Я вообще очень не люблю США. Именно население этой страны, потому что терпеть не могу пренебрежение к людям, даже на простом чисто человеческом уровне, а тут такое поведение у целой страны. Их показной патриотизм, эти бесконечные флаги и флажки звёзднополосатые (у них даже флаг государственный клоунский какой-то) и самовлюбленность выпирающая наружу.
Честно говорю, когда 11 сентября 2001 года я с изумлением наблюдал по телевизору, как рушатся «башни-близнецы» в Нью-Йорке, мне было весело. И только не надо вопить о человеческих жертвах! Все, почему-то, забыли, что мы потеряли почти 30 млн. во время войны, а эти уроды американские так ещё думают, что это они победили фашизм. Кстати, я ни сколько не удивлюсь, если выяснится, что они сами (америкосы на всё способны) себе это «аутодафе» и придумали, чтобы развязать себе руки и, свалив всё на арабов, начать войны в Афганистане и Ираке. В умении обмануть всё человечество, равных американцам нет. Взять хотя бы их полёты на Луну. Давно уже всем ясно, что никакой высадки не было, а всё снято в Голливуде. И когда-нибудь это будет доказано.
Да и пить-то америкосы не умеют. Это ихнее шатание со стаканом в руке, где на палец виски (вот ещё дебильный напиток-то!) и гора льда, вызывает только смех. Нет бы, махнуть по-нашему стакан! И то, что они с утра не пьют. А когда ещё скажите на милость и пить-то! Короче, не наши люди и точка.
Да пила моя страна при Брежневе много – спору нет. А сейчас мало что ли? Но, по крайней мере, обкуренных и обдолбанных на улицах не было, а пили тогда качественную «монопольку» и по доступным ценам. А какую радость мы испытывали, когда, набегавшись в предпраздничные дни по магазинам в поисках банки майонеза, зелёного горошка или бутылки «Шампанского», садились за стол. Вот это был настоящий праздник! А сейчас, что? Украли у народа праздники, исчезли они вместе с дефицитом. Изобилие – это хорошо, но стимула не стало – это плохо.
Кстати, последнее время стали появляться неплохие фильмы про советские времена: «Американка» Месхиева, «Исчезнувшая империя» Шахназарова, ну, и в какой-то мере «Груз 200» Балабанова (хотя последний фильм к 1984 году имеет оппосредственное отношение). И хотя у всех фильмов разные сюжеты, но тема «пития» проходит через них красной линией. Посмотрите!
Так вот, слегка прикасаться к таинствам пития – да, именно прикасаться - я начал в школе. «Секс, наркотики, рок-н-ролл» - это у них там, на «вечнозагнивающем» западе. А у нас – секс, портвейн и песни Юрия Антонова, хотя помнится, одна дама во всеуслышание заявила, что секса в Советском Союзе не было. Был! Первые познания в сексе, первый хмель в голове – это, конечно же, школьные годы. Молодому пацану, «букварю» по натуре, к тому же окружённому тремя квохчащами над ним женщинами приобщиться к этим запретным плодам было ох как сложно и проблематично. Но природа, любознательность и гены сделали своё дело. Но обо всём по порядку.
Начать, пожалуй, надо с того, что я из «потомственных» алкоголиков. У нас, так сказать, династия. Дедушка мой по отцовской линии пил крепко и добротно, благо всю жизнь просидел при материальных ценностях на складе бухгалтером, правда, это и привело его впоследствии в «казённый» дом за растрату. Надо прямо сказать, деда Сашу я вообще не помню, хотя и сохранились его фотографии со мною маленьким на руках. Примечательна кончина деда.
Однажды дедушка попросил у своей матери (моей прабабушке надо полагать, она ещё сыграет свою роковую роль в судьбе уже моего отца) опохмелиться. Но баба Маня была женщиной крутого нрава и строгих правил, деду в «кредите» отказала и тот, наверное, для того, чтобы как-то отвлечься от похмельной маяты, решил напечь пирожков (в те времена русские мужики ещё умели и пироги печь). Довольно-таки оригинальная идея, но так гласит семейная легенда. Поставил тесто и… тихо скончался прямо на кухне у печки. Этот факт, кстати, очень врезался мне в память и для меня опохмелиться – это, всегда, святое дело. Шутить с абстиненцией, как видите, нельзя.
Отец мой Юра (так почему-то переиначили его имя Георгий, почти все родственники и знакомые) рос обыкновенным уличным пацаном: гонял в футбол (несмотря на проблемы с сердцем в раннем детстве) и достиг в нём неплохих успехов (приглашался в команду мастеров), бегал с друзьями на танцы, пел блатные песни во дворе под гитару. Окончив школу, а учился отец очень хорошо, захотел молодой парень Юрка стать лётчиком. «Только через мой труп!» - сказала баба Маня, и внук послушно поступил в педагогический институт. Тут следует пояснить, что отца воспитывала практически одна бабушка. Папина мама, бросив деда Сашу, сбежала с военным. Дед попивал и сыном надо полагать, почти не занимался. Так что судьбоносное для отца решение приняла его бабка. Судьбоносное оно уже потому, что именно в студенческие годы появился у папы интерес к спиртному. Тут наш с ним жизненный путь совпадает полностью. Я тоже поступал абы куда, и тоже стал попивать именно, начав развесёлую студенческую жизнь. Кто учился в ВУЗах, тот знает: «от сессии до сессии живут студенты весело»!
К концу учёбы папа женился и родился я. Ещё одна параллель – я тоже женился и родил ребёнка на пятом курсе, в возрасте 23 лет. Как видите совпадение полное. Далее папа, мама и я три года жили в деревне, где Георгий Александрович исполнял роль сельского учителя, отрабатывая «распределение». Потом возвратились в город, но всё это я помню смутно, мал был.
Несмотря на небольшой промежуток времени, что мы с отцом были вместе, я имею в виду с момента, как я стал, что-либо понимать (лет так с трёх) и до того, как отец с матерью развелись (мне было 14 лет), у меня сохранились об отце только хорошие воспоминания. Когда я думаю про это время, то как-то спокойно и радостно становиться на душе. До сих пор мне сниться наш старый дом, где я прожил тринадцать лет, двор весь в зелени летом и сугробах зимой, и всегда мне грустно и тепло и слёзы текут из глаз, ей богу не вру.
А ведь с приездом в город отец стал много пить и с каждым годом пил всё больше и больше, я бы сказал, как-то остервенело. Что послужило причиной, толчком к этому, я так и не могу понять, слишком мал тогда был и естественно всех подробностей знать не мог. Сейчас-то я предполагаю, что отец просто был не на своём месте и занимался не тем, чем хотел. Может судьба нас ещё сведёт с ним, и я узнаю всю правду. Кстати, хоть я и не поддерживал с ним связь после их развода с матерью и, только, приблизительно знаю, где он живёт, но я, почему-то уверен, что он жив и мы с ним увидимся.
Тут мне хотелось бы добавить следующее. Дело в том, что с некоторых пор я заинтересовался своей родословной, возрастное что ли? Так вот выяснилось, что если по материнской линии у меня сплошное крестьянство и пролетариат, то по отцовской не так всё и просто. Тут есть и церковнослужители и офицеры царской армии, и славное российское купечество свой след оставило. Тут-то мне и стала ясна моя, как я теперь понимаю полученная на генетическом уровне, неприязнь к быдлу, мещанству и их ханжеским порядкам и законам. Нет, я не был против советской власти, просто потому, что при ней родился и вырос. Я был нормальным советским ребёнком – пионером и комсомольцем. Но меня с детства тянуло к блестящим мундирам офицеров царского флота (кстати, служил я как раз на Флоте, хоть и советском – вот вам и причинно-следственная связь, в которую я истинно верю), да и то, что, сейчас, из меня получился неплохой торговец, тоже говорит о том, что купеческие корни определённо имеют место быть (по крайней мере, слово своё стараюсь держать, как российские купцы раньше). Вот те же гены были и у моего отца, ещё к тому же и не разбавленные пролетарской кровью. И поэтому мне становится ясно, почему мой отец пил – он был чужой среди своих товарищей. Он даже книги мне читал совсем не те, что были рекомендованы министерством образования СССР. Ему бы выбиться из этой среды (стать например военным лётчиком), но не судьба. А в результате жестокий алкоголизм. А вы говорите, что не надо винить общество!
И вот, что интересно. Но не запомнила моя детская память отцовские пьянки – не захотела, наверное. А вот те редкие моменты, когда отец общался со мной, пацаном, врезались намертво. Любой мальчишка запомнит, как ходил с отцом в первый раз на стадион смотреть настоящий футбол. Прошло уже более 30 лет – а у меня всё как перед глазами! Не забуду и то, как мы с ним гоняли на велосипедах по тропинкам, заваленного осенними листьями, Щелковского хутора. Мы ездили за лесными орехами. Орехов мы, правда, никогда не находили, но, сколько было счастья для меня в этих поездках. А зимой отец смастерил для меня «рулетку» (для современной молодёжи поясняю, что «рулетка» - это деревянная конструкция на трёх коньках, чем-то напоминающая «снегоход», без всякого мотора, конечно) и я катался на ней по дорожкам нашего Волжского откоса. А как мы с ним играли во дворе в футбол, сам неплохой вратарь, он и меня обучил этому непростому искусству. А сколько книг я вместе с ним прочитал! В 6 лет я знал наизусть Пушкина, Лермонтова и Некрасова, мог на карте найти любую страну, город или географический объект. Знал назубок историю второй мировой войны, мы с отцом разыгрывали целые сражения с помощью оловянных солдатиков, строили корабли из спичечных коробков и проигрывали Цусимское сражение (книгу Новикова-Прибоя я прочитал гораздо раньше Ф. Купера). Всего и не перечислишь. Благодаря отцу, в школе, в начальных классах особенно, мне было неинтересно. Писать и читать я умел задолго до своего первого звонка.
