— Боюсь, мне не во что переодеться, — признался Томас.
— Не во что?
Ханнафорд снова перевела взгляд с Дейдры на Томаса. Только сейчас до Дейдры дошло, что инспектор представляет их как пару. В этом была своя логика. Они вместе отправились на помощь. Они и сейчас вместе. И ни один из них не сказал ничего, что могло бы развеять её заблуждение.
— Итак, кто вы друг другу и как здесь оказались? — осведомилась инспектор.
— Мы всё рассказали вашему сержанту, — ответила Дейдра.
— А теперь и меня просветите.
— Я уже говорила. Я — ветеринар.
— Где работаете?
— В зоопарке в Бристоле. Приехала сюда сегодня на несколько дней. Точнее, на неделю.
— Странное время для отдыха.
— Возможно. Но мне нравится, когда мало народу.
— В котором часу выехали из Бристоля?
— Не помню. Не посмотрела. Утром. Наверное, в девять. Или в десять, в половине одиннадцатого.
— По пути где-нибудь останавливались?
Дейдра постаралась собраться и не ляпнуть чего-нибудь лишнего.
— Да, ненадолго. Но это вряд ли имеет отношение…
— Где?
— Что?
— Где вы останавливались?
— Перекусить. Утром я не завтракала. Впрочем, как обычно. По утрам у меня нет аппетита. В дороге я проголодалась.
— Так где вы останавливались?
— В пабе. Это не то место, где я часто бываю. Просто увидела паб, припарковалась и зашла. Прошу прощения, названия не помню. Я тогда съехала с шоссе М-пять. Где-то возле Кредитона, мне кажется.
— Вам кажется. Интересно. Что вы ели?
— Крестьянский завтрак. Сыр, хлеб, пикули, лук. Я вегетарианка.
— Ну разумеется.
Дейдра вскипела. Она не сделала ничего дурного, но инспектор вела себя так, словно в чём-то её подозревала.
— Я считаю, — начала Дейдра со всем возможным достоинством, — что лечить животных и в то же время есть их — это лицемерие.
— А как же иначе, — скептически произнесла Ханнафорд. — Вы знали погибшего?
— По-моему, я уже ответила на этот вопрос.
— Должно быть, я отвлеклась. Повторите, пожалуйста.
— Боюсь, что я его не очень хорошо разглядела.
— А я боюсь, что не об этом спросила.
— Повторяю, я не местная и бываю здесь только наездами. Я знакома с некоторыми людьми, в основном это соседи.
— А этот юноша жил от вас далеко?
— Я его не знаю.
Дейдра чувствовала, как на шее выступает испарина. Может, и лицо тоже взмокло? Она не привыкла общаться с полицией, тем более при таких обстоятельствах.
В дверь дважды резко постучали, и прежде, чем кто-либо успел открыть, дверь отворилась. Послышались мужские голоса, один из них принадлежал сержанту Коллинзу. Дейдра ожидала, что другой человек — патологоанатом, но выяснилось, что это не так. Высокий седовласый приятный мужчина кивнул всем и обратился к Ханнафорд:
— Где ты его оставила?
— Разве он не в машине? — удивилась инспектор. Мужчина покачал головой.
— Его там нет.
— Противный ребёнок! Спасибо, что приехал, Рэй. Ханнафорд снова повернулась к Дейдре и Томасу.
— Мне нужна ваша одежда, мисс Трейхир. Сержант Коллинз уложит её в мешок, так что приготовьте.
Потом она взглянула на Томаса.
— Когда приедет С О КО [7], мы дадим вам комбинезон и вы в него переоденетесь, мистер… не знаю вашей фамилии.
— Томас, — сказал он.
— Мистер Томас? Или это ваше имя?
Томас колебался. Дейдра подумала, что он хочет соврать и может это сделать, потому что документов при нём нет. Он мог назваться как угодно. Томас посмотрел на огонь в камине, словно соображая, как поступить. Затем взглянул на инспектора.
— Линли, — представился он. — Томас Линли.
Наступило молчание. Дейдра озадаченно посмотрела на Ханнафорд и увидела, что та изумлена до крайности. Лицо человека, которого инспектор назвала Рэем, тоже изменилось. Как ни странно, заговорил именно он. Его слова удивили Дейдру.
— Нью-Скотленд-Ярд?
Томас Линли снова заколебался, но всё же подтвердил:
— До недавнего времени. Да. Нью-Скотленд-Ярд.
— Ну конечно я знаю, кто это, — сказала Би Ханнафорд бывшему мужу. — Я ведь не за печкой живу.
Рэю обязательно надо показаться шишкой. Ну как же! Заместитель главного констебля Девона и Корнуолла. Канцелярская крыса. Никогда ещё его поведение так не выводило её из себя.
— Главный вопрос — что он тут забыл? — рассуждала Ханнафорд. — Коллинз утверждает, что при нём даже документов нет, так что он мог назваться кем угодно.
— Мог. Но не стал.
— Почему ты так уверен? Ты что, видел Линли раньше?
— Чтобы понять это, необязательно его встречать.
Ещё одно доказательство самовлюблённости Рэя. Он что, всегда таким был, а она просто не замечала? Неужели любовь настолько её ослепила?
Кстати, замуж за него Би выскочила сразу. Тогда она была ещё молода, и Рэй не являлся для неё единственным шансом иметь дом и семью. Ей было двадцать два. И ладили они неплохо. До появления Пита их жизнь была в полном порядке, хотя у них был только один ребёнок, дочка, и это разочаровывало. Потом Джинни вышла замуж и подарила им внука, а сейчас собиралась родить ещё одного. На горизонте маячила отставка, а вместе с ней всевозможные планы. И вдруг сюрприз — беременность. Радость для неё и неудовольствие для Рэя. Тут и начался разлад.
— Если честно, — покаянно произнёс Рэй (в такие минуты она готова была простить ему его нарциссизм), — я прочитал в газете, что Линли из этих краёв. Его семья живёт в Корнуолле. В Пензансе.
— Значит, он вернулся домой.
— Гм. Да, после всего, что случилось, кто может обвинять его в том, что он захотел расстаться с Лондоном?
— До Пензанса отсюда далековато.
— Возможно, дом и семья не смогли его утешить. Бедный парень.
Би взглянула на Рэя. Они приблизились к стоянке и обогнули его «порше», который Рэй (по глупости, как ей хотелось думать) оставил посреди дороги. Голос и лицо у него были расстроенные. Би заметила это в тускнеющем свете дня.
— Тебя тронула эта история? — спросила она.
— Я ведь не железный, Беатрис.
Он прав. Это-то для неё и проблема: он слишком мягок, и его невозможно ненавидеть. А она предпочла бы ненавидеть Рэя Ханнафорда. Но Би, к сожалению, слишком хорошо понимала его натуру.
— А! — воскликнул Рэй. — Вот и пропавший ребёнок.
Он указал на скалу, что возвышалась справа от них. Узкая тропа поднималась наверх и снова спускалась. С вершины сходили две фигуры. Та, что впереди, освещала дорогу фонарём. Фигурка поменьше осторожно пробиралась между скользкими от дождя камнями.
— Чёртов мальчишка! — возмутилась Би. — Он меня уморит. Спускайся скорее, Питер Ханнафорд. Я велела тебе не выходить из машины. Ты знал, что я не шучу. А вы, констебль! Какого чёрта вы позволяете подростку…
— Они тебя не слышат, милая, — прервал её Рэй. — Дай-ка я крикну.
Он отдал приказание, которого только дурак осмелился бы ослушаться. Пит скатился вниз с заранее заготовленным оправданием.
— Я не приближался к телу, — затараторил он. — Честное слово. Спроси Мика, он подтвердит. Я просто составил ему компанию.
— Ты знаешь, что я чувствую, когда ты так себя ведёшь, — упрекнула сына Би. — Поздоровайся с отцом, и убирайтесь отсюда, пока я тебя не отлупила.
— Привет, — пробубнил Пит.
Он протянул руку, и Рэй пожал её. Би отвернулась. Она бы на месте Рэя схватила мальчишку и поцеловала.
Тут подошёл Мик Макналти.
— Извините, сэр, — вмешался он. — Я не думал…
— Ничего страшного.
Рэй взял Пита за плечи и подтолкнул в сторону «порше».
— Я думал пойти в «Тайскую кухню», — сообщил он сыну.
Пит терпеть не мог тайскую еду, но Би посчитала, что отец и сын решат этот вопрос между собой. Она глянула на Пита, и тот без труда расшифровал взгляд матери: «Не сейчас». Мальчик скорчил гримасу.
Рэй поцеловал Би в щёку.
— Береги себя, — сказал он.
— Будь осторожен, — предупредила Би. — Дороги скользкие. — И, не в силах удержаться, добавила: — Ты отлично выглядишь, Рэй.
— Расставание пошло мне на пользу, — усмехнулся Рэй.
Пит открыл дверцу автомобиля Би и достал новые бутсы.
Би не стала говорить сыну, чтобы он оставил обновку в машине. Вместо этого она обратилась к констеблю Макналти:
— Итак, что мы имеем?
Макналти указал на вершину скалы.
— Найден рюкзак. Думаю, собственность жертвы.
— Что-нибудь ещё?
— Свидетельство того, как бедный парень спустился вниз.
— Что это?
— Колышек на вершине, примерно в десяти футах от края скалы. Им отмечена западная оконечность коровьего пастбища. Парень накинул на него петлю и прикрепил к ней верёвку с карабином.
— Что за петля?
— Альпинистская оттяжка. Сделана из нейлоновой ленты. Один конец оттяжки надевают на неподвижный предмет, ко второму прищёлкивают карабином верёвку, и человек спускается.
