Выделялся Бубел тремя вещами. Во-первых, он был существенно умнее своих товарищей. Даже не столько умнее, сколько… ну, в общем, была у него выраженная деловая жилка. Что имело как положительные моменты (мгновенная реакция, умение выстроить нечто сложнее одноходовки), так и отрицательные. Володя славился умением «выкручивать руки» контрагентам (жесткая манера ведения переговоров) и вещами, которые было принято считать допустимым, хотя и порицаемым нарушением деловой логики: скроить прибыль с обеих сторон, выкинуть посредника из цепочки…
Повторюсь, тогда это не считалось чем-то недопустимым. Тем более что в обычном общении Вова был приятным, компанейским парнем – неглупым и не лишенным остроумия. Опять-таки всегда готовым составить компанию на предмет выпить.
Пил Бубел много, причем «удар держал» слабо. Друзья говорили, что в молодости у него была какая-то авария, закончившаяся серьезным сотрясением мозга. Так ли это, одному аллаху известно – но вид пьяного Вовы уже тогда не радовал. В дальнейшем, когда мне пришлось сотрудничать с Бубликом более плотно, все это начало прогрессировать.
Но в то время Бубел по крайней мере был готов сочетать пьянство и работу. Другой вопрос, что выглядело это довольно экстравагантно. На первую нашу с ним встречу у метро «Академическая» он явился в маловменяемом состоянии (пока ждали опаздывающего посредника, Володя без особых комплексов помочился непосредственно на здание ресторана «Ханой»). Хотя в процессе дальнейших переговоров был, как обычно, жёсток и конкретен. Чего не скажешь об остальных представителях этой тусовки: в период «активного отдыха» они вообще предпочитали не работать.
У нас с Доктором такие загулы случались все же нечасто. При том, что пили едва ли реже: просто удачно сочетали пьянство и чревоугодие с работой.
А куда деваться, если работа эта связана с постоянным мотанием по Москве?.. Туда заскочишь пообедать, сюда поужинать, и всюду – алкоголь, алкоголь, алкоголь! Правда, и с закусками все было в высшей степени хорошо: большинство кабаков по нашим меркам стоили просто копейки. Очередное проявление перекоса цен: даже в недешевых «кооперативных» кабаках цены были не особо высоки, а в «классических» государевых заведениях чаевые официанту за стол запросто могли оказаться выше стоимости счета. В каком-нибудь «Арагви», например, куда я повадился ходить еще с конца 80-х. Облюбовали мы и восточные кафешки, а что до китайских харчевен – то обошли, пожалуй что, все.
В кабаках (особенно вечерами) отдыхали плотно: каждая из смен блюд покрывала весь стол. Примерно тогда и пошли знаменитые понты – типа от купюр прикуривать или, скажем, черную икру на красную мазать (знаменитый постер «Жизнь удалась!» появился куда позже). Блюдо это, по аналогии с коктейлем «Рембрандт» (так почему-то называлась смесь водки с пивом) я назвал «Стендалем»: как же, «Красное и черное»! Марков, получивший к этому времени партийную кличку Краб (Марков-Крамов-Крабов) такую гурманию, впрочем, осудил:
– А на что вы икру-то мажете?
– Как на что, на хлеб, естественно. Не на палец же!..
– Вот это и есть лоходром. Пацаны нормальные на ломоть осетрины г/к все это дело намазывают! Без масла, само собой.
Но любимое развлечение, конечно, не пафосные блюда – а обилие ассортимента. Зайти, скажем, в какой-нибудь китайский или корейский ресторанчик – и заказать на троих полтора десятка блюд. Главное – все попробовать, а желудки тогда почему-то отличались совершенной безразмерностью. Работали много, что ли?
Из «точек общепита» надо выделить кафе «Колумбус» рядом с Дорогомиловским рынком на «Киевской»: там мы появлялись особенно часто. Не то чтобы кухня в заведении была безумно хороша, тут другое.
Деловые встречи, стрелки проводились в кабаках достаточно часто: собственными офисами большинство комерсов-посредников пока не обзавелось. Да и зачем: по большому счету здоровенная свора посредничающей братии крутилась вокруг не столь уж большого количества крупных контор (коммерческих и государевых). Так что «промежуточные» встречи в кабаках проводить было самое оно – тем более что народ в тусовке подобрался почти поголовно весьма пьющий.
«Колумбус», однако, был своего рода исключением: здесь располагалась штаб-квартира Димы Грека, где можно было и «порешать вопросы» околокриминального характера, и просто встретиться с людьми по скользким вопросам. Тонко намекнув в самом начале беседы, что «вон за теми двумя столиками – наша братва».
Впрочем, и на кухню тамошнюю я согрешил зря. Никакого пафоса – зато все натуральное. Бутылочное чешское пиво, нормальные мясные блюда – и, главное, свежайшие морепродукты (надо полагать, с того же Дорогомиловского рынка). Особой сервировки не предусматривалось – и как-то раз я крайне повеселил местную публику, начав разбивать панцирь на крабьих клешнях прямо пивной бутылкой. А что делать: шипцов не предусмотрено, а зубы и сломать недолго. Камчатские крабы, лангусты – в общем, и здесь можно было неплохо потешить утробу. А если есть желание продолжить банкет, так через дорогу Можайские бани. С девчонками, конечно: бизнес продажной любви расцветал на глазах.
Достаточно просто решался и транспортный вопрос. Поскольку колесить приходилось по всей Москве, обычно мы просто арендовали на несколько часов такси – благо и это выходило не шибко дорого (условно говоря, полтора-два доллара в час). Когда в тусовку влились Сашки, этот вопрос отчасти снялся: два водителя, три машины, а чуть позже еще и Доктор права получил.
Гардероб тоже пополнялся на глазах. Другой вопрос, что о пафосных одежках речи особо не шло: стандартная униформа комерса – джинсы, кроссовки и кожаная куртка, вполне в ходу были и тренировочные костюмы. Удобно и практично: почти как у господ бандитов.
Впрочем, тут были и некоторые «стилистические различия». К примеру, принято было считать, что черная кожа – для бандитов, коммерсантам же более присуща коричневая или рыжая. Хотя особо жесткого дресс-кода, разумеется, не соблюдалось. Излишне суровые пуристы считали, что для нормального бандита и джинсы неуместны, край – черные. Но пуризм тогда был не особо моден.
Дороже обходилась техника. Первые автоответчики стоили примерно как видак. То есть немногим дешевле фирменного телевизора – а это уже по цене сравнимо с новым отечественным автомобилем. При этом разлет цен был грандиозным, и по дешевке нам регулярно удавалось прикупить для собственных нужд какой-нибудь очередной чудо-агрегат. Так, некоторое время у меня дома стояло аж три музыкальных центра: какой сегодня больше по вкусу, тот и слушаю. В квартире у Доктора уже к середине 91-го скопилось четыре телевизора. «Надо бы еще и в сортир поставить», – шутил он.
Посредничество как новый русский бизнес
Наверное, все действительно началось с компьютеров. Еще в конце 80-х выяснилось, что без нормальных ЭВМ никуда не деться – в первую очередь госконторам. «Компушки» были нужны всем – от министерств до проектных институтов. Более того: на это еще и выделялись деньги. Правда, деньги безналичные, а львиная доля персоналок ввозилась частными лицами. С наличкой у госпредприятий были серьезные проблемы, и вот тут-то в дело вступали многочисленные кооперативы, центры научно-технического творчества молодежи и прочие подобные шарашкины конторы. Спрос был огромен, а шарашек – не сказать, чтобы безумно много. В результате на пространстве между продавцами и покупателями расплодилась огромная каста посредников – энергичных молодых людей с самопальными базами данных «у кого чего есть».
Первую компьютерную сделку я провернул, еще работая в «Гипрогоре». Институту потребовалась парочка «машин», а у меня под рукой как раз были ребятки из некоего эстонского кооператива, который поставкой подобной техники и промышлял. Поделились со мной не сказать чтобы очень щедро, но как раз чтобы отбить зарплату где-то за полгода.
Но это – любительщина, а вот теперь началась настоящая работа. Чувствовал я себя по первости как брошенный в воду щенок: куча телефонов незнакомых людей и разговоры о каких-то совершенно неизвестных вещах – «икстишки», «эйтишки», «принтеры» и совсем уж неожиданные «мыши». Голова кругом, да еще и по большей части порожняк.
Именно к этому периоду относится известный анекдот про двух посредников:
– Привет! У тебя чего сейчас есть?
– Два вагона повидла!
– О! А у меня как раз покупатель!
– Отлично! Ну что – разбежались?
– Ага, давай!
– Ты сейчас куда, кстати?..
– Как куда – деньги искать. А ты?
– А я – искать повидло!
Повидлом не торговал, не знаю – но в компьютерном бизнесе тех лет примерно такой бардак и царил. Куча народу, запутанные схемы… Легендарной стала история про продажу суперкомпьютера WAX, когда на встречу на Пушкинской явилось два с лишним десятка посредников – большинство из которых, для полного счастья, еще и ни разу в жизни друг друга не видели.
