— Пошли, — сказал Хейдьюк.
— Куда? — спросила Бонни, — С другой стороны тоже кто-то едет.
Они повернулись и посмотрели. Две пары фар прыгали с восточной стороны.
— Я думал, вы сказали, что тут нет движения по этой дороге ночью, — сказал Док Хейдьюку, смотревшему на огни.
— Мне кажется нам лучше убраться отсюда, — сказал Хейдьюк. Он нащупал кобуру своего револьвера. — По моему мнению, нам лучше будет уехать, — он побежал к пикапу.
— Куда?! — закричала Бонни на бегу, спотыкаясь об острый кусок бетона.
Док трусил сзади, держа свою шапку, сигару, очки, его большие ноги шлепали по дороге.
— Нет причин для паники, нет причин для паники.
Хейдьюк и Бонни попрыгали в пикап, Хейдьюк завел мотор, Док залез последним и хлопнул дверью.
— Куда?
— Спросим Редкого, — сказал Хейдьюк, руля в темноту не включая фары, в сторону описывающего круги фонаря Смита.
Они нашли его стоящим на дороге возле работающего джипа, с тревожной улыбкой на лице, напоминающем клюв хищной птицы.
— Как мост?
— Все еще на месте.
— Но ослабленный, — настаивал Док, — структурно ослабленный и на гране разрушения.
— Может быть, — сказал Хейдьюк, — но я сомневаюсь.
— Эти люди приближаются, — напомнила Бонни, — обсудим мост позднее.
— Какой план побега? — спросил Хейдьюк у Смита.
Смит улыбнулся.
— План побега? — сказал он. — Я думал Бонни отвечает за план побега.
— Это не смешно, — огрызнулась Абцуг, — как отсюда уехать, Смит?
— Не нервничай, — он посмотрел на дорогу на запад. Огни, мигающие за возвышенностью, медленно приближались. — У нас есть пара минут, так что мы сделаем петлю туда и подождем, пока они проедут мимо. Затем мы вернемся на дороге и доедем до Мейз и Робберз Руст. Там мы может прятаться хоть десять лет, если придется, или мы спрячемся где-то еще, где вам больше нравится. Или мы можем разделиться за средним мостом и половина из нас позаимствуют лодку в Хайт и спустятся в лагуну со сточными водами, — он уставился на огни, приближающиеся с востока. — Будь я проклят, если это не целая миссионерская бригада, епископ Лав, который баллотируется в губернаторы, болтливый сукин сын. Что скажешь, Бонни?
— Я бы сказала: давайте ехать. И я не хочу, чтобы мы разделялись.
— Могла бы и поумнее сказать, — сказал Хейдьюк.
— Что скажете, Док? — спросил Смит.
Доктор Сарвис вынул сигару.
— Давайте останемся вместе, друзья.
Смит счастливо улыбнулся.
— Это мне подходит. Теперь следуйте за мной. И без фар.
Он залез в джип и поехал вниз, срезая изгиб дороги. Хейдьюк поехал следом. Через пятьсот ярдов, на дне сухого русла, Смит остановился. Хейдьюк остановился тоже. Все ждали в темноте, широко открыв глаза, с учащенным сердцебиением, не глуша двигатели.
— Погасите лучше сигару, Док.
— Конечно.
Огни обогнули холм — первый, второй. С востока от моста приближалась другая группа, но медленно, проехав первый знак ОПАСНОСТЬ. В середине моста было видно красное свечение. Охлаждающееся, умирающее, 5432 °C горячего термита, пятно магмы в ночи и ничего больше.
Передние и задние фары двигались по дороге дальше. В неясно освещенных кабинах были видны винтовки, глаза мужчин смотрели вперед. Был слышен шум моторов, поршней и клапанов, колес по камню и песку. Пятна света от фар плясали по мосту, откосам холмов над их головами.
Третья машина не поехала за остальными. Она свернула влево от реки, съехала с основной дороги вниз и поехала по другому маршруту. Медленно но верно по этому пути. Исчезла.
— Придется стрелять, — пробормотал Смит, который вылез из джипа и присел за передней решеткой пикапа.
Хейдьюк вытащил свой ствол, зарядил.
— Что случилось?
— Третья группа думает, что умнее всех. Положи пистолет назад. Он едет прямо по этой дороге.
— Ну, — сказал Хейдьюк, — я думаю нам просто придется размазать его, раздавить, как виноградину.
Смит смотрел в темноту, его умные глаза койота прочесывали пространство.
— Вот что мы сделаем. Ему придется ехать по этому холму спереди от нас, и он нас не увидит, пока не окажется над нами. Но он нас и потом не увидит, потому, что в этот самый момент мы включим фары и проедем прямо за ним слева, сквозь кусты до того, как он заметит кто мы.
— Какие кусты?
— Те кусты. Просто рули за мной, ты, Джордж, старая лошадь. Включите полный привод, включите фары-искатели, направьте на него и держите пока мы не проедем оба. Затем мы съедем в каньон. Просто делай как я.
Смит вернулся в джип.
Хейдьюк вышел, закрыл ступицы колес, включил полный привод, завел двигатель.
— Какой фонарь? — спросила Бонни. — Этот?
— Это управляющая ручка.
Он показал ей как светить вперед.
— Свети в глаза человеку возле водителя, если что, стрелять будет он.
— А мне что делать? — спросил Док.
— Возьми это, — Хейдьюк дал ему свой «Магнум — 357».
— Нет.
— Возьми, Док. Ты будешь со стороны огня.
— Мы договорились давно, — сказал Док, — что не будем применять физическое насилие.
— Я сделаю это, — сказала Бонни.
— Нет, нет, — сказал Док.
— Держитесь, мы готовы ехать, — сказал Хейдьюк.
— Ежи! — крикнул Док.
— Что?
— Они сзади в багажнике. Вот что я сделаю — разбросаю ежи, — пикап уже ехал, — пустите меня назад.
— Используй люк, Док.
— Что?
— Ничего.
Смит спереди включил фары джипа и стал подниматься на дальний берег сухого русла. Хейдьюк ехал следом сквозь клубы пыли, включив свои собственные фары.
— Включи фару-искатель, Бонни.
Она нажала включатель; мощный луч упал на шею Смита.
— Убери луч с него.
Бонни направила луч точно между парой огней, приближающихся с другой стороны. Они достигли верха, огни ударили им в лицо. Хейдьюк повернул пикап влево, с дороги приближающегося автомобиля. Свет фары ослепил водителя — Хейдьюк мельком увидел перекошенное лицо епископа Лава — и затем человека рядом с ним, в надвинутой на глаза шляпе. Треск кустов, визг тормозов, Лав остановил свой «Блейзер», ослепленный.
— Вырубите свой чертов фонарь! — заорал епископ, когда они пронеслись мимо него.
Вспышки металла ружей, сыпавшиеся проклятия, щелканье затворов смешались позади. Даже сквозь рев двигателей Хейдьюк услышал знакомый шум.
— Пригнитесь! — крикнул он.
Что-то горячее, тяжелое и злое, просвистело в кабине пикапа, оставив пару звездочек на заднем и переднем стекле и рваную дыру в шторе. След от выстрела.
— Пригните головы!
Хейдьюк взял ручку управления фарой-искаталем и повернул его на 180 градусов в лицо преследователя. Вторая звездочка появилась на небьющемся лобовом стекле, в шести дюймах от правого уха Хейдьюка. Паутина трещин легла поверх следа от первого выстрела. Хейдьюк переключился на пониженную передачу, вдавил газ так, что чуть не обогнал Смита.
Он посмотрел в заднее стекло и увидел сквозь плотную завесу пыли и плавающий свет от фар машину епископа, которая дергалась взад-вперед, пытаясь развернуться на узкой дороге.
Так, думал Хейдьюк, они едут за нами. Естественно. Радио здесь не работает. Это стадо возле моста, получит приказ и поедет сюда. Точно. Что еще? Вот что: погоня началась. Снова началась. А чего ты ожидал, цветов, лент и медалей? Док что-то говорил насчет ежей? Ежи?
27. Пешком. Погоня начинается
Да, ежи, средневековое оружие времен Эры Чести. Доктор Сарвис пытался объяснить Хейдьюку о чем он говорит, но затем сдался и полез назад. Его голова скрылась, затем плечи, спина, широкая задница, ноги, ботинки. Они слышали как он рылся в багажнике пока пикап прыгал, качался, трещал и грохотал по грунтовой дороге за джипом Смита.
Бросив взгляд в зеркало, Хейдьюк видел всю поисково-спасательную команду на хвосте у себя: восемь пар фар в четверти мили позади. Он сильнее нажал на газ, но тут же сбросил, чтобы не протаранить джип. Может быть надо как-то поддержать его, он приблизился ближе, осторожно коснулся передом пикапа задний бампер джипа и нажал на газ. Смит в джипе почувствовал поддержку сзади как будто у джипа появилось второе дыхание, выросли крылья.
Снова появилась голова Дока в люке.
— Дайте мне фонарь.
Ему дали фонарик, он снова исчез.
— Где бы там они ни были, лучше бы он нашел их побыстрее, — сказал Хейдьюк.
— Он тебя не слышит, — сказала Бонни.
— Держи фонарь направленным на переднюю машину сзади, — сказал Джордж, — ослепи ублюдков.
