Кстати, и моему поколению в последние годы пришлось попрыгать с места на место. Часть народа, конечно, так и сидит на тех же местах, куда попали по распределению после институтов. Это люди, которые или опасаются малейших перемен в жизни, им даже шаг сделать трудно, или, наоборот, до фанатизма любят свою работу и остались верны ей даже в те годы, когда за нее платили копейки. Но у кого-то работы просто не стало, и пришлось искать новую. Другим перестало хватать на жизнь, и они, чтобы прокормить семью, ринулись в плавание по штормящему морю рыночной экономики. Я оказалась в числе последних.
Вообще-то, согласно полученному диплому я режиссер массовых зрелищ и по молодости работала в Доме культуры при одном крупном промышленном предприятии. После девяносто первого года предприятие начало умирать, Дом культуры продали, теперь там казино и рестораны, а я, естественно, осталась на улице. Первое время, пока еще был жив Жека, мы как-то крутились. Мавра была еще маленькая, и я с ней сидела: ясли в ту пору тоже приказали долго жить.
Потом Жека погиб, а я осталась без работы и с двумя детьми на руках. Квартира Жекиной мамы по каким-то неясным причинам оказалась неприватизированной и отошла государству. Нам только вещи разрешили забрать.
В общем, похоронила я мужа и свекровь, продала все, что только соглашались купить, и отправилась устраиваться на работу. Чем я только ни занималась!.. Продавала китайские лекарства (до сих пор льщу себя надеждой, что по моей вине никто не отравился!). Потом мы с моей ближайшей подругой Аллой, той самой, у которой муж Вова, заняли деньги и открыли на паях секонд-хенд. Хорошенькое занятие для режиссера и художницы! А что делать?
К большому нашему удивлению, торговля пошла весьма бойко. «Лучшую поношенную одежду из Европы и США», как гласила вывеска нашего магазина, расхватывали. Мы с Алкой быстренько расплатились с долгами и уже подсчитывали будущие барыши, когда к нам неожиданно пришла знакомиться «крыша», пообщавшись с которой и проконсультировавшись с калькулятором, мы с большим разочарованием убедились: «Боливар не выдержит двоих». Если мы станем платить «крыше», бизнес наш рухнет. Прибыль получалась даже не нулевой, а уходила в минус. Недолго погоревав, мы свернулись.
Из остатков секонд-хенда предприимчивая Алла начала шить кукол, а я выступила в роли ее агента, предлагая товар различным салонам, — куклы тогда как раз начали входить в моду. Заработок, однако, получался небольшой и к тому же нерегулярный. Пришлось мне начать активные поиски новой работы.
Работа нашлась неожиданно. Прямо на двери собственного подъезда я увидела наклеенную бумажку: «Срочно требуется секретарь на телефоне. Звонить с 11 до 18, кроме субботы и воскресенья». И номер телефона, который всего на две последние цифры отличался от моего собственного. Явно наш микрорайон! Работа рядом с домом! Именно то, что надо! Мне только недавно удалось определить Мавру в детский садик. Значит, если удастся на этот телефон секретаршей пристроиться, все у меня будет, как говорится, под боком. И Мавру вовремя смогу забирать. Ну, ее-то в крайнем случае и Сашка домой из детсада приведет. Но главное, далеко ездить не надо, в любой момент смогу добежать до дома, а это для матери-одиночки с двумя детьми крайне существенно. В Москве самое страшное — расстояния.
Я пригляделась к объявлению повнимательней. Совершенно свежее, даже клей не успел застыть. Есть шанс оказаться первой или хотя бы среди первых претендентов на место. Не долго думая, я не просто отодрала телефон от «лапши», а решительно завладела бумажкой целиком и, сжимая трофей в руках, кинулась домой звонить.
Ответивший мне мужской голос несказанно удивился:
— Какая вы быстрая! Мы только что объявление повесили. Ну ладно. Приходите. Познакомимся.
Он назвал адрес. Соседний дом, даже улицу переходить не надо.
— Когда вам удобно?
— Да хоть через десять минут.
Мужчина присвистнул:
— Скорости у вас, однако.
— Да просто рядом живу, — немного смутилась я. — Мне было бы удобно, если бы…
— А насчет если бы, выяснится при личной встрече, — перебил меня он. — Через десять так через десять. Жду.
Над входом в подвал висела строгая латунная табличка с черной гравировкой: «ЗАО „Торжество-интернэйшнл“». «Интересно, что за международное торжество такое?» — озадачилась я, пока тянула на себя неподатливую железную дверь.
За ней оказались три маленькие комнатки, только что отремонтированные. Запах свежей краски витал по помещению. Обстановку первой комнатки составляли диван, обитый кожзаменителем, стеллаж со скоросшивателями и два стола, на одном из которых располагался компьютер. За столами весело щебетали две девушки лет двадцати. Взглянув на меня, они хором осведомились:
— Вы к кому?
— Я… Я насчет работы, — мужской голос по телефону почему-то мне не представился. Видать, впрямь не ожидал столь быстрой реакции на объявление и был не очень готов к разговору.
— А-а, — протянула рыжеволосая девушка. — Тогда вам к Диме. — Она кивнула в сторону двери напротив.
— Простите, а у Димы отчество есть? — поинтересовалась я.
Мой вопрос поставил ее в тупик. Похлопав густо накрашенными ресницами, она повернулась ко второй девушке — брюнетке.
— Оксана, ты Димино отчество случайно не помнишь?
Та в ответ прыснула:
— Ну ты, Ленка, даешь. Уж отчество генерального могла бы и запомнить, — она перевела взгляд на меня, лицо ее приняло официальное выражение. — Вам к Дмитрию Николаевичу.
Возраст Дмитрия Николаевича явно не превышал тридцати, и в разговоре со мной он сильно смущался. Видимо, пост генерального директора фирмы был ему внове. Да и собеседование он тоже наверняка проводил впервые.
Выяснив мои имя, отчество и фамилию, он надолго задумался и, заполняя возникшую паузу, громко барабанил пальцами по новенькому столу. Я решила ему помочь.
— А не могли бы вы рассказать, чем занимается ваша фирма?
Барабанная дробь резко оборвалась. Дмитрий Николаевич принялся многословно рассказывать, что они организуют различные вечеринки и прочие торжественные мероприятия.
— В общем, делаем «парти» под ключ, — завершил он свой экскурс.
— А в чем будет заключаться моя работа?
— Будете принимать по телефону заказы, искать новые. И, кроме того, заниматься диспетчерской работой. Сотрудники наши могут оказаться в совершенно разных местах и должны быть в курсе, кто где находится, чтобы при необходимости найти друг друга. Понимаете?
— Вполне. Меня все устраивает. Вот только вопрос оплаты…
Дмитрий Николаевич наэлектризованно затих и, выразительно помолчав таким образом минуты три, почему-то вместо того чтобы назвать сумму, выпалил:
— А вот, простите, сколько вам лет?
— Тридцать семь.
— О-о, — разочарованно протянул он. — А я думал, не больше тридцати.
— Спасибо, конечно, за комплимент, но какая разница? Я же вроде нанималась к вам на телефоне сидеть, а не стриптиз показывать.
— Зачем же вы так, Глафира Филипповна. Я просто имел в виду… Коллектив у нас очень молодой. У вас может создаться психологический дискомфорт. Ну вроде того, что молодые вами командовать будут.
— Что вы из меня старуху-то делаете! — возмутилась я. — До пенсии мне, между прочим, еще далеко. Вот по поводу дискомфорта вы правы: я действительно его чувствую. Но не из-за того, что мной будут командовать люди моложе меня, а потому что работы нет и денег мало. А насчет моего возраста… Знаете, в нем тоже есть свои преимущества.
— А какие? — робко улыбнулся Дмитрий Николаевич.
— Вы можете быть уверены: я наверняка не уйду в декрет.
Он зарделся сильнее прежнего:
— Почему я могу быть уверен?
— Потому что у меня уже двое детей, и их надо растить и кормить. Третьего Боливар точно не вынесет.
Дмитрий Николаевич вдруг от души расхохотался:
— Ну вы даете! Не исключено, что мы сработаемся. Вы вообще кто по профессии?
— Режиссер массовых зрелищ. Близко к вашему профилю, между прочим.
— Действительно! — теперь он взирал на меня с интересом. — Да, да, да, наш, абсолютно наш профиль, Глафира Филипповна.
— Можно без отчества, — разрешила я.
— Тогда я тоже просто Дима, — по-моему, он произнес это с большим облегчением.
— Договорились, общаемся без отчеств. Кстати, Дима, у меня еще есть подруга. Профессиональный художник-оформитель.
Он опять задумался.
— Штатных мест у нас, к сожалению, пока больше нет. Но если ваша подруга согласна работать по договору, вероятно, мы воспользуемся ее услугами.
— Меня-то, я не пойму, вы в штат берете или тоже по договору?
— Вас, естественно, в штат, — твердо провозгласил Дима.
— И за сколько? — снова подняла я самый животрепещущий вопрос.
