Ознакомительная версия.
В нашей ситуации мы, конечно же, рисковали больше всех, потому что брали на себя обязательства отгружать по фиксированным ценам сырьё на завод и батареи на ОАО РЖД. Многие соглашения, заключенные за закрытыми дверями кабинетов, не были документально оформлены, но от этого они не становились менее обязательными.
Одним из проектов, обеспечивавших нам долгосрочную работу на Балт-Электро, был вексельный — мне нужно было встретиться с финансовым директором завода, чтобы выработать соглашение, по которому Экссон принял бы вексели на сумму $14 миллионов. В рамках существующего договора сотрудничества мне нужно было сделать приложение и составить акт приема-передачи векселей как предоплату за сырье. Нужно было составить бумаги так, чтобы заводчане нас в случае чего не кинули — то есть, если они вдруг нам предъявят, что мы им должны деньги — ведь по документам мы принимаем у них ценные бумаги, фактически деньги, и если что-то пойдёт не так, они могут потребовать обратно живые деньги. На самом деле сумма $14 миллионов — воздушная, так как большая часть векселей — липовые, т. е. необеспеченные, выписанные неработающими фирмами и всё в таком духе. Передо мной стояла задача составить договор так, чтобы в любое время, когда нам будет нужно, мы смогли бы скинуть векселя заводчанам обратно без ущерба для себя — без неустоек и штрафов. Смысл затеи был в следующем: официально Балт-Электро будет отписывать Экссону батареи по заниженным ценам. По нашим внутренним, неофициальным взаиморасчетам мы будем учитывать их по реальной стоимости. Февраль-март мы работаем за деньги, которые нам переведут под Новый год, а потом мы будем поставлять сырье, а завод нам встречные поставки батарей. Если к концу года мы не закроем всю сумму векселей, остаток перейдет на 2006 год.
Я не до конца вник в ситуацию, и мне нужна была срочная консультация — утром мы обсудили вопрос, и до конца рабочего дня я должен был оформить все документы, подписать приложение и по акту приема-передачи принять векселя. Мне ничего не оставалось, кроме как позвонить святому Иосифу. Несмотря на наши трения, он дал мне квалифицированную консультацию и выслал по электронной почте болванки документов, в которые внёс нужные пункты. Потом мы снова созвонились, и он спросил: «Ты собираешься всё это вешать на чистую фирму?» Я ответил: «Да, на Экссон».
— Ты берешь на себя большой риск, — предупредил старый седой полковник. — Твой контрагент занижает свою прибыль, а НДС скидывает тебе. Но НДС тут второстепенно. Ты вешаешь на себя гигантскую предоплату, которую в обозримом будущем не можешь закрыть, эта сумма идет тебе в доход, с которого ты обязан заплатить налоги. Как будешь отчитываться? Заключай договор с левой, подставной фирмой, а не с Экссоном.
— Но, Иосиф Григорьевич, мы не можем дать им левую фирму — завод постоянно проверяют и делают встречные проверки. Если проверка обнаружит, что завод работает с помойкой, его оштрафуют на сумму сделки.
— Решай сам.
Мне ничего не оставалось, кроме как взять на себя риск: подписать все документы и принять векселя на Экссон. На кону была моя репутация и компетентность, я должен был решить поставленную передо мной задачу.
Во второй половине декабря одна из сотрудничавших с нами прибалтийских фирм сделала нам заявку на тепловозные батареи 32ТН450 на сумму около четырёх миллионов рублей. Они готовы были сразу оплатить товар, а продукция им была нужна не позднее середины января 2005. Мне задали вопрос: возьмёшься за это дело? Я внутренне съежился — на тот момент я не вытащил из бюджета ни копейки экспортного НДС по предыдущим сделкам и был вынужден внести в кассу фирмы около 10 миллионов своих денег. Мои компаньоны не знали, что у меня проблемы с возвратом НДС, они не присматривались, откуда на счет Экссона поступают деньги, для них было главное, что деньги поступают.
Я ответил утвердительно — опять же, чтобы не падать лицом в грязь и созвонился с тестем, который долгие годы работал по возврату НДС и у него было всё схвачено в налоговой инспекции. Тот радостно согласился провести сделку через свою фирму. Насчет условий он сказал расплывчато: «Свои люди — сочтемся». Я доложил компаньонам о результатах переговоров, решение прибегнуть к услугам посторонних фирм объяснил тем, что должен разобраться с заводскими векселями, придумать, как скрыть доход и куда спрятать НДС. Владимир сказал, что ему безразлично, как я это сделаю, главное — получить планируемую прибыль. Остальное — мои заботы. Артур поинтересовался, во сколько нам обойдутся услуги моего тестя. Я передал ему то, что услышал от родственника: «Свои люди — сочтемся». Всё выглядело как-то туманно, и меня попросили договориться поконкретнее. Я позвонил тестю и, включив громкую связь, задал вопрос:
— Сколько вы с нас возьмете за то, что проведете сделку через свою фирму?
Тот снова высказался в духе: как могу что-то с тебя брать, сколько дашь — столько дашь, чисто на пряники.
— Пять тысяч долларов вам хватит? — спросил Владимир.
Реваз в ответ заголосил: «Что ты там начинаешь, я же не какой-то грабитель, чтобы родного зятя обижать!» Владимир отметил в своём блокноте планируемые издержки по данной сделке: $5000, и, захлопнув блокнот, закрыл для себя этот вопрос.
Затем он позвонил прибалтам, продиктовал им реквизиты фирмы моего тестя, поручился за эту фирму, и сказал, чтобы они заключали договор и перечисляли туда деньги.
На следующий день прибалты прислали по факсу копию платежного поручения — как обещали, они сразу сделали предоплату. Владимир сказал, что они получат продукцию в оговоренные сроки — до 15 января.
Глава 45
О том, как у меня появилась возможность избавиться от Северного Альянса, а я эту возможность не реализовал
В середине декабря Винцас Блайвас сообщил, что больше не имеет возможности сдавать мне в аренду офис на Мойке, 70, из-за того, что у владельца здания, Коршунова, изменились планы и он собирается открывать здесь бизнес-центр и гостиницу (ему принадлежало, за исключением нескольких квартир, не только всё выходящее на Мойку здание, но и дома, которые составляют двор). До этого помещениями заведовал Блайвас и мог мухлевать за спиной Хозяина — как например в случае со мной, он сдал мне без заключения официального договора более 100 квадратных метров всего за $2000 в месяц и специальным образом оговорил, что я и мои сотрудники должны говорить «в случае чего», то есть в случае, если вдруг объявится Хозяин. За два года такой случай произошёл лишь однажды, в тот день я объявил выходной и отпустил сотрудников домой. Больше авралов не было.
Для меня это было несказанной радостью — одна из многочисленных проблем решалась сама собой, самым естественным образом. Не иначе как всевышний послал мне случай избавиться от обузы, скинуть обезьян, усевшихся на моей шее. Северный Альянс с возу — моему карману легче. Всё, что мне нужно было сделать — забрать принадлежащую мне оргтехнику и документы, а всех этих беспонтовых планктонов, составлявших коллектив Северного Альянса, Блайвас бы выставил за дверь сам. Мебель принадлежала ему (а точнее Хозяину), так что грузовик нанимать не нужно.
Я созвонился с Ренатом, находившимся на тот момент в Волгограде, изложил ему ситуацию, и он сказал, что, по его сведениям, Коршунов пересмотрел планы не только в отношении помещений, но также в отношении самого Блайваса — теперь он больше не смотрящий, и снимается с довольствия. Всё, что ему остаётся — это околохозяйская тусовка сдувшихся быков, которые когда-то работали на Коршунова, в 90-х по беспределу, потом более менее в рамках закона, а теперь стали не нужны и отсеиваются за ненадобностью. Выслушав, я спросил Рената, готов ли он к такому повороту событий. Всё идёт по плану, который мы обсуждали полгода назад: ликвидация дорогостоящего офиса, перемещение Рената на завод (компаньоны знают, что он мой брат и как-нибудь пристроят его), в отношении медицинского бизнеса — на его усмотрение, пусть оставляет кого хочет и делает всё, что хочет, лишь бы это приносило прибыль. Ренат скрепя сердце согласился — промышленное предприятие отличается от офиса премиум-класса в историческом центре города, но куда деваться, экономия есть экономия.
И я уже с радостным сердцем принялся грузить компьютеры в свой джип, но Блайвас стал самым энергичным образом уговаривать меня не бросать Северный Альянс и арендовать офис в здании по соседству, в бизнес-центре на Большой Морской улице, дом 35. Он мотивировал свою настойчивость тем, что якобы начато много перспективных проектов, и надо бы их закончить. На самом деле не было ничего такого, ради чего стоило бы выбрасывать несколько тысяч долларов в месяц. Насколько я понял, у него были какие-то тёмные замуты, схемы, требующие наличие представительского офиса, в который бы он водил клиентов и устраивал бы переговоры в духе «Бар Разводной Ключ».
Ознакомительная версия.
