— Ох, чушь какая. Конечно, она сказала тебе именно это, чтобы ты приехал туда. Она рассчитывала, что он наткнется на тебя там. Похоже, что-то пошло не совсем так, как она планировала. Но кто бы ни нажал на курок, она всегда рассчитывала, что обвинение ты возьмешь на себя. Скотт, да включи же ты мозги! — заорал он. — Ты хоть знаешь, какое у Контрелла состояние? Где-то пятьдесят-шестьдесят миллионов долларов! С чего бы ей делиться этим с кем бы то ни было? — Он понизил голос. — А ведь она обещала тебе именно это, да? Такой схема и была, верно? Ее горячая упругая щель и тридцать лимонов в придачу.
Я с отвращением хмыкнул.
Он снова поднял руку:
— Нет, не рассказывай мне твою версию. Знать ее не хочу. Лучше сыграем на том, что ты оказался обманутым безмозглым тупицей, каким, наверное, и был. Жалость — дешевое чувство, но если она скостит тебе год-другой, то и черт бы с этим.
— Здорово, Нил! Да, пожалуй, уговорил ты меня. И где мне лучше объявиться? На Редондо-Бич?
— Помни главное, Скотт: плевать, какие неприятности тебе придется перенести поначалу, — снова этот рейгановский смешок, — очень скоро ты сможешь жить, как какой-нибудь чертов шейх.
— С чего это ты так решил?
— Это длинная история, Скотт. В коммерческом потенциале этого дела можешь не сомневаться. В нем есть все, что нужно для крупной документальной книги. Она может произвести такой же фурор, как «Хелтер скелтер»[466] или «Кровь и деньги».[467]
Все нужные для этого составляющие есть. Малибу, знаменитости, убийство, секс, наркотики и рок-н-ролл. Попомни мои слова, дружище, это будет черт знает какой успех.
— И кто же это напишет?
— Вот Ларри мог бы… — с грустью выдавил он, хотя я-то знал, что они с покойным братом всю жизнь вели между собой отчаянную борьбу, и никакое финансовое превосходство не могло смягчить жесточайшую зависть Нила к его почему-то намного более талантливому близнецу.
— Да, так грустно было узнать об этом, — ответил я.
— Такой был удар! На похоронах я столько народу перепугал. Они подумали, что я — Ларри. Как оказалось, он тоже бороду отпустил.
— Печально.
— Может, я сам напишу эту книгу, — вдруг заявил он, как будто эта мысль только что пришла ему на ум. — Меня будет вдохновлять память о Ларри.
— Ты?! — я чуть не рассмеялся.
— Ну да, а что тут такого? Если подводных камней окажется многовато, я всегда могу нанять кого-нибудь, кто бы помогал мне. На самом деле, это вполне удачное решение. Я напишу книгу, и, в сущности, это и будет твоим гонораром мне. — Он пристально поглядел на меня и продолжал врать со всей возможной убедительностью: — Если бы я мог отказаться от гонорара во имя нашей дружбы, я бы, конечно же, так и поступил. Но в таком деле, как это… — он присвистнул, показывая, какие предстоят расходы. — Кстати, есть и более захватывающие возможности.
— Я уже весь слюной изошел.
Он прокашлялся:
— Надеюсь, ты не примешь это слишком близко к сердцу, но я уже говорил с Линн.
— Линн?! — мне слегка поплохело. — Ты же не об этом случае размножения личности, на котором я был женат? А ты уверен, что та, с которой ты говорил, была именно Линн?
— Скотти, она считает, что из этого выйдет черт знает какой фильм.
— Из чего выйдет?
— Из моей книги. В смысле, из твоей жизни, — он засмеялся. — Ну, то есть, из того и другого. Студия купит книгу. Конечно, ты тоже получишь с этого свой кусок. И нехилый. Говорить о кастинге, наверное, рановато, но Линн подумывает о ком-нибудь вроде Ричарда Гира или этого, как его… ну, австралиец этот…
— Мел Гибсон. Выбор очевиден. Кто будет играть Шарлен?
Он скроил такую физиономию, словно о ком бы я ни мечтал — подошло бы идеально:
— Дебра Уингер? А как насчет Мерил Стрип?
— Не-а.
— Если ей волосы перекрасить? И взбить как надо?
— Не-а. А Денниса — кто?
— Дэвид Боуи?
— Английский-то серфер? Ну да, как же.
— Скотт, это все можно будет проработать позже. Сейчас главное — это запустить процесс.
Он поднялся, словно счел, что встреча удалась, и теперь ему оставалось сказать несколько финальных слов — и можно уходить.
— Все, что мне нужно — это твое согласие, и я тут же звоню окружному прокурору. А ты явишься во всем блеске перед камерами. Выход под залог поначалу будет проблематичен, это безусловно, но…
— Нил, можно я тебя кое о чем спрошу?
— Конечно, Скотт, о чем угодно.
— Где ты был в ту ночь, когда исчезла Черил Рэмптон?
Он уставился мне в глаза самым что ни на есть честным и обиженным взглядом:
— Ты же знаешь, где я был.
— Ты ходил в кино с Вики Стивенс. На «Голдфингера»…[468]
— И ты отлично это знаешь. Так к чему спрашивать меня об этом сейчас?
— А, да только потому, что спустя неделю после того, как это случилось, я узнал, что в тот вечер Вики Стивенс мучилась меструальными спазмами и отменила свидание.
Выглядел он хреново:
— Бред.
— Я слышал, как она разговаривала об этом с подружкой в школе. Думаю, мы оба понимаем, почему я никогда не заговаривал с тобой об этом, верно? И еще думаю, мы оба знаем, почему ты решил насчет этого врать.
Он весь дрожал. Облизнул пересохшие губы:
— Скотт, клянусь, я только смотрел…
— Пошел на хер, мразь, пока я тебя не убил, — спокойно сказал я.
Избегая моего взгляда, он выскочил за дверь.
После его ухода я бесцельно бродил по дому, то смеясь, то в бешенстве пиная мебель. Обматерил бутылку виски «Катти Сарк» — думал успокоиться немного, но это не помогло — я только еще больше разозлился, а паранойя усилилась. Ведь он мог быть прав насчет Шар. Может, она с самого начала планировала избавиться от меня, как только ей удастся отделаться от Денниса. Что-то она говорила такое ночью в постели, насчет того, что ей нужно время, чтобы прийти в себя? Это она заранее подготавливала почву? А в ту ночь со стрельбой — знала ли она, что Деннис возвращается? Насколько я понимал, он вообще не уезжал, он все время был дома, и когда она мне звонила — тоже. Да нет, не было в этом никакого смысла. Или был? Блядь, я ничего не понимал и не имел особого желания сидеть и дожидаться, пока пойму. На хер его, ее, и все остальное — на хер.
Я разыскал ранец, вытряс из него бойскаутские сувениры и набил кое-чем из старой одежды, которую обнаружил в шкафу. Рубашки и свитера шестидесятых годов, «левисы» со срезанными шлевками — твою мать, да избавлюсь я когда-нибудь от прошлого или нет? Но выбор был невелик: или это, или старый ковбойский прикид моей мамы, а настроение у меня было — совсем не для Дэйл Эванс.
Я выглянул в окно. Опускался туман, снова надвигался ливень. Если я хотел выбраться с острова, терять время было нельзя. Я представил себе Нила, который сейчас, наверное, уже звонил в ФБР: «Он вооружен и психует. Я бы посоветовал стрелять на поражение».
Рассудив, что Нил полетит следующим вертолетом, я позвонил в «Небесный аэропорт»,[469] взлетно-посадочная полоса которого была прорезана внутри холма. Мой план был таков: добраться до материка, раздобыть машину и отправиться к границе. Да, ответили мне, рейс на Лонг-Бич отправляется через тридцать минут. Я пулей вылетел за дверь.
Вот это был марш-бросок! Я прибыл как раз вовремя, чтобы увидеть, как самолет отрывается от земли. Блин.
— Когда следующий рейс? — спросил я парня за стойкой регистрации.
— На сегодня все, приятель. Если спешишь, попробуй успеть попасть на вертолет.
С ним разговаривал старик с бородой как у Стерлинга Хейдена. Он остановил меня:
— А куда тебе надо-то, сынок?
— На материк. — Я вспомнил его. В ту ночь, когда мы с Шарлен прибыли на остров, он летел тем же вертолетом, был пьян и все время что-то бормотал себе под нос. Сейчас он тоже особо трезвым не выглядел.
— Плохо, не пойдет. Вот сказал бы ты «в Мексику», тогда я б мог тебя выручить.
Он пошел разогревать свою «чессну», а я, повинуясь интуиции, позвонил напоследок с местного платного телефона Луизе.
— Алло, — ответила она.
— Господи, это ты!
— Нет, извините, Господь вышел сигарет купить. Это Дева Мария. Хотите оставить сообщение?
— Я уже не знаю сколько недель пытаюсь тебе дозвониться.
— Я была в Берлине. Записывала новый альбом с песнями «Большой Мамы» Торнтон.
— Слушай… — я даже не знал, что хочу сказать ей теперь. Все так изменилось. — Шарлен получила неприкосновенность…
— Знаю. Да, кстати, милый, а ты откуда звонишь? Ты в Мексике?
— Нет. Еще нет.
— Вот те на. Боюсь, тогда мне лучше закончить разговор.
Боже, ее телефон прослушивался?
— Луиза, подожди! Мне нужно знать, что происходит. Ты говорила с Шар?
— Деточка, мне правда…
— Луиза, давай встретимся. — Я бросил взгляд на «чессну». — Я перезвоню тебе и скажу, где, — и повесил трубку.
