Я могу жить разбитой жизнью, по крайней мере, она разбита на достаточно большие куски, чтобы можно было поддерживать подобие независимости. Полагаю, это означает, что мне повезло.
- Почему? - спросила я. - Почему это происходит?
Он ничего не ответил. В комнате стало тихо. Воздух казался неподвижным и влажным.
Когда он начал говорить, его слова, казалось, эхом отлетали от стен.
- Многое может вызвать ухудшение памяти, - сказал он.
- Как краткосрочной, так и долгосрочной. Болезнь, травма, наркотики. Картины ухудшения отличаются в зависимости от того, какая часть мозга была повреждена.
- Да, - сказала я. - Но что вызвало мои проблемы с памятью?
Мгновение он смотрел на меня:
- Что тебе сказал Бен?
Я мысленно вернулась к разговору в спальне. «Несчастный случай», - сказал он. Очень серьёзный.
- Он не сказал мне толком ничего, - ответила я. - Во всяком случае, ничего конкретного. Он сказал только, что я пострадала от несчастного случая.
- Да, - сказал он, взяв сумку, которая лежала под столом. - Твоя амнезия вызвана травмой. Это правда, по крайней мере, частично.
Он открыл сумку и достал блокнот. Сначала я подумала, что он хочет свериться со своими записями, но вместо этого он протянул блокнот мне.
- Послушай. Я хочу, чтобы он был у тебя. Он объяснил всё. Лучше меня. Не только чем вызвано твоё состояние, но и многие другие вещи.
Я взяла его у него из рук. Он был коричневый, в кожаном переплёте, перетянутый резинкой. Я сняла её и открыла наугад. На толстой бумаге была едва заметная разлиновка и красные поля, страницы исписаны убористым почерком.
- Что это? - спросила я.
- Дневник, - ответил он. - Дневник, который ты вела в течение последних недель.
Я была потрясена.
- Дневник?
Интересно, что он у него делает.
- Да. Записи того, что мы делали в последнее время. Я попросил тебя вести его.Мы проделали большую работу, пытаясь понять, как ведут себя твои воспоминания. Я подумал, что может быть полезным записывать всё, что мы делаем.
Я посмотрела на книгу передо мной.
- Так это я написала?
- Да. Я сказал тебе, чтобы ты писала всё, что хочешь. Многие страдающие амнезией пробовали делать подобные вещи, но обычно это не так полезно, как можно было бы подумать, поскольку они помнят слишком маленькие отрезки времени. Но поскольку есть то, что ты можешь запоминать в течение целого дня, я не вижу причины, почему бы тебе не делать краткие записи каждый вечер. Я подумал, что это поможет протянуть нити памяти от одного дня к другому. Плюс мне кажется, что память что-то вроде мышцы, которую можно укрепить с помощью тренировок.
- И ты читал в процессе наших занятий?
- Нет, - сказал он. - Ты писала одна.
- Но как...? - начала я, но вместо этого сказала. - Бен напоминает мне, что нужно сделать запись в дневнике?
Он покачал головой.
- Думаю, что ты скрывала дневник от него, - сказал он. - Ты прятала его в доме. Я звонил тебе, чтобы сказать, где он спрятан.
- Каждый день?
- Да. Почти.
- А Бен читал дневник?
Он сделал паузу, затем сказал:
- Нет. Бен не читал его.
Я удивилась, почему нет, что может быть такого в дневнике, что я не хотела, чтобы увидел мой муж. Какие секреты у меня могут быть? Секреты, о которых я даже не знаю.
- Но ты прочитал его?
- Ты оставила его мне несколько дней назад, - сказал он. - Ты сказала, что хочешь, чтобы я прочёл его. Что пришло время.
Я посмотрела на блокнот. Я была взволнована. Дневник. Связь с утерянным прошлым, хоть и совсем недавним прошлым.
- Ты всё прочитал?
- Да, - сказал он. - Большую часть. Думаю, я прочитал всё самое важное.
Он замолчал и посмотрел в сторону, почёсывая затылок. Кажется, он был смущён.
Интересно, если правда, то, что он мне говорит, то, что же такое в этом дневнике. Он допил остатки кофе и сказал:
- Я не заставлял тебя отдавать его мне. Хочу, чтобы ты знала это.
Я кивнула и допила свой кофе в тишине, перебирая страницы книги. На форзаце был список дат.
- Что это такое? - спросила я.
- Дни, когда мы встречались, - ответил он. - И дни, когда мы запланировали встретиться. Мы назначали их, и я звонил, чтобы напомнить тебе о них, просил посмотреть дневник.
Я подумала о жёлтой закладке между страницами в моём блокноте:
- А сегодня?
- Сегодня дневник был у меня, - сказал он. - Поэтому мы взамен написали записку.
Я кивнула и пролистала блокнот до конца. Он был исписан убористым почерком, который я не узнавала. Страница за страницей. Дни и дни работы. Интересно, как я нашла столько времени, но затем подумала о доске на кухне, и ответ стал очевиден. У меня нет больше других дел.
Я положила дневник на стол. Молодой человек, одетый в джинсы и футболку, вошёл и посмотрел в нашу сторону, а потом заказал напиток и сел за стол с газетой. Он больше не посмотрел на меня, и это расстроило меня двадцатилетнюю. Я почувствовала себя невидимой.
- Идём? - спросила я.
Мы пошли обратно по дороге, которой пришли сюда. Небо заволокло тучами, и лёгкая дымка висела в воздухе. Земля сырая, такое ощущение, словно идёшь по зыбучим пескам. На детской площадке я увидела карусель, которая медленно крутилась, хотя на ней никого и не было.
- Мы обычно встречаемся здесь? - спросила я, когда мы дошли до дороги. - В кафе, я имею в виду?
- Нет. Обычно мы встречаемся в моём офисе. Мы делаем упражнения, тесты и прочее.
- А почему сегодня мы здесь?
- Я просто хотел отдать тебе дневник, - сказал он. - Я волновался, что ты без него.
- Получается, я завишу от него? - спросила я.
- В некотором смысле, да.
Мы перешли дорогу и направились в сторону дома, где я жила с Беном. Я увидела машину доктора Нэша, всё так же запаркованную там, где он её оставил, крошечный садик под нашим окном, короткую тропинку и аккуратные клумбы. Я ещё не могла до конца поверить, что это то место, где я живу.
- Хочешь зайти? - спросила я. - Выпить чего-нибудь?
Он покачал головой:
- Нет. Спасибо, но я не могу. Мне нужно идти. У меня и Джули планы на сегодняшний вечер.
Он остановился на мгновение и посмотрел на меня. Я отметила про себя, что его волосы коротко пострижены и аккуратно разделены на пробор и то, как вертикальная полоска на его рубашке не гармонирует с горизонтальной на свитере. Я поняла, что он всего лишь на несколько лет старше, чем, как я думала, когда проснулась утром, мне.
- Джули - это твоя жена?
Он улыбнулся и отрицательно покачал головой:
- Нет, моя девушка. На самом деле, невеста. Мы помолвлены. Я всё время забываю.
Я улыбнулась в ответ. Полагаю, я должна помнить такие детали. Такие пустяки. Возможно, как раз такие мелочи я и записываю в свой дневник, эти маленькие крючки, на которых держится вся жизнь.
- Поздравляю, - сказала я, и он поблагодарил меня.
Мне казалось, что я должна задать больше вопросов, проявить больше интереса, но в этом не было особого смысла. Всё, что он мне скажет сегодня, я забуду к тому времени, как проснусь завтра. Сегодня - это всё, что у меня есть.
- В любом случае мне пора возвращаться, - сказала я. - Мы уезжаем на этих выходных на побережье. Ещё нужно упаковать вещи...
Он улыбнулся.
- Пока, Кристина, - сказал он и уже повернулся, чтобы идти, но оглянулся и посмотрел на меня.
- В твоём дневнике записан мой номер, - сказал он. - На форзаце. Позвони мне, если тебе нужно будет снова со мной увидеться, чтобы продолжить лечение, я имею в виду. Хорошо?
- Если? - спросила я и вспомнила свой дневник, в котором мы отметили карандашом встречи до конца года.
- Я думала, что у нас ещё назначены сеансы?
- Ты всё поймёшь, когда прочитаешь дневник, - сказал он. - Всё обретёт смысл. Обещаю.
- Хорошо, - сказала я и поняла, что доверяю ему. Я рада. Рада, что я могу положиться не только на своего мужа.
- Всё зависит от тебя, Кристина. Звони мне, когда захочешь.
- Позвоню, - сказала я. Он помахал рукой, сел в машину, посмотрев через плечо, выехал на дорогу и исчез.
Я сделала чашку кофе и взяла её с собой в гостиную. Снаружи доносится звук сверла и короткий взрыв смеха, но даже это сейчас напоминает всего лишь нежный гул, поскольку я сижу в кресле. Солнце слабо пробивается через чистые занавески, и я чувствую его легкое тепло на своих руках и бёдрах.
Я вытащила дневник из сумки. И почувствовала, что нервничаю. Я не знаю, что в нём. Какие потрясения и сюрпризы. Какие тайны. На глаза попался альбом на кофейном столике. В нём одна из версий моей жизни, но выбранная Беном. Другая ли в дневнике, который я держу? Я открыла его.
Первая страница не разлинована. На ней в центре чёрными чернилами я написала своё имя. Кристина Лукас. Странно, что я не написала "Посторонним вход воспрещён!" под именем. Или "Руки прочь!"
