Неожиданные приятности
Борис уже ждал нас и, как обычно, был суетлив.
– Давайте быстрее! – торопил он нас. – Начальство может сорваться, да и у меня дел полно. У нас тут таких, как вы, знаете сколько?
– Но не все… ммм… делают сотрудничество настолько взаимовыгодным, – толсто намекнул Евгений.
– Ладно, ладно! Короче, заполняйте бумаги!
– Минутку! – Я вмешался, потому что нужно было договориться о главном. – Так что с нашим дисконтом?
– А что там в договоре? – Боря удивительным образом сочетал деловитость с забывчивостью. Склерозом их там, в Чернобыле, заражали, что ли?..
– В договоре пятнадцать процентов, но возможно увеличение, – напомнил я. – Так сколько писать – пятнадцать или двадцать?
– Пиши двадцать пять! – решительно заявил хозяин кабинета.
Я оторопел. Пять процентов на халяву – это как бы не полтинник грина!
– Пиши, пиши, времени нет! – подгонял Борис.
– А если начальство не подпишет?
– Подпишет, куда оно денется! А если что – напишешь новый акт, и дело с концом.
– Женя, слышал, что Боря говорит?.. Печатай давай!
Документ составили быстро, и наш добрый гений умчался, оставив концессионеров в глубокой задумчивости.
– Однако! – по-воробьяниновски заметил я. – Какие приятные новости!
– И куда более приятные, чем вы думаете. – Иванов мыслил математически. – Это ведь дисконт увеличился на пять процентов. А прибыль – куда больше.
– Ну да – не то в полтора раза, не то чуть меньше, я тоже считать умею.
– Да нет. – Евгений довольно потянулся. – Вы наши расходы не учли. Даже при двадцати процентах мы на руки получали меньше сотни, остальное давно проедено и отдано на взятки. А тут получается без малого сто пятьдесят – вот и считайте.
Действительно, несложная математическая операция, чистая арифметика – но я не настолько проснулся и протрезвел; вот тебе и хваленая реакция!
– А если начальство не подпишет?
– Подпишет, Боря свое дело знает. Впрочем… – Иванов застучал по клавишам. – Я как раз пока подготовлю еще два варианта: на двадцать и на пятнадцать.
Готовить ничего не пришлось: вбежал запыхавшийся Борис.
– Так, все согласовано. Бегите за визами в юротдел и бухгалтерию. Да побыстрее: через двадцать минут – обед.
Можно было особо не торопить: услышав такое, мы пулей отправились за нужными подписями. Евгений пытался раздать бухгалтершам коробки шоколада, но я тянул его за руку. Потом плюнул, оставив его куртуазничать дальше, и вручил бумажки Боре. Который на сей раз исчез надолго: обеденный перерыв успел не только начаться, но и кончиться.
Борис вернулся ближе к трем.
– Ну что – допрыгались? У них там совещание началось! – Он выдержал паузу. – Но я и на совещание пробился, все подписал!
– Двадцать пять процентов?
– Само собой!
Я выдохнул. Боря вообще оказался душкой: за свалившиеся с неба пятьдесят штук он потребовал себе всего лишь двушку, причем готов был подождать. Быстро решив с ним все вопросы, мы выдвинулись в Москву.
– Сдается мне, наверх Боря ничего и не заносил, – предположил Комиссаров, которому мы рассказали о внезапных приятностях. – Как минимум – вот с этих самых пяти процентов. Так, запутал начальство, и все – неужто они цифры во всех договорах помнят?.. Потому и скромничал.
– Это вряд ли, – возразил Иванов. – Наверху там тоже деньги брать любят и умеют.
– А и хрен с ним, – прервал начинающуюся дискуссию я. – Нам-то какое дело, как они промеж себя дербанят?
Тут мы как раз подъехали к выезду из Удомли, где настроение вполне могли попортить. Все-таки закрытый «спецгородок»: на посту вместе с гаишниками дежурили ребята из ВВ. Традиционная проверка документов, а разгильдяй Комиссаров, как водится, с моими правами с переклеенной фотографией. Но все обошлось.
А ведь как-то раз вопросы все же возникли, пришлось аж в полночь звонить Борису – который, по счастью, все разрулил. Права у Комиссарова отобрали уже давно, на Украине (очередная поездка в Коктебель), куда ему и надлежало явиться. Но этот лентяй предпочитал ездить по моим, что при совместных поездках было чревато неприятностями. Как-то раз в Москве мы даже угодили на рейд МУРа (нечего шляться по таджикским едальням, где торгуют, оказывается, вовсе не только пловом с мантами), но и там как-то проскочили. Когда документы проверяют несколько человек, они не всегда при этом общаются между собой, хотя надеяться на это довольно глупо. Впрочем, дуракам и пьяницам обычно везет, а мы эти качества умело сочетали.
Так или иначе, но до Москвы доехали без приключений и сразу направились радовать Графа. Тот ничего не понял из наших выкладок, но резонно заметил, что «лишний полтинник грина – это хар-рашо!».
Маркетинг в сфере туризма
На сей раз расслабились все. Ну кроме разве что Иванова. Женя резонно замечал, что деньги на руках – это ништяк, но надо думать о новых сделках. Тем более что значительная часть прибыли была вовсе не в наличности, а в товаре. Который еще надо было реализовать.
– Реализовать надо, базару нет, – согласился я, – и новые схемы нужны. Но я лично отдохнуть интересуюсь. Новый год впереди, а потом хочу в теплые страны, на море. Меня эта ваша зима всегда напрягала.
– Да потерпите вы, Сергей Юрьевич! – возмутился Евгений. – Давайте хоть с товаром разберемся. Ладно костюмы, но нам же камвольцы еще и ткань должны, а из них все клещами вытаскивать приходится!
– Ну хорошо, – смилостивился я. – Подожду месяц-другой, а пока прикину, куда ехать и чего это стоит. Устрою, так сказать, маркетинг рынка. Я бы даже сказал, маркетыринг.
Смешное словечко привнес в тусовку Бубел. По старым делам он был знаком с разными людьми, в том числе – с неким кавказским бизнесменом по имени, извиняюсь, Эльбрус (ударение на первом слоге) Казбекович.
По рассказам Вовы, Эльбрус (не то балкарец, не то осетин) был персоной довольно занимательной, экс-чемпионом СССР по борьбе. Ну да – бандитом, но со склонностью к предпринимательству. Из спортивных времен осталась у него привычка во время особо пафосных застолий вставать на голову и в таком виде выпивать бокал коньяку.
По-русски спортмен, невзирая на почтенный возраст, говорил плохо, а новомодных слов и вовсе не признавал. А если признавал, то по-своему.
– Прыкынь, – объяснял он Бублику. – Эльбрус тэпэрь комэрс. У Эльбруса фырма, рэбята сдэлали. «Маркетыринг-спорт»!
Понятно, что контора называлась «Маркетинг-спорт», но какая разница?.. Тем более слово хорошее, а хорошие словечки (то, что нынче называют мемами) мы всегда уважали. Кстати, именно от Эльбруса пошел и еще один, более мрачный мем «ущи отрежю!», но это уже другая история.
Маркетингом туристических услуг я и впрямь занялся, но результат получился совершенно неожиданный. Стоило мне заикнуться о желании съездить на море, как Парийская тут же цепанула меня за язык.
– Ты чего, я же совладелица турфирмы! – возбудилась она. – Через нас и отправим: приезжай ко мне в офис, сделаем все в лучшем виде!
Мой опыт показывает, что дел с женшинами лучше не иметь вообще (по крайней мере в 90-е это правило действовало железно: шаг в сторону – и вот они, неприятности), а со своими любовницами – и подавно. Правда, Ирина любовницей формально не была, но правило есть правило. А правила нарушать – себе дороже.
Так оно и вышло. Турофис меня совершенно не впечатлил (модный постер с надписью «Жизнь удалась!» из красной и черной икры выглядел неуместной похвальбой), а цены как раз впечатлили, но неприятно.
– Да вы что, сдурели?! – возмутился я, выслушав предложения. – Мальдивы ваши мне вообще сто лет не нужны. И Египет какой-то подозрительно дорогой.
– Так это ж Шарм-аль-Шейх! – втуляла мне пышногрудая подруга. – В Хургаду сейчас только лохи ездят. А Шейх – престижный курорт! И вообще: не рюхаешь в ценах, так молчал бы уж лучше!
О ценах на «престижный курорт» я осведомился у бывшего однокурсника Конопихина. Саша, сменив в середине 90-х работу в НИИ на мелкооптовую торговлю алкоголем, был моим коньячным дилером, и пересекались мы достаточно часто.
Конопихин, проживший почти до сорока лет бобылем (дамы не очень клевали на миниатюрного интеллигента, сохранившего внешность девятиклассника), имел одну, но пламенную страсть: ездить по заграницам. Ведя в Москве крайне скромный, аскетический образ жизни, он при этом за какие-то пять лет объездил полмира. И в ценах на путевки ориентировался очень хорошо.
– Да, в Шейхе очень неплохо, – согласился он. – Сравнительно новый курорт, раньше туда только дайверы с палатками ездили. Чисто, культурно, туристы из России фактически отсутствуют – не то что в загаженной Хургаде! Единственное – он посеверней Хургады, и климат там прохладнее. Так что зимой лучше не ехать, правильно вам коллеги говорят. Оптимальный вариант – март: еще не сезон, не жарко, но уже тепло, купаться можно. И, раз не сезон, цены пониже.
