— Деточка, мне правда…
— Луиза, давай встретимся. — Я бросил взгляд на «чессну». — Я перезвоню тебе и скажу, где, — и повесил трубку.
Старого хрена звали мистер Рэчет. Думаю, даже жена называла его именно так. Я выдал ему историю о ребенке, для которого нужны были деньги, чтобы его не отключали от искусственной почки, и он согласился сделать остановку на материке.
Я снова позвонил Луизе.
— Слушай внимательно. Я прибуду с группой Пола Маккартни.[470] То есть по воздуху, дошло? — Этот код был, наверное, самым тупым из всех, какие когда-либо изобретали. — В город, где ты вся открывалась для Джеффа Бека[471] в шестьдесят девятом. — Я намекал на зал аэропорта для штатских пассажиров в Санта-Монике.
— Вообще-то до него по дороге всего несколько миль. Я не очень хорошо помню…
— Ну же, Луиза. Думай!
Час спустя я стоял под навесом ресторана «Китти Хоук» и всматривался в дорогу к аэропорту Санта-Моника, гадая, будет ли за Луизой слежка. Были ли в компьютерах ФБР сведения обо всех ее случайных связях? Мистер Рэчет сидел внутри, в баре. В конце концов, на шоссе показался фиолетовый фаллоимитатор — ее «ягуар ХКЕ». Машина скользнула на ресторанную парковку. Я кинулся к ней и залез внутрь.
Луиза курила «Шерман»; вокруг распространялся мускусный запах. В машине было жарко — дальше некуда, но на ней был тяжелый меховой жакет (выглядел он как шкура чау-чау со светлыми полосками) поверх облегающего платья, длиной чуть выше промежности.
— Тебе давно надо было быть в Мексике, — сказала она.
— Ты с ней говорила?
Она выпустила дым. В небе над взлетно-посадочной полосой полыхнула похожая на вену молния.
— Тебе нужно срочно туда уезжать.
— Я уже в пути. Ты не ответила на мой вопрос.
— Все будет хорошо, — она приоткрыла окно; дым улетучился. — Если только ты ничего не испоганишь. Двигайся дальше в Мазатлан. Есть шанс, что самое позднее в воскресенье у тебя там будет компания.
Мое сердце пропустило удар.
— Ты о чем говоришь? В понедельник ей выступать перед судом присяжных.
— К этому времени она давно уже исчезнет, если все пройдет как надо.
— Что ты имеешь в виду?
Она поколебалась, словно считала, что в машине тоже могут стоять «жучки».
— Есть один адвокат, молодой, но хороший. Он поможет. Они с тем писателем большие приятели.
— Писателем?
Она назвала имя того самого рок-журналиста, который рвался ко мне, чтобы я свел его с Деннисом.
— Он взял у Шарлен интервью, еще в клинике. Деннис не в курсе. Он сам тогда еще не выписался. — Луиза выбросила окурок и развернулась на сиденье лицом ко мне. — Она все ему рассказала.
Во мне взметнулась волна безумного восторга:
— Что значит «все»?
— Обо всех случаях, когда Деннис ее избивал. О том, как ты приехал, чтобы спасти ее из огня. Как она выстрелила в него. И об Ангеле она тоже все рассказала, — при последних словах Луиза опустила глаза.
— А как она собирается отделаться от телохранителей?
— В пятницу они с Деннисом едут к адвокатам в «Сенчури Сити». Тот молодой адвокат все продумал, он дает ей возможность ускользнуть, пока телохранители будут ждать в приемной. Потом писатель отвезет ее прямиком в Международный аэропорт Лос-Анджелеса.
— Господи… а что там с интервью? — меня всего трясло от счастья. — Когда оно выйдет?
— На следующей неделе. В «Роллинг Стоун».
— Боже… Деннис весь говном изойдет.
— Еще хуже. — Я почувствовал нервозную дрожь, пробежавшую по ее телу. — Видишь ли, в этом интервью есть кое-что совсем жуткое.
— Это что же?
Она отвела взгляд.
— Лучше пусть она сама тебе скажет.
— Это что-то насчет спальни над гаражом. — Она чуть не подпрыгнула, но сдержалась. — Что именно? Что он делал там с ней?
— Послушай меня, — она положила ладонь на мою руку. — Ты должен понять. Шарлен была напугана. Из-за выкидыша. И из-за того, что случилось с Бобби.
— О чем ты? Блин, да что же такое на самом деле случилось с Бобби? Луиза, его смерть — действительно несчастный случай или нет?
— Ну… — она поколебалась. — Укололся он сам, и передоз был, тут все нормально. Но именно Большой Уилли подсунул ему дозу с отравой.
— Это ведь не в машине случилось, да?
Она покачала головой:
— После того, как Деннис избил Шарлен и она потеряла ребенка, она все рассказала Бобби, еще в больнице. Бобби пытался держаться, будто он ничего не знает, но Деннис просек, что он в курсе. Потому он и получил эту дозу. Потом, когда Шарлен уже вернулась из клиники, она проходила мимо детской, а оттуда шел запах.
— Боже мой… — все было даже страшнее, чем я себе воображал.
— Она нашла Бобби под детской кроваткой. Он был мертв уже несколько дней. Воняло ужасно. Деннис оставил его там специально, чтобы Шарлен увидела его. В качестве предупреждения.
— Что Шарлен рассказала ему? Ведь не только про избиения…
Она поглядела в окно:
— Ты увидишься с ней в субботу. И она все расскажет.
— Луиза, я хочу знать сейчас.
Она взяла меня за руку:
— Послушай, да пойми же ты наконец. Шарлен оставила все как есть только по одной причине. Она понимала, что это отвратительно. Но она ужасно боялась.
— Что было отвратительно? Что?
— Слушай, мне надо ехать. — Она завела мотор. — Если в ФБР прослушивали мой телефон, когда ты позвонил, они могли уже вычислить, куда я поехала. Джефф Бек, блин. Я думала, ты говоришь о Форуме. Чуть до Инглвуда не доехала.
— А ты не думаешь, что за тобой следили? — я оглянулся на шоссе. Пока мы разговаривали, ни одна машина не подъезжала сюда.
— Я несколько раз прокатилась туда-сюда, просто для безопасности.
— Да и машину выбрала такую незаметную. На дорогах столько фиолетовых «ХКЕ», запросто затеряться можно.
— Все так же хамишь. И это после всего, что я для тебя сделала.
— Я очень ценю твою помощь, Луиза. Я и вправду не представляю, как тебя и благодарить…
— А, ну это мы решим, — и она скользнула рукой по моему бедру. — Я заеду навестить тебя в Мексике. А Шарлен мы отправим в дальнюю командировку.
Я ухмыльнулся и убрал ее руку со своих брюк:
— Ну это ты уж слишком.
— Ты тоже, детка. А ничего, душа у тебя есть, даром что ты испорченный белый мальчик из пригорода.
— Луиза, вот эта последняя фраза от тебя значит для меня намного больше, чем похабная открытка от Нэнси Рейган…
Она прервала меня сочным, глубоким поцелуем.
— Береги себя.
Нагнувшись, я бросился обратно под навес «Китти Хоук», а она укатила в дождь.
Я был взбудоражен и одновременно ликовал. Я оказался прав. Шарлен знала, что я люблю ее, и сама по-прежнему любила меня. Наконец-то все должно было закончиться хорошо.
Но что же такое должно было появиться в интервью? Что такое «отвратительное» оно должно было открыть? Была ли моя решимость любить ее не таким уж важным делом по сравнению с тем, что прошла она, подвергшись тягчайшему испытанию?
Я тоже все пройду. Теперь меня заботило только одно — увидеть ее. И собирался сделать для этого все. Наконец-то мы сможем быть вместе. И ничто не остановит нас.
Я подошел к стойке с газетами, чтобы купить сигарет, и чуть не обосрался. На подставке рядом с автожурналами стоял свежий номер «Роллинг Стоун». «Рок-готика» — гласил заголовок.
— Когда он вышел? — спросил я у продавщицы, расплачиваясь за журнал. — Вроде должен был только на следующей неделе.
— Этот? Кажется, сегодня утром привезли, — любезно ответила она. — Да, этот номер рановато вышел. Наверное, из-за праздника. — Завтра будет День благодарения.
Отойдя к окну, я бешено пролистал журнал, отыскивая статью; я был слишком возбужден, чтобы читать ее внимательно. Скользнул взглядом по выделенным крупным шрифтом фразам: «Да, это я стреляла в него. Очень жаль, что он выжил». «Скотт приехал, чтобы спасти меня, а не изнасиловать». «Холтнер потерял рассудок. Окажись пистолет у него, он застрелил бы нас обоих». «Я сорвалась, когда узнала, что Скотт тоже любил Ангела. Но он был таким простодушным. Правды он не знал». «Когда я нашла Бобби в детской, я просто сошла с ума».
Были и фотографии: Деннис, «Stingrays», дом, я скалюсь в микрофон на работе. И несколько страниц интервью, включая, как я предполагал, самые непристойные разоблачения, с подробностями которых я решил разобраться позже. Я и так прочел достаточно, чтобы понять, что он убьет ее, как только увидит журнал. Она сделала именно то, чего он больше всего боялся.
Я бросился обратно в бар и сообщил мистеру Рэчету, что планы изменились, и дальше он пусть летит без меня. Дожидаться его реакции я не стал.
Обезумев, я выскочил из «Китти Хоук». Мне нужна была машина, а искать хрен знает где отделение «Hertz»[472] времени не было.
