Помни об одной малости: если при взрыве заряда пластида тебя разносит в клочья, то чем ты собираешься любить гурий потом? Пластид имеет коварное свойство отрывать в первую очередь "мужское естество", а всё остальное может и не тронуть. Этот феномен пластида ещё никто не объяснил. О, юноша! Разве тебе не жаль своего "достоинства"? Но никто ему об этом никогда не скажет, а чтобы самому придти к таким выводам, то для этого необходимо что-то иметь в голове.
Совсем недавно строгая европейская, умного вида баба, пыталась "от имени передовой мировой общественности" пришпандорить президенту родственной нам страны обвинение "в массовых убиениях албанских мусульман". Без СМИ такие процессы не обходятся, и тогдашние рассказы "разбойников пера" о ходе судилища полностью подпадали под евангельское "имеющий уши — да слышит".
Попутно СМИ показывали всему миру, как албанцы убивают сербов и разрушают христианские святыни, и без промедления сообщали зрителям о том, что трафик наркоты в Европу держит албанская мафия. Следом эти же СМИ говорили, что "давать сдачи" албанцам по полной программе сербы не имеют права, ибо это — " геноцид"!
Сербов тогда спасало незнание русского вопроса "Что делать". У русских есть одно очень ценное свойство: они всегда знают ответ на вопрос собственного изготовления "что делать", но не дают на него разъяснений в письменной форме. Устно — пожалуйста, не жалко, поделимся, даже показать можем, но письменно — нельзя! От тех времён и осталось у нас "слово к делу не подшивается". Якорь спасения. Правда, было время, когда нас "сорвало с якоря" и много лет "носило по бурным волнам истории".
Судимый президент не захотел быть осуждённым до конца и умер в тюрьме. Баба, что руководила представлением с названием "гаагский суд", тогда не обмолвилась ни единым словом об ужасах, кои устраивали албанские мусульмане над сербами: берегла "материал" для книги. Простые, абсолютно неграмотные люди говорили о ней:
— Дура баба! — а совсем невоспитанные зрители программы добавляли:
— Старая свинья!
Как происходит взаимное убиение тел в других конфессиях мира — об этом очень много говорится всё в тех же СМИ. И тогда появляется вопрос: "может не стОит вообще исповедовать ни одну религию? Может, хватит одной веры в единого Бога, чтобы быть ЧЕЛОВЕКОМ без всяких театральных "закидонов" и "прибамбасов", коими сегодня сопровождаются многие "религиозные отправления"? Разве от многих тысяч поклонов я лучше делаюсь?
Поэтому очень смущают строгие ряды верующих известной конфессии, пребывающих в такой молитвенной позиции, когда зад впереди склонённого "брата по вере" упирается в мой нос! В такие моменты у меня не появляются "молитвенные" мысли, хоть убейте!
И следом идёт кощунственная мысль: "а можно ли быть хорошим человеком без Бога? Или только присутствие в нас Абсолюта делает нас людьми"? Да и есть ли таковой абсолют?
Глава 3.
О бессмертии души.
К настоящему времени в отечестве нашем замечается прогресс: "верха" наконец-то признали наличие Души в каждом из нас. Пусть сортом и ниже, но обзаводиться душами ныне разрешено всем. "Бездуховным" предлагается "уверовать и обрести покой".
Это "радует", "обнадёживает", "вселяет оптимизм"… что ещё? Для всякого, кто "внизу" — достаточно.
Разговоры о душе бесконечны, и они то вспыхивают, то угасают. Наш интерес к душе не исчезает полностью, а только из-за житейских забот временами отходит в сторону:
— Слышь, душа моя, отойди в сторонку, тут для плоти дело появилось!
Вспышками интереса к собственным нашим душам управляют всё те же СМИ. Постоянных разговоров о душах они не ведут, а делают такое только по случаю. Стенания в СМИ обостряются после ухода из видимого мира кого-нибудь из "великих". Как-то: глав государств, больших артистов и прочих деятелей с именами. "Мелкие" души СМИ не упоминают. "Умер? Так что с того? Все умрём! Какая может быть скорбь"!? — утешают нас и на этом разговоры прекращаются. Всё, "отработан материал", говорить больше нечего, "умолкли звуки чудных песен…" как сказал однажды поэт.
Все мы делимся на таких, кто, проживая в этом мире, в своих деяниях уповает на Высшую Силу и труд считает вторичным. И на таких, кто верит, что "бог, бог, но будь и сам не плох!" — для второй категории граждан бог только помощник. Кто богу из указанных категорий более угоден — об этом спорим долго, но так ни к чему до настоящего времени не пришли.
Все мы постоянно чего-то для себя просим у высших сил, но не имеем ни малейшего представления о том, какими могут быть эти самые силы. Главное — это высказать просьбу о получении желаемых благ, а ТАМ разберутся кому, и в каком объёме их отпускать. В основной своей массе мои соотечественники считают, что получаемые ими блага, как и наказания, исходят от бога, ни на секунду не задумываясь о простом:
— А чей у меня бог!? Откуда он появился? — здешние объекты поклонения ТАМ могут оказаться несуществующими.
В самом деле, если всё решает бог, то зачем какой-то посредник между мною и богом? Зачем мне неумелый ходатай второго сорта, если всё в итоге зависит от бога? В молитвах далее просьб о благах для своей персоны я не ухожу, и ни разу не задал богу вопрос:
— Я не надоел тебе своими просьбами?
"Дай бог здоровья!" — но даденные мне богом запасы здоровья я трачу на обильное питие, чревоугодие, курение и наивно ожидаю от бога просимого здоровья. Кто находится в такие моменты между богом и мной?
Изначально никого между мною и богом не было, но однажды умные люди к этому внимательно присмотрелись и устранили оплошность: появились "ходатаи перед богом". Занять место "ходатая" при соответствующей подготовке — весьма доходное и почётное дело. Евреи пошли дальше и заявили, что только "избранные" в их среде могут возносить молитвы к богу за других. Такие "таланты" у них называются "цадиками".
Представление о спиритах примитивное: "А! Это которые блюдца гоняют, столы вертят или с покойниками разговаривают!" — напрочь забывая в момент "прозрения" о том, что и они когда-то обязательно в разряд покойников перейдут. Но вот захочет кто-то из живых с ними тогда беседовать — зачем об этом при жизни думать? Если при жизни я был балбесом, то, что смогу интересного сообщить "с того света"? Ничего. Нет нужды вызывать мою душу, ничего она не знает, да и не всякому даётся дар общения с душами. Официальная вера "резко отрицательно" настроена против спиритизма потому, что в спиритизме видит своих конкурентов, пусть и не таких "театрализованных", как сами. Бедных "реквизитом", но, тем не менее, сильных конкурентов. Все религии построены на желании живых заглянуть "за кулисы жизни" и умные прохиндеи делают на этом состояния и славу.
Чем занимаюсь, когда прихожу в церковь и подаю служителю список на поминание усопших родичей и друзей? Правильно, поминаю души, что когда-то пребывали в телах. Стало быть, души существую помимо тел? И церковь это признаёт? Если не так, то для чего нужно всё это культовое великолепие? Если душ не существует, то к чему весь это церковный театр? Могу ли я поминать золотую и великую душу друга вне церковного строения?
— Можно, но не желательно: в храме общение с предками проходит со стопроцентной гарантией! — и такое явление наилучшим образом происходит в храмах, кои совсем недавно складами служили. Или плавательными бассейнами. Сегодня мы их очистили, отремонтировали и освятили, но стали они от таких наших действий "святыми" — знают только "избранные". Или "посвящённые", что без разницы. Почему нельзя поминать чью-то великую и светлую душу вне храма? Какая бесплотной душе разница, где и кто её вспомнит хорошим словом?
Как выяснили к настоящему времени — всё кроется в моём "душевном настрое". Связь с Высшей силой из храма происходит надёжнее и быстрее, с "гарантией". Связь с "верхами" из "хрущёвки" может и не состояться.
Есть и огорчительное "но": никак не получается в момент отправки "прошения" на небеса отключить мысль о том, что совсем недавно в этом храме размещался сельский клуб, и как в этом "очаге культуры" случались пьяные драки в сопровождении страшных богохульств!
— Отче, не допускает ли церковь двойной стандарт, когда строго-настрого запрещает простым смертным общаться с душами родичей напрямую? Без посредников? Почему разрешено только избранным, "обличённым саном"? Не потому ли, что служители культа лучше рядовых граждан знают "технику безопасности" при общении с душами умерших? И как быть, если душа друга не хочет признавать тебя посредником между собою и мной? Что мне делать в таком случае? Тебе об этом доложить? И только ты будешь решать: отвечать ли мне душе друга, или думать о "греховность" такого занятия? хорошо ли это, или плохо? Когда вы читаете наши поминальные бумажки с именами родственников, то не чистейшим ли спиритизмом вы занимаетесь? Если я мысленно обращусь к отцу, или матери и попрошу их помочь мне в каком-либо вопросе — грех ли это? Что ты сказал? Только через вас? Что-то это всё очень сильно смахивает на "партейную" организацию при колхозе! Или на евреев-хасидов: у них к Богу может обращаться не всякий, а только избранный, "цодиками" их зовут. Всё и у всех одинаково, у каждого своё — лучше!
