – брат нам, и всё такое…. Краба держи!
Кусков, обменявшись с Лёхой и Серым крепкими рукопожатиями, насторожился:
– Орлы, очень похоже, что дверь в аудиторию уже откупорили. Слышите? А знаете, кто нас сегодня будет воспитывать? Сам Бур Бурыч. Лично! Вообще-то, на самом деле, его зовут – Борис Борисович. Но для своих, продвинутых – Бур Бурыч…. Лучший бурильщик страны! В Антарктиде зимовал бессчетное количество раз! Так что, почапали за мной – на первый ряд – не пожалеете…
Широко распахнулась дверь, и между рядами аудитории вихрем промчался-пролетел, размахивая потрёпанным портфелем, крепкий мужик в годах – только полы расстёгнутого пиджака разлетались в разные стороны.
Мужичок внешне немного напоминал Кускова: такой же плотный, челюсть-кувалда, разве что волосы были совершенно седыми, а на макушке располагалась аккуратная круглая лысина.
Знаменитый профессор пробегал в непосредственной близости, и чуткий нос Сергея, уже неплохо разбиравшийся в ароматах, свойственным крепким напиткам, однозначно просигнализировал, мол: – «Это – очень хороший коньяк. По-взрослому хороший! В отличие от того, который довелось употреблять – десять минут назад – в немытом сортире…. Просто отличный! Потянет звёзд на пятнадцать, не меньше…».
Бур Бурыч взобрался на трибуну и – с места в карьер – начал уверенно излагать:
– Орлы! Рад вас всех видеть! Нашего полка – прибыло…. Поздравляю! А вы представляете – хоть немного – куда попали? Знаете, что за «Эр Тэ» такое? Так вот, первым делом, хочу сообщить, что «Эр Тэ» – вещь совершенно особенная и, даже, неповторимая.… Если говорить совсем коротко, то «Эр Тэ» – это «гусары» нашего славного Горного Института. Вот так, и ни больше, и ни меньше! Кстати, а какие правила гусары соблюдают неукоснительно и скрупулезно? Кто ответит?
Кусков тут же поднял руку.
– Прошу вас, молодой человек! Только – для начала – представьтесь, пожалуйста.
– Кусков, в душе – гусарский ротмистр! – пафосно объявил Кусков.
– Даже, так? Ротмистр? Безусловно, очень приятно, продолжайте…
– Ваш вопрос, уважаемый Борис Борисович, прост до невозможности. И ответ на него давно, ещё со времён Дениса Давыдова, известен широким народным массам. Во-первых, это – «гусар гусару – брат». Во-вторых, «сам пропадай, а товарища – выручай». В-третьих, «гусара триппером не испугаешь». В-четвёртых…
– Достаточно, Кусков, достаточно! – забеспокоился профессор, справедливо ожидая коварного подвоха. – Кстати, а что это вы, уважаемый ротмистр, вырядились – словно штатская штафирка? А?
– Сугубо из соображений конспирации, мон женераль! Что бы враги гнусные не догадались!
– Юморист хренов, – поморщился Бур Бурыч. – Если такой умный, то отгадай загадку. Двести три профессии, не считая вора. Кто это?
– Вопрос – говно, экселенц! – браво доложил слегка обнаглевший ротмистр. – Это, без всякого сомнения, полковник гусарского полка. Последним гадом буду!
На несколько минут профессор впал в транс, затем, ни на кого не обращая внимания, медленно достал из потрёпанного портфеля маленькую серебряную фляжку, отвинтил крышечку и, сделав пару глотков, устало произнёс:
– В философском смысле, вы, Кусков, безусловно, правы. Спасибо за откровенный ответ! Но, всё же, Горный Институт готовит вовсе не легкомысленных гусар. А совсем, даже, наоборот.…Представьте себе: дремучая тайга, до ближайшего населённого пункта – километров сто, а, может, и поболе. Вертолёты, как назло, не летают ни хрена, погода-то нелётная. И стоят на ветру – сиротиночками позабытыми – копры буровых установок. Хлебушек закончился давно, голодно. Шестерёнка какая-то важная сломалась. Разброд и уныние царят в некогда дружном коллективе…. Но план-то давать, всё равно, надо! Иначе денег не будет, да и злое начальство головы отвертит на фиг…. И, вот, тогда на арену, под нестерпимый свет софитов, выходит наш главный герой – буровой мастер. Он и хлеба испечёт, и рыбки наловит в ближайшей речке, и на стареньком фрезерном станке выточит нужную шестерёнку, и паникерам разным – профилактики для – наваляет по гнусным физиономиям. Короче говоря, отец родной для подчинённых, да и только! Если даже кто, не дай Бог, представится, он и похоронит по человечески, молитву – какую-никакую – прочтёт над свежей могилкой…. Теперь, голодранцы, вам всё понятно – относительно перспектив на ближайшие годы? Ну, ясен пень, что «буровой мастер» – это лишь первая карьерная ступень. Но важная – до чёртиков! А «гусарство» – это так, для души и внутреннего комфорта, не более того.… Вот, я, к примеру, профессор, доктор технических наук, лауреат разных премий. Только не греют эти громкие титулы! Горжусь же я – главным образом – тем, что лет десять тому назад полярники присвоили мне высокое звание – «Король алхимиков, Князь изобретателей». За что, спрашиваете, присвоили? Тут дело такое…. В Антарктиде мы лёд не только бурим механическим способом, но – также – и плавим. А для этого процесса – чисто технологически – необходим питьевой спирт. Но на антарктических станциях начальство – как ему и полагается – умно и коварно. И, дабы предотвратить повальное пьянство, добавляет в спиртягу всякие, насквозь ядовитые примеси. То есть, разнообразную химическую дрянь.…Каждая же новая смена, прибывшая на зимовку, считает своим святым долгом – за отведённый год – изобрести хотя бы один новый способ очистки спиртовой смеси. Тем более, что и начальство не дремлет, а так и норовит – применить новую химию. Ну, а изобретателю конкретному – почёт и всеобщее уважение…. Я в Антарктиде побывал четыре раза, а новых способов очистки изобрёл – целых девять. Ясно вам, оглоеды? О чём это, то бишь, я толкую?
Бур Бурыч ещё долго рассказывает о всяких разностях – о горах Бырранга, о чукотской тундре, о южных пустынях, о принципах и традициях, об известных личностях, учившихся когда-то на РТ:
– Даже Иосиф Кобзон у нас отучился целый семестр, а потом – то ли Мельпомена его куда-то позвала, то ли с высшей математикой казус какой-то произошел…. Что касается «Главного принципа», то это совсем просто. Всегда и со всеми – деритесь только с открытым забралом! С открытым забралом и без острого стилета – за голенищем ботфорта…
Ознакомительная версия.
